Хищная вещь века или бомба для председателя

Прошу не швырять в меня камнями. Можете ругаться, возмущаться, писать обидные отзывы или вовсе не читать больше моих колонок. Все что будет высказано ниже — всего лишь гипотеза. Мне самому она кажется сумасшедшей, и услышь я её из телеящика или прочти где-нибудь, счел бы бредом или дешевым розыгрышем вроде «грибной теории».

Но это не розыгрыш, хотя возможно и бред. Мне сложно оценивать собственную адекватность, тем более сейчас, в полвторого ночи, когда я набиваю этот текст. Идея, которая будет изложена ниже, пришла мне в голову, когда я обдумывал аргументы для одного бурного сетевого спора. Но когда она сложилась в моей голове, я понял, что в рамках спора её использовать не удастся, оппоненты могут счесть, что я занимаюсь демагогией, что, в общем, может подорвать весомость всех ранее приведенных доводов. К тому же сам спор ведется в режиме закрытого мэйл-листа, и жаль будет, если в его же рамках эта идея и умрет. Потому что даже если я ошибаюсь, идея достойна того, чтобы её немного помусолить в мозгах — авось читатель придет к каким-то выводам, которые ускользнули от меня.

Ладно, заканчиваю интриговать и перехожу к сути. 

Думаю, в том, что многие товары, которые мы покупаем под воздействием моды или рекламы, абсолютно бесполезны, никого убеждать не нужно. Я не буду трогать вещи, святые для дам, все эти груды парфюмерно-косметических эликсиров и не вызванную изношенностью старой одежды потребность в обновлении гардероба. Они хотя бы дарят радость покупательницам и иллюзию пользы, а это уже кое-что. Но каждый, подумав пять минут, найдет у себя дома немало предметов, которые даже психотерапевтической пользы не приносят. Согласно опросам до 80% процентов всевозможной бытовой техники, особенно кухонной, либо не используется вообще, либо используется 1–2 раза в жизни. Все эти кухонные комбайны, сырорезки, соковыжималки, посудомоечные машины, блинницы, электрогрили и прочие высокотехнологичные гаджеты, которые приводить в рабочее состояние и мыть после использования дольше, чем просто сделать самостоятельно те действия, от которых они должны вас освободить. А если подсчитать стоимость этих устройств и потребляемых ими ресурсов и расходных материалов, а также затраты на ремонт, то получается, что за те же деньги производимую с их помощью продукцию можно было бы приобретать по ресторанным ценам в два раза чаще, чем может захотеться подобных изысков среднестатистическому гражданину.

Тема гаджетов в области мобильных телефонов также достаточно разработана. Если вы не играете главную роль в очередном фильме бондианы, большая часть сверхвозможностей, приводимых в качестве аргумента для покупки новой модели, также не используется. Да и, положа руку на сердце, сами владельцы понимают, что фотографировать лучше фотоаппаратом, музыку слушать с помощью плеера и т. д., а телефон нужен для того, чтобы по нему звонить, и отягощение его всякими прибамбасами эту его функциональность не повышает.

Кто как, а я для себя к разряду бесполезных покупок отношу ещё и автомобиль. Спорить на эту тему можно долго, фанатов баранки мне все равно не убедить в том, что затраты на покупку, топливо и техобслуживание таковы, что счастливый автовладелец вполне бы мог перемещаться за эти деньги всюду, куда ему может понадобиться, на такси, и при этом экономить массу времени и нервов. Я и сам люблю иногда «погонять», к тому же против своей воли недавно вновь оказался автовладельцем, а потому готов прийти к компромиссу с автолюбителями, признав сопоставимую с косметикой и модными тряпками психотерапевтическую ценность этого предмета. В конце концов, девочки мечтают о шубах и придают себе уверенности разными кремиками-пудрами, а значит, и некоторым мальчикам может согреть душу голубая мечта о «феррари» или повысить самооценку наличие собственного «жигуля». 

Но если в качестве личного приобретения частный автомобиль наносит хоть и существенный, но переносимый вред бюджету, то в масштабах общества его разрушительная деятельность приобретает уже катастрофические масштабы. Даже если отбросить статистику смертей на дорогах и ущерба экологии. Потому как созданный для того, чтобы решать транспортные проблемы населения, он эти проблемы только усугубляет. Общественный транспорт способен доставить то же число пассажиров из всех пунктов, А во все пункты Б, быстрее, дешевле, с меньшими нагрузками на дорожную сеть и меньшим загрязнением окружающей среды.

Но чем больше на улицах появляется частных авто, тем медленнее приходится двигаться тому самому общественному транспорту, тем дороже становится топливо и техобслуживание, а значит, огорченные его неэффективностью пассажиры все больше стремятся к приобретению собственных машин и процесс идет лавинообразно. Порой мне начинает казаться, что в СССР не развивали легковое автомобилестроение, и препятствия частникам создавали специально, видя опасность, которые они несут для решения транспортных задач.

Если вы думали, что это и есть та самая сумасшедшая идея, которая пришла мне в голову — то вы ошибаетесь. Все вышеизложенное мне представляется лежащим на поверхности, и приведено было только как аналоговая конструкция, которая привела меня к той самой идее, которой я хотел поделиться.

В какой-то из книг у Сергея Кара-Мурзы мне попалось рассуждение о том, насколько сложной была задача западных маркетологов, выводивших на рынок первые бытовые холодильники. Это сейчас нам кажется невозможной жизнь без этого «члена семьи», а в те времена необходимость устанавливать у себя дома шумный громоздкий ящик, который к тому же стоил немалых денег, была для многих неочевидна. Особенно для американцев, давно не знавших перебоев с продуктами и уже в то время, как и большинство европейцев в наши дни, перестававших готовить в домашних условиях что-то более сложное, чем яичница с беконом. Решить проблему помогла только массированная рекламная и пиар-кампания, но на ней мы сейчас останавливаться не будем.

