|
|
Перемены истории с Виктором Сонькиным № 25
О чудесах трансплантологии, незадачливых архитекторах и иудейских реликвиях
Император Антонин, прозванный за свое благочестие Пием (Pius, «благочестивый»), очень любил свою жену Фаустину. Когда она умерла в 141 году, спустя всего несколько лет после его восшествия на престол, Сенат предложил обожествить ее, воздвигнуть в ее честь храм, назначить жрецов и отлить статуи из золота и серебра; после правления высокомерного Адриана, который, по словам античного историка, умер, всеми ненавидимый (invisus omnibus), Сенат был рад тому, что с новым правителем отношения наладились, и старался ему угодить. Антонин приказал установить статуи Фаустины в цирках по всей Италии, продолжил спонсировать благотворительный фонд для девочек-сирот, которым занималась его супруга, и выстроил посвященный ей храм на сверхпрестижном месте — прямо на Священной дороге (Via Sacra), на юго-восточном краю Форума. На архитраве храма установили посвятительную надпись — DIVAE FAVSTINAE EX S.C. (Божественной Фаустине по указу Сената), в целле (так называется первое внутреннее помещение античного храма) поместили гигантскую статую императрицы.
Спустя двадцать лет Антонин Пий мирно умер на семидесятом году жизни. Накануне он слишком активно налегал на альпийский (по нашим понятиям — швейцарский) сыр, и ночью ему стало плохо; на следующий день он отдал последние распоряжения приближенным, и, сообщив начальнику охраны пароль очередной смены — aequanimitas, «душевное равновесие» — отошел в иной мир.
Смерть императора повергла его подданных в глубокое и, судя по всему, искреннее горе. Его правление было самым спокойным за всю историю империи; он не вел широкомасшабных завоевательных войн, не выяснял отношения ни с Сенатом, ни с собственными гвардейцами, ни с армией; в его правление не случилось ни природных катастроф вроде извержения Везувия столетием раньше, ни масштабных эпидемий вроде «чумы Антонинов» несколько лет спустя. При этом его правление по длительности уступало только рекордному долголетию Августа.
Сенат обожествил Антонина и допосвятил ему храм на Форуме. Украшения на фризе храма были сколоты, и вместо них появилась надпись DIVO ANTONINO ET («Божественному Антонину и») — благо правила латинского языка (как, впрочем, и русского) это позволяют. Огромная статуя Антонина была добавлена к статуе Фаустины; их фрагменты, найденные при раскопках, выставлены сейчас в портике храма. То, что фасад храма, восемь элегантных колонн зеленого карийского мрамора, сохранился до наших дней — как обычно, следствие христианизации здания. Церковь Сан-Лоренцо-ди-Миранда находилась здесь, возможно, с VII в.; в XI в. ее упоминает знаменитый справочник-путеводитель по Риму, «Чудеса града Рима» (Mirabilia Urbis Romae). В те времена жители средневекового Рима сосредоточились на крошечном пятачке в изгибе Тибра, а гигантский древний город, окружавший их, постепенно разрушался и зарастал; как мы помним, еще в XVIII веке Форум назывался «коровьим пастбищем», Campo vacchino.
Церковь, выстроенная в целле античного храма, была названа в честь святого Лаврентия, потому что, по легенде, он был осужден именно там — в 258 г., во время антихристианских гонений императора Валериана. Св. Лаврентий — один из самых почитаемых католических святых, и особенно чтят его в Риме, городе, которому он покровительствует. На месте мученической смерти святого (он был заживо поджарен на решетке) находится маленькая церквушка Сан-Лоренцо-ин-Панисперна; похоронен он в базилике Сан-Лоренцо-фуори-ле-Мура, заложенной еще императором Константином; наконец, интересующиеся могут увидеть решетку, на которой, по легенде, он был поджарен, в церкви Сан-Лоренцо-ин-Лучина, существующей по крайней мере с IV века (конечно, нынешнее здание — гораздо более позднее, в основном барочное; фасад, однако, довольно древний, начала XII века).
