Под флагом голубым

Внимание! Данный текст не рекомендуется к прочтению лицам моложе 18 лет. Также он может вызвать негативные эмоции и у других категорий читателей, вне зависимости от их возраста, пола, цвета кожи, национальности, религиозных и политических убеждений, сексуальной ориентации, количества хромосом и других постоянных и переменных характеристик.

Подумайте ещё раз хорошенько, стоит ли вам это читать.

Будем считать, что вы подумали достаточно хорошо.

Вот и отгуляли, наконец. Гей-парад, о котором так долго говорили все кому не лень, свершился. Или не свершился, это кому как. По примеру первомайских демонстраций и цветных революций мы знаем, что разогнанные властями мероприятия часто дают гораздо больший эффект, чем прошедшие благополучно, и становятся знаковой вехой в истории любого сопротивленчества, священной коровой, к которой после обращают свои панегирики продолжатели славных традиций. 

Вот и у нас, глядишь, через годик-другой акции секс-меньшинств будут посвящаться очередной годовщине страстотерпия от бездушной системы угнетения инаколюбящих. Через десяток-другой лет дата первого неслучившегося гей-парада будет занесена в учебники истории, а когда-то, возможно, станет и государственным праздником. С обязательной демонстрацией трудящихся, сгоном в праздничные колонны школьников с шариками и транспарантами, и членами правительства на трибуне Мавзолея (если его к тому времени не разберут). 

Народ будет слагать и тайком передавать из уст в уста запрещенные анекдоты про голубых и втихаря распивать в подворотнях портвейн во время простоя колонн. Детишки станут превращать ответственное мероприятие в балаган с безжалостным истреблением разноцветных шариков при помощи древков тех самых транспарантов, предусмотрительно уснащенных гвоздями. Вольнодумная интеллигенция станет по секрету передавать в своем кругу «истинную» версию событий, в которой будет достоверно сообщаться о том, что никаких геев вообще поблизости в знаменательный день Первого Парада не было, а была драка между собственно милиционерами как всегда по пьяному делу. К ежегодному параду россияне привыкнут и станут воспринимать его как неизбежное зло, а может даже, найдут в нем и какие-то положительные моменты.

Но это уже произойдет в будущем и если повезет, даже настолько далеком, что я до него не доживу. Пока же можно вздохнуть с облегчением — на ближайшие полгода «размышления у гей-парадного подъезда» отойдут в тень. Действо произошло, сторонники и противники проведения акции выпустили пар. Журналисты отписались, политики и духовные лидеры собрали рейтинговую жатву. Возможно, где-то в кулуарах гей-клубов и на тайных сходках пуристов долго ещё будут обсуждаться животрепещущие вопросы «как я ему наподдал» и «какие менты козлы» (причем, в последнем будут сходиться обе стороны), но я не бываю ни там, ни там.

Так что самое время взглянуть на ситуацию холодно и без излишних эмоций, если это вообще возможно. Говорят, что понять — это наполовину простить. Но как быть, если в конфликте три стороны и каждую из них ты по-своему понимаешь и даже ей сочувствуешь? Есть меньшинства, которые, как бы мы к ним не относились, являются равноправными членами общества, стремящимися осуществить свое законное право на свободу шествий. Мне не очень понятно, почему им так необходимо им воспользоваться, но само нарушение их прав в данном случае делает их потерпевшей стороной. Есть представители «большинства», которых возмущает пропаганда нетрадиционного секса, и их я тоже вполне понимаю, как отец двоих детей. И есть власть, которой приходится удерживать эти две группы граждан от столкновения. 

Власть в данном раскладе, наверное, в самом невыгодном положении. У обеих сторон конфликта есть ощущение если не юридической, то моральной правоты, плотный строй единомышленников рядом и конкретный враг перед глазами. А вот у чиновников и милиционеров нет ничего кроме абсолютно неразрешимой проблемы на стыке морали и права и болезненного ощущения, что любое действие может оказаться ошибочными и привести к очень неприятным последствиям.

Причем, возможность совершить ошибку существует не только на уровне конкретных исполнителей, решающих дилеммы вроде «разрешать — не разрешать» или «кого из двоих треснуть дубинкой между глаз». Любые шаги в области законодательства, призванные устранить противоречие между правом и практикой, чреваты ещё более серьезными последствиями.

Достаточно только попытаться ввести в юридическое поле понятие сексуальной ориентации, как возникнет масса дополнительных проблем. Например, если в законе будет прописан какой-то статус для геев и лесбиянок, представители других экзотически ориентированных сообществ смогут также потребовать узаконить свое положение. Не зря же на флаге гей-движения целых семь полос, для кого-то они зарезервированы? Даже если отбросить явно провокационные варианты с педофилами, зоофилами и некрофилами, у которых тоже все может быть по согласию (например, в завещании) и без всякого вреда для общества, претенденты на легализацию найдутся. 

Но вот, скажем, есть люди, которые любым партнерам предпочитают самих себя. Эти уж точно никому ни малейшего вреда не приносят, кроме чиновников, назначенных выполнять наказ Президента по повышению рождаемости. Считать ли их секс-меньшинством со всеми вытекающими? Например, позволить ли таковому лицу зарегистрировать официальный брак с самим собой, обвенчаться в церкви и возможно, претендовать на усыновление ребенка? Как ни бредово звучит такое предположение, но с точки зрения формальной логики оно ничуть не менее обоснованно, чем требование легализации однополых браков. То, что такого ещё не произошло на прогрессивном Западе, идущем по пути включения вопросов сексуальной ориентации в юридические отношения, возможно, лишь упущение тамошних «автофилов» и их адвокатов.

