|
|
Сурок по вторникам с Ханной Таупекка № 11
Сурок оптимистический: об аллюзиях, ассоциациях и далеких чудесах
| |
Art is not a nice extra — it is the umbilical cord which connects us to the Divine, it guarantees our being human.
Nikolaus Harnoncourt |
На самом деле к сегодняшней ссылке вовсе не требуется никаких сторонних комментариев: есть такие истории, которые самим сюжетом своим сильнее и верней любого обрамления, и достаточно лишь изложить этот сюжет самыми скупыми словами. Но формат колонки не предполагает должной лапидарности, а мне слишком хочется рассказать эту историю — только это заставляет меня распространяться о собственных аллюзиях и ассоциациях, не особенно уместных в контексте.
В средневековых итинерариях есть несколько легенд, кочующих из текста в текст: например, известный круг преданий об иконе, облекшейся плотью. Слово в слово путешественники повторяли предание, впервые рассказанное нотариусом Бурхардом из Страсбурга: о том, как некая женщина из Дамаска, овдовев, решила посвятить свою жизнь Богу и поселилась в месте под названием Сайднайа. Однажды мимо проходил монах, направлявшийся в Иерусалим, и вдова попросила его привезти из святого града икону Девы Марии. Монах выполнил просьбу, икона была помещена в маленькой часовне и почти сразу начала истекать елеем, целебным для больных и не убывающим, сколько бы его ни брали. Со временем же образ стал облекаться плотью, и даже елей, собранный в сосудцы, превращался в кровь и плоть.
Эта легенда упоминается в добром десятке текстов, авторы которых утверждают, будто своими глазами видели икону и даже касались ее, приводят свидетельства исцеленных. Только в 1336 году Вильгельм Бонделезе напишет: «…там стоит довольно красивая церковь, в стене которой, за главным алтарем, можно различить целиком почерневшую и весьма влажную доску, на которой, как утверждается, помещается некогда исполненное изображение Преславной Святой Девы, но от застарелости на ней нельзя различить даже очертаний фигуры, разве что в некоторых местах, как мне показалось, проступают пятна красного цвета. Эта средних размеров доска помещается над неким мраморным сосудом <...>. Видно, как из нее почти все время струится елей, который монахи черпают из мраморного сосуда и, передавая через ограду, весьма щедро раздают паломникам. Почти с полной уверенностью можно сказать, что это масло выжато из оливок». Но позднейшие источники не разделяют этого скептицизма, и даже анонимный автор «Путешествия сэра Джона Мандевиля», известной компиляции, явно используя описание Бонделезе, утверждает чудодейственность масла и обращение его в кровь.
Ну да: мы, люди, устроены так, что нам нужны — там, в почти мифической дали — иконы, облекшиеся плотью, масло, превращенное в кровь, плачущие камни. Это помогает держаться на плаву: сознание того, что где-то в далекой пустыне, за полумифическими горами и лесами, почти непреодолимыми для средневекового человека и не слишком приблизившимися даже для нас, существование Бога явлено так зримо и вещно, что чуда можно коснуться рукой или набрать в сосудец. Абстрактное мышление никогда не было сильной стороной человечества, и потому не обойтись без икон и мощей, без целования усохшей головки святой Екатерины в гробнице.
И даже далековато отойдя от религии, сведя все проявления веры к бесконечным, неспешным и безответным разговорам с Богом, остаешься, конечно, заложником проверенного метода, машинально ищешь себе где-то вдали зримое чудо, воплощение для того, чего больше всего не хватает: любви, успеха в делах, славы или смысла. Как будто овеществление желаемого позволяет приблизиться к нему, прикоснуться в надежде перенять толику вожделенного свойства, сделаться чуточку лучше — без усилия, даром, легко.
Ну и что же, конечно, находишь: одно, другое. Складываешь в метафорическую копилку на черный день, перебираешь и разглядываешь, когда черный день настает и завод кончается: первое дело — выговорить час времени на разглядывание своих сокровищ, а потом уже легче, можно понемногу двигаться дальше. Иногда даже делишься с кем-то, рассказываешь пару-другую историй или пересылаешь музыку — это редко работает, все-таки реакции такого рода слишком индивидуальны и слишком привязаны к личному опыту, но всякий раз кажется: мало ли вдруг.
Так вот, мало ли вдруг: невозможно ведь удержаться, не пересказать эту историю кому-то еще.
27.11.2007
Теги: музыка
раздумья
религия
|
Ваш отзыв автору
|
|
|