Сан-Лоренцо-ди-Миранда приняла в общих чертах свой нынешний облик в 1602 году, когда архитектор Орацио Торриани переделал ее фасад и построил новые боковые капеллы. Было ли что-нибудь на столь престижном месте до строительства храма Фаустины, и если да, то что — неизвестно. Раскопки начала XX в. обнаружили за остатками колоннады, украшавшей Священную Дорогу, старинную мраморную кладку, поверх которой во времена поздней империи (IV—V вв.) были построены бани, а затем сразу натолкнулись на древнейшие захоронения, относящиеся как минимум ко времени основания Рима; погребальные урны и другую утварь, найденную в ходе этих раскопок, можно увидеть в «Антиквариуме».
Еще несколько шагов по Священной Дороге — и вы проходите мимо базилики свв. Косьмы и Дамиана, построенной на основе позднеантичного храма Ромула. Сопоставление этого здания с храмом, который воздвиг император Максентий в честь своего умершего сына-подростка Валерия Ромула — условное; монеты свидетельствуют, что Максентий построил храм примерно такого вида, с куполообразной крышей и фигурами обнаженных юношей, но твердо связать его с постройкой на Священной Дороге невозможно по причинам, которые мы уже обсуждали. Не исключено, что здание на самом деле было так называемым «святилищем Города» (urbis fanum), известным из литературных источников. Храм строился в начале IV в. почти как из деталей детского конструктора: большая часть его архитектурных украшений составляли так называемые spolia («трофеи»), фрагменты более ранних зданий. Это относится к двум колоннам зеленого мрамора, их капителям (взятым с других колонн), бронзовым дверям и их мраморному обрамлению (из построек эпохи императоров Северов, начала III в.), верхнему карнизу, который в основном сложен из блоков эпохи Августа.
В 527 г., получив от остроготского короля Теодориха в дар кластер зданий на Священной Дороге, папа Феликс IV посвятил «храм Ромула» братьям-мученикам Косьме и Дамиану — в противовес стоящему неподалеку храму языческих близнецов Кастора и Поллукса. Косьма и Дамиан были врачами родом из Киликии. Они работали в городе Эгее (ныне Аяз на юге Турции) и не брали платы за свои труды (в христианской традиции святые, отказывающиеся от материальных благ, называются Ανάργυροι, «бессеребреники»). Легенда приписывает им уникальное достижение в области трансплантологии: пациенту, который из-за язвы рисковал лишиться ноги, они пересадили ногу только что умершего эфиопа (цветовой контраст между черной ногой эфиопа и белым телом исцеленного эффектно использовался художниками, изображавшими чудо Косьмы и Дамиана). Врачебное мастерство не спасло их от гонений времен Диоклетиана: отказавшись отречься от своей веры, братья были распяты, побиты камнями, расстреляны из луков и, наконец, обезглавлены.
Братья считались покровителями врачей, хирургов, коновалов и аптекарей; выбор места для их церкви был весьма уместен, потому что, по легенде, именно в этом здании, которое служило библиотекой прилегающего храма Мира, читал лекции знаменитый Гален, после Гиппократа — наверное, главный медицинский авторитет античности. На протяжении многих столетий римские врачи собирались на «профсоюзные» сборища именно здесь. Соседняя Сан-Лоренцо-ин-Миранда тоже с XV века принадлежала коллегии degli speziali — фармацевтов и травников, и эти благородные специалисты по сей день пользуются небольшой пристройкой, где собиралась их гильдия. Сейчас там музейчик, в котором выставлен, в числе прочих экспонатов, рецепт, подписанный Рафаэлем.