А ведь есть же ещё и права большинства. Скажем, может возникнуть проблема мест общественного пользования. Общественные туалеты, раздевалки и душевые спортзалов, бассейнов и бань традиционно делятся на женские и мужские. Пока все мирятся с тем, что в такой ситуации их могут окинуть вовсе не товарищеским взглядом. По закону же меньшинств как бы и нет, а значит, нет и оснований предъявлять претензии. Но если юридически прописано наличие мужчин и женщин, для которых представители их пола могут быть сексуальным объектом, то у представителей большинства есть право потребовать защиты от возможности быть несанкционированно разглядываемыми.

Причем придется делать дополнительных таких комнат как минимум две, поскольку могут найтись желающие выдать себя, например, за геев, для того, чтобы поглазеть на моющихся в душе лесби. Но и появление дополнительно двух душевых, например, проблемы не решит. Где гарантия, что бесчестный гей, например, пойдет именно в свой гейский душ, а не направится подглядывать за ничего не подозревающими натуралами? Как предотвратить такие злоупотребления? Прописывать ориентацию в освободившейся пятой графе паспорта и ставить на вход полицейского? Тут недалеко и до цветных нашивок на одежде, вроде тех звезд, что нашивали жителям гетто германские гонители меньшинств.

Напрашивается самое простое решение — оставить все как есть. Формально в России дискриминации по признаку сексуальной ориентации нет. Хотя бы потому, что ориентация эта вообще не фигурирует в каких-либо юридических актах. Даже в суровые времена «советского террора» гомосексуалистов сажали не за саму любовь к лицам своего пола, а за перенос её из сферы духовной в физическую. Что не так-то просто было выявить и доказать при добровольности отношений и отсутствия стремления к публичности такого рода связи. На лесбиянок же власти и вовсе закрывали глаза. После отмены статьи, вызывавшей так много скабрезных шуток у советских пионеров, наказуемыми стали только насильственные действия и совращение малолетних, что заказано и традиционно-ориентированным гражданам.

В остальном же, меньшинства защищены от дискриминации в той же самой мере, в какой защищены все остальные россияне. И если эта защита кому-то представляется сомнительной, то проблема не в том, что кто-то не любит геев и лесбиянок больше, чем скажем негров, женщин или калек. Так уж исторически сложилось, что закон у нас — тайга, а прокурор — медведь, и все россияне перед ними равны. И непонятно, с какой такой радости своеобычность сексуального поведения должна давать кому-то некие преимущества.

Думаю, лидеры «цветной оппозиции» понимают это не хуже меня. И возможно, единственное, что ими движет — стремление «раскрутиться» на теме защиты интересов меньшинств, отбить деньги спонсоров и удовлетворить собственное тщеславие. Но ведь кто-то из гейско-лесбийских масс за ними идет. И пусть и неявно, но поддерживает идею «сделать все как на Западе» (занятно, что либералы и секс-меньшинства у нас стабильно выступают единым фронтом). Их чем-то не устраивает существование в «легальном подполье», когда вроде бы все можно, но только тихонечко. 

Конечно, борьба данной категорией граждан может вестись отнюдь не за равноправие, коим они обладают независимо от своих сексуальных предпочтений, а за некие льготы. Вроде возможности судебного иска за дискриминацию в случае увольнения, или неприема на работу. Но, положа руку на сердце, многим ли из действительно несправедливо уволенных в нашей стране удается добиться восстановления своих прав? Не та у нас судебная система, чтобы на таких исках можно было сделать серьезный бизнес. 

Так что не перекосов политкорректности на западный манер боится власть, запрещая дефиле девиантов. Генеральная репетиция парада показала, что публика к таким мероприятиям не готова и дело вполне может закончиться резней. Может быть, это свидетельствует о дикости нашего народа, может о его близости к вековой мудрости предков и неподверженности тлетворному влиянию вырождающегося Запада. В разных странах на этот вопрос ответят по-разному, и я не уверен, что правота янки и европейцев, вымирающих на глазах, выше правоты китайцев или, например, индийцев. Но, несомненно, то, что кроме милиции никто не бросился защищать участников шествия от погромщиков, и если большинство россиян и не поддержало нападения на них, то и не осудило его участников. 

Наверное, им стоит погодить с парадами, если только они по совместительству не являются ещё и мазохистами. А если так уж хочется юридически оформлять свои семейные отношения, то гораздо перспективнее будет прямая работа с законодателями. В частности, под эгидой борьбы за повышение рождаемости можно протолкнуть легализацию полигамии. То есть, чтобы не только несколько жен при одном муже, но и наоборот и даже сразу по несколько тех и других. Естественно, с обязательным согласием всех участников брака и заключением контракта, подробно оговаривающего все имущественные оправа каждого. При нынешнем соотношении способных и готовых дать потомство мужчин и женщин в стране, эту идею могут поддержать не только мусульмане и представители народов севера. А под такой крышей можно легализовать сразу по несколько гомосексуальных пар, не бросая вызова общественному мнению.

А вот как обзаведутся семьями, остепенятся, так станет им не до глупостей вроде драк с православными в Александровском саду и съема клофелиньщиков по клубам. Всем спокойнее будет.