|
|
Субботний религиозно-философский семинар с Эдгаром Лейтаном № 3
Метафизика терроризма: наблюдения феноменолога
| |
Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу?
Взойду ли на небо, Ты там; сойду ли в преисподнюю, и там Ты.
Псалом 138,7—8 |
Принятая в наше время «новая хронология» с её точкой отсчёта 11 сентября 2001 года, при всей истеричности поднятой всемирной шумихи и идеологизации данного трагического события, всё же не может не наводить на мысли философского плана. Кажется, впервые со времён Второй мировой войны люди западной цивилизации задумались о хрупкости этого самого конструкта, уязвимости его наиболее интимных мест. Виртуальный мыльный пузырь глобализма лопнул, забрызгав стоящих вокруг не только разъедающей глаза пеной, но и реальной кровью многих тысяч жертв. Поможет ли нам эта «мыльная пена» прозреть, как мнит себя прозревающим самую тонкую суть вещей традиционный мистик, или наше зрение будет окончательно испорчено? Вoпрос, выводящий нас из привычного полусонного состояния бегущего по делам «яппи-индивидуума» и со всего размаху больно ударяющий о жёсткую действительность.
Терроризм, в нашем обыденном понимании, есть нечто ужасное, нарушающее привычное размеренное течение жизни, её ритуальнo предсказуемую повторяемость, вносящее дисгармонию и хаос. Атрибуты, прочно ассоциирующиеся не просто со смертью, но с гибелью трагической, «несвоевременной».
Проживая уже довольно долгое время на «Западе» в немецкоязычной среде, очень хорошо знаю, что наиболее дорого для любого добропорядочного гражданина этих стран: именно идея порядка, Ordnung-а, когда всё правильно и своевременно «функционирует». Даже представления о героизме здесь такие любопытные — это когда некая домохозяйка при стирке пользуется «экологичным» моющим средством, при задействовании энергоэкономной программы. Не вру, честное слово! — я лично видел не что иное, как памятник (!) этой домохозяйке в одном маленьком уютном городишечке в Нижней Австрии. Так и было написано: «Анна Н., героиня повседневности, стирающая своё бельё таким-то экологичным порошком...» После этой дефиниции героизма я окончательно понял: только терроризм ещё и способен как-то спасти наш распадающийся плюшево-пластиковый мир, а равно и расставить на свои места извращённые фундаментальные понятия!
Прошу понять меня правильно и не бросаться сразу же к телефону, забыв выключить компьютер, стараясь как можно скорее дозвониться до компетентных органов или интерпола с радостным указанием на разоблачение очередного злоумышленника. Моё «открытие терроризма» — чисто философское событие сознания. Я понял всего лишь, что если мы и полагали метафизику доселе мёртвою, то вот как раз в терроризме она и возродилась вновь, как известный Феникс, засияв во всей своей грозной красе.
Само слово указывает на terror antiquis, древний ужас, сопровождавший любое ритуальное, религиозное, мистическое священнодействие. Известный немецкий религиовед и богослов 20-го века, Рудольф Отто, называвший чувство Священного — «ужасной и одновременно захватывающей тайною» (Mysterium tremendum et fascinosum), указал на близкое соседство религиозного акта со всяким амбивалентным сильным чувством. Тайна «обратной стороны зеркала», где прячeтся неизведанное, но которая, с другой стороны, и манит обещанием неведомых открытий — вот locus, средоточие древнего ужаса.
Просчитанный модными футурологами макет рационального мирка, ужавшегося в своём глобализме до размеров компьютерного дисплея, разлетелся вдребезги от соприкосновения с реальностью Древнего Ужаса. Крушения поездов, взрывы жилых домов, похищения и зверские убийства заложников, угоны самолётов — вот метафизическая методика старинных богов, триумфально возвращающихся в наш изнеженный мир. Буквальное значение понятия «метафизика» — «по ту сторону природы», которую мы полагали так хорошо выдрессированной, изученной, почти что полностью укрощённою. А метафизику — за ненадобностью умершей.
Посмею сравнить террориста с его бомбами, решимостью и бесстрашием отчаяния существа, которому нечего терять — с духовным учителем в гималайском буддизме Алмазной колесницы или в индуистской тантре: цель радикального разрушения «эго» адепта достигается за счёт максималистских приёмов «переворачивания ценностей». Быстрота и жёсткость для обыденного сознания методов тантристской мистики в чём-то сходна с действием террориста. Ещё недавно мы полагали свой мир прочным, огороженным со всех сторон банковскими вкладами, обеспеченным недвижимостью, стабильностью общественных отношений, системой социального страхования. Будущее представлялось нам безоблачным, в виде теряющейся в светлом далеке прямой стези, которой и конца не видно. А тут вдруг — кризис, огонь, удар! И вновь оказывается, что самое существенное в жизни — это смерть, от которой никуда «не спрятаться, не скрыться».
Слыша по телевизору или радио сообщения об очередном теракте, невольно примериваешь на себя рубашку его жертв. Что было бы, если бы тебя коснулось, или твоих самых близких? Вдруг, будучи охвачен чувством эфемерности своего телесного существования, похожего в это мгновение на сон, широко раскрываешь глаза, чтобы проснуться. И внезапно видишь правду. Настежь распахнуто внутреннее зрение у мистика. Ведь «ветхий человек» в нём уже умер, чтобы дать место новому, видящему сокровенное.
Так террорист, сам того не желая, своим незримым присутствием в нашем дотоле привычном мирке может сыграть роль духовного катализатора, запускающего цепную реакцию мистической инициации, имеющей шанс привести к просветлению. Если бы я желал заявить резко и зло, то сказал бы: преступник-террорист уничтожает людей, спасая тем самым душу вырождающегося мира, мнящего себя самодостаточным!
Но я человек не злой. Я также, подобно всем остальным людям, не желаю низвергнуться в горящем поезде с рельсов или быть похищенным с целью кровной мести. Мне тоже хочется ещё пожить. Сколько Бог даст. Тот, кого ощутительно не хватает в нашей жизни, мышлении и смерти. И я благодарен Ему за ужасноe явлениe терроризма, заставляющего хоть так вспомнить о Его существовании.
13.12.2008
Теги: метафизика
|
Ваш отзыв автору
|
|
|