Рядом с церковью свв. Косьмы и Дамиана стоят развалины базилики. По сей день, даже в виде руин, это крупнейшее сооружение Форума и один из самых впечатляющих древних памятников Рима. Толщина гигантских стен из облицованного кирпичом бетона в некоторых местах доходит до шести метров. Базилику начал строить император Максенций, а закончил его удачливый соперник император Константин (к их противостоянию у Мильвийского моста возле Рима мы еще вернемся). Базилика, как мы помним, в античные времена была не церковью, а местом для торговли, сделок, крючкотворства и досуга. Упор на досуг отражался в архитектуре здания: такие купольные постройки раньше использовались только при строительстве бань. Статуи богов, впрочем, в нишах стояли, а в западной апсиде установили гигантскую, в пять человеческих размеров, сидячую акролитическую статую императора. «Акролитический» относится к хитрой античной технологии; слово переводится с греческого как «с каменными конечностями». Это означает, что только голова, руки и ноги статуи высекались из мрамора — туловище делалось из дерева и маскировалось либо металлом, либо драпировкой. Металл, естественно, растащили в средние века, но мраморные конечности нашлись в XV веке. Голова с обращенным к небу взглядом кажется несколько идеализированной (хотя, скорее всего, какое-то портретное сходство с императором было выдержано), а вот рука с вытянутым указательным пальцем и мозолистые ноги — наоборот, весьма реалистичны. Сейчас части императорского тела выставлены во внутреннем портике Палаццо деи Консерватори Капитолийских музеев, и без них не обходится ни один путеводитель и почти ни один фильм, посвященный городу Риму.
Базилика (которую в разных источниках называют базиликой Максенция — по тому, кто начал ее строить, базиликой Константина — по тому, кто закончил, и просто Новой базиликой — по контрасту с Юлиевой и Эмилиевой) стала расхищаться еще в античности; спустя пару веков после ее постройки никто уже не помнил, что это за здание (в VI в. ее называли «Храмом Ромы», богини города Рима). В VII в. папа Гонорий I использовал ее бронзовую кровлю для базилики Св. Петра, которая была заложена еще при Константине на том месте, где сейчас — «новая» базилика Св. Петра работы Микеланджело. В XI в. большая часть здания обрушилась при землетрясении.
Существует курьезная христианская сказка, вошедшая в сверхпопулярный сборник средневековых апокрифов «Золотая легенда». По этой версии, базилика Константина обрушилась в день рождества Христова вместе с (якобы) находившейся там гигантской статуей Ромула. Даже если закрыть глаза на трехсотлетний анахронизм, раздолье фоменковцам, легенда, прямо скажем, неудачно выбирает мишень для божественной мести: уж если кому христиане и были обязаны будущим мировым господством, так это Константину. Тем не менее легенда оказалась вполне живучей. На многих картинах, изображающих Рождество, вместо яслей — развалины языческого храма, иногда даже смутно напоминающие базилику Максенция. Это — отголоски той самой легенды.
В 1613 г. папа Павел V перенес единственную сохранившуюся колонну базилики на площадь Санта-Мария-Маджоре. Там, перед красивейшей барочной церковью Рима, ее можно увидеть и сегодня; на ее вершине стоит статуя девы Марии работы Гийома Бертело и Орацио Чензоре.
При Муссолини на сохранившейся северной стене базилики, которая выходит на проложенную тогда же помпезную улицу Фори Империали, поместили карты, изображающие территориальную экспансию римской империи. После войны последнюю из них — «Новую Римскую империю» самого Муссолини — убрали. В 1960 году в древнем здании провели олимпийские соревнования по борьбе.
Напротив базилики стояли так называемые Веспасиановы склады. При Веспасиане складские и торговые помещения были построены по обе стороны Священной Дороги; в южных торговали рыбой, склады на северной стороне, где позже поднялась базилика, были отведены под пряности и прочие восточные товары. Они сгорели под конец правления императора Коммода. Историк Дион Кассий рассказывает, что этот пожар, спаливший целый квартал на Форуме, был одним из дурных предзнаменований накануне смерти императора; огонь не унимался, несмотря на активное участие военных и штатских пожарных команд, и даже прибытие самого Коммода для поднятия боевого духа не помогло.
Поскольку участок с развалинами Веспасиановых складов — один из немногих относительно незастроенных кусков Форума, там велись довольно активные раскопки. Одной из самых интересных находок оказалась так называемая Ромулова стена — короткий кусок укрепительных сооружений, который по времени совпадает с традиционной датой основания Рима в середине VIII в. до н.э. Возможно, это та самая стена, через которую, издеваясь над братом, перепрыгнул Рем (за что и поплатился жизнью). Установить ее первоначальную высоту сложно: она два раза надстраивалась, а в VI в. до н.э. была снесена, чтобы расчистить место для строительства. В этом явно престижном месте строили дома первые лица республики. План одного такого дома — далеко не первого из построенных на участке — археологи установили довольно хорошо. На его первом этаже помещалось около пятидесяти крошечных комнатушек, где едва-едва можно было поставить каменную скамью или кровать. Античные источники утверждают, что как раз пятидесяти рабов хватало для хозяйства в богатом семействе. Хозяева жили на верхних этажах. Есть большой соблазн отождествить этот фундамент с домом Марка Эмилия Скавра, политика позднереспубликанских времен, который шокировал весь Рим, выстроив невероятно роскошный временный театр на время празднеств в 58 г. до н.э., а затем частично использовал его детали для постройки собственного дома (при этом местный подрядчик-ассенизатор заявил, что снимает с себя всякую ответственность за повреждение общественной канализации при перетаскивании колонн из театра в новый дом).
Доходя до этого места, Via Sacra утыкается в участок, на котором построена церковь Санта-Франческа-Романа. Церковь эта немаленькая, а кусок земли, который ее окружает — и вовсе гигантский; на уровне брусчатки его плохо видно, но вид с верхних ярусов Колизея впечатляет. Император Нерон спрямил Священную Дорогу, которая, по его замыслу, проходила именно через этот кусок земли и вела к его дворцу, «Золотому дому» (Domus Aurea) на холме Эсквилине. На этой прямой стояла гигантская статуя самого Нерона (о которой мы поговорим в другой раз). Императору Адриану этот участок приглянулся; ценой немыслимых инженерных усилий он расчистил пространство и передвинул неронов колосс подальше на восток, а на освободившемся месте стал строить новый храм.
Адриан был интеллектуал и эллинофил. Как всякий интеллектуал, он болезненно относился к критике в свой адрес; как всякий эллинофил, он хотел прославиться не только как правитель, а и как творец. В память ему глубоко запали обидные слова лучшего греческого архитектора Аполлодора, который построил для предыдущего императора Траяна новый форум со знаменитой колонной — «Не лезь в наши дела, иди, рисуй свои тыквы, ты в архитектуре ничего не смыслишь». (Какие такие тыквы рисовал в тот момент молодой Адриан — остается только гадать, но ремарка от этого только обиднее.) «Когда мы придем к власти...» — подумал, сжав зубы, Адриан. Придя к власти, он развернул строительство гигантского храма в греческом духе по собственному проекту. Чертежи он с деланной скромностью послал Аполлодору — вот, мол, каких успехов добился рисовальщик тыкв. Аполлодор вернул проект с замечанием: «Высота здания не согласуется с размером статуй. Если богиня захотела бы встать и выйти, она бы пробила головой крышу». Справедливости ради — ровно такое же критическое замечание высказывалось в адрес фидиевской статуи Зевса в Олимпии, признанной одним из чудес света. (В таком же положении сидит «счастья баловень безродный» на картине Василия Сурикова «Меншиков в Березове» — но это, безусловно, нарочно.)
Адриан был в ярости. Менять проект было слишком поздно; пришлось сослать, а потом и казнить Аполлодора. Историю эту, впрочем, рассказал историк Дион Кассий, грек и римский сенатор, а у сената с Адрианом отношения были прохладные.
Новый храм устанавливал двойной культ — Венеры и Ромы, богини, олицетворяющей город Рим. Венера представала в новом обличье — не как Venus Genetrix, Венера-прародительница (мать Энея, легендарного предка рода Юлиев), а как доселе неизвестная Venus Felix, Венера Счастливая — в знак благополучия и спокойствия римских подданных на всей бескрайней территории империи (которая как раз в это время находилась на пике своей экспансии). Каждой из богинь была отведена своя целла, где они сидели спинами друг к другу, Венера — на восток, в сторону Колизея, Рома — на запад, в сторону Форума. Скорбя о покойной супруге, Антонин Пий издал закон, обязующий новобрачных приносить жертву на алтарь в храме Венеры и Ромы; увидев свадебное платье у какого-нибудь вечного огня, вспомните, откуда пошла эта традиция.
Храм, когда-то самый большой и величественный в городе, постепенно разрушался; подробностей мы не знаем, но в середине IX в. папа Лев IV построил среди его развалин церковь Санта-Мария-Нова (после перестройки в 1612 г. — Санта-Франческа-Романа). От проекта Адриана остались частично сохранившиеся колоннады как самого храма, так и его внешнего периметра, который охватывал полтора гектара и служил своего рода отдельным форумом.
Выход с Форума в сторону Колизея ведет через арку Тита. О ней мы уже упоминали, когда речь шла о падении Иерусалима и разграблении Храма: именно этот триумф, отпразднованный старым Веспасианом и сорокалетним Титом в 71 г. н.э., изображен на арке. Надпись на восточном (обращенном к Колизею) фасаде гласит: «Сенат и народ Рима божественному Титу, сыну божественного Веспасиана, Веспасиану Августу» (то, что Тит назван «божественным», означает, что арку возводили уже после его смерти в 81 г.). Арка Тита — один из самых хорошо сохранившихся античных памятников города, но эта сохранность — результат кропотливой реставрации; в средние века она была встроена в фортификационные укрепления семейства Франджипани, вокруг которых в XII-XIII вв. шли довольно ожесточенные бои; ущерб был так велик, что в начале XIX века арку пришлось всерьез восстанавливать. К счастью, этим занимался архитектор-классицист Джузеппе Валадье; он тщательно разобрал сооружение и так же тщательно собрал заново, причем для новых кусков взял не мрамор, а менее броский травертин, именно для того, чтобы «новодел» сразу же, при первом взгляде, отличался от оригинала. На стороне, обращенной в сторону Форума, появилась новая надпись, тоже, конечно, по-латыни: «[Сей] знаменитый памятник религии и искусства обветшал, и Верховный Понтифик Пий VII новыми работами, имитирующими изначальный образец, повелел [его] укрепить и сохранить в 24-й год своего святого правления [1821]». Как выглядела арка Тита до реставрации, видно на картине Каналетто 1740-х годов (Галерея Каррарской Академии в Бергамо). Насколько этот вид передает реальность — неизвестно; во всяком случае, надпись на фронтоне совпадает с настоящей текстуально, но больше решительно ничем на нее не похожа — ни шрифтом, ни расположением слов.
Арка Тита, так ненавидимая евреями, тем не менее сохранила единственные аутентичные изображения иудейских святынь — золотого семисвечника (меноры, Исход 25:31-40), такого тяжелого, что несущие его легионеры подложили на плечи подушки; серебряные трубы «для созывания общества и для снятия станов» (Числа 10:2) и, возможно, деревянный стол, обшитый золотом, на котором постоянно хранились «хлебы предложения» (Исход 25:30). Римляне, несущие трофеи, несут также какие-то таблички; к сожалению, надписи на них были не высечены а, вероятно, нарисованы, и поэтому не сохранились. Если на табличках (что вероятно) были названия подразделений и легионов, участвовавших в операции — невелика потеря; но если там были комментарии к рельефам — потеря невосполнима.
Поскольку на втором рельефе изображен Тит в триумфальной колеснице, которую, шествуя важно, в спокойствии чинном, ведет под уздцы богиня Рома — высказывалось предположение, что этот рельеф связан с адриановским храмом Ромы, и, стало быть, арка возведена не братом Тита Домицианом, а на сто лет позже (опять простор для фоменок). Но эту радикальную точку зрения мало кто разделяет.
Итак, мы прошли по тому короткому отрезку Священной Дороги, который сохранился до наших дней; теперь повернем на юг и поднимемся на первый среди семи римских холмов — Палатин.
20.07.2008
Теги: Via Sacra
история
Рим
Форум
|
Ваш отзыв автору
|
|
|