Автор, излагая историю внедрения холодильников в западный быт, концентрировал внимание на технологии создания искусственных потребностей, и мне кажется, упустил кое-что важное. Он вполне естественно противопоставил менталитет и образ жизни американцев и советских людей, артикулируя то, насколько бесполезна была эта покупка для среднего янки. Я же, читая этот пассаж, про себя подумал, что вот мол, хоть это «культурное заимствование» у Запада было в нашу пользу. Они вроде как покупают по глупости, а для нас, с нашей привычкой к дефициту и сохранением традиции домашнего приготовления пищи, вещь оказалась самая, что ни наесть, полезная! 

И только когда на днях в одном диспуте мне как довод в пользу неэффективности советской экономики привели очереди и дефицит, я вспомнил эту свою мысль и пришел в ужас. Уж слишком «полезным» для нас оказалось это техническое новшество. И слишком четко совпали по времени продовольственные проблемы СССР и массовое распространение этих домашних «закромов». Нельзя, нельзя было давать это устройство народу, пережившему голод тридцатых и военное лихолетье. Как это прозевали руководители СССР, непонятно. Возможно, первые холодильники обманули их бдительность свей скромной емкостью и отсутствием морозильных камер.

Даже те из нас, кто не перенес лично лишений и о голоде знал лишь по рассказам старших, впитали привычку иметь дома запасы с младых ногтей. Мы тихо подхихикивали над своими стариками, мешками, ящиками и банками хранящими крупы, соль, консервы, спички, мыло и прочее. Морщились, получая от бабушек покрытые рапой и рассыпающиеся в труху шоколадки. Но в то же время считали признаком достатка полный холодильник. И каждый раз, когда в продажу «выбрасывались» продукты, имевшие статус «дефицитных», стремились скупить их как можно больше — сколько унесешь или хотя бы на все имеющиеся в наличии деньги. Пусть даже потом эти продукты портились, мы их покупали не для себя, а для него, «главного члена семьи». И принося ему очередную добытую в многочасовых очередях жертву, мы считали себя успешными и «справными» членами общества. Собственно, было это стремление в нас, наверное, всегда, но до так неудачно позаимствованных у буржуев рефрижераторов нас сдерживали естественные процессы гниения, делавшие запасание мяса в стратегических масштабах невозможным. А когда пришел он, естественные сдерживающие факторы исчезли.

В таких условиях «накормить народ», не смогли бы не только Брежнев с Андроповым, но и Иисус Христос, как ни практиковался он на евреях с хлебами и рыбой. Ведь наши потребности не ограничивались объемами наших желудков — наш «большой белый бог» имел гораздо более вместительное нутро. А те, кто в силу большей оборотистости или вхожести к «нужным людям» достигал стабильной наполняемости его брюха — впадали в депрессию и начинали подумывать о том, что одного холодильника на семью маловато, и только купив второй, а то и третий, успокаивались и вновь вступали в общую гонку. И может быть, не так страшны были очереди и перебои с продуктами, раз народ был сыт и одет. Но на этом дефиците вырос, а потом и стал его воспроизводить, порой и с помощью идиотов от власти, борющихся то с алкоголем, то с «нетрудовыми доходами», тот класс воров и спекулянтов, которые сейчас захватили нашу экономику и паразитируют на её разлагающемся трупе.

Возможно, я преувеличиваю значение примитивного бытового прибора. Кто-то скажет, что нашу страну погубило переселение людей в отдельные квартиры, которое и разобщило народ, разрушив традиционный коллективный образ жизни. Кто-то проклянет телевизоры, породившие своего рода аутизм и зависимость одновременно. Я и не спорю — сознание наше этими новшествами ломалось сильно. Но сознание инертно и сломать его не так легко, как экономику. Нам его ещё сильнее перетряхивают уже 15 лет. А мы все так же и остаемся в массе своей теми же «совками-коллективистами», даже те, кто нарочито пытается перестроиться на западный манер. И может быть, лучшее в нас смогло бы укрепиться и выйти на новый уровень и в советское время, если бы не потребительская истерия, введшая экономику в ступор. 

Прошлогодняя история с возникшим на слухах дефицитом соли и сахара в Воронеже показала, как быстро может быть парализована даже нынешняя спекулятивная торговля, отвечающая на дефицит ростом цен. И что даже астрономические цены не могут остановить паникеров. Они ведь не для себя стараются, случись реальный голод, и они последним куском поделятся. Те, кто в советское время набивал холодильники, тоже старались любого гостя накормить до отвала. 

Просто некоторые животные не имеют инстинкта насыщения. Если кошке, например, дать неограниченное количество еды, она будет есть, пока не сдохнет или пока её не вывернет наизнанку. Как ни печально это признавать, в какой-то момент что-то от наших животных предков взяло верх и в нас. Мы веками боролись за выживание с суровой природой и против этого опыта сознание бессильно. И, как те зверята из мультфильма про солнышко и бегемота, растащили солнце социализма по своим норкам, погрузив страну во мрак.

Даже если все вышеизложенное всего лишь плод моей паранойи и холодильники не при чем, об этом стоит подумать. У веселого бледнолицего торговца много ещё всяких диковин на продажу, которыми он у себя привычно пользуется. Есть и хитроумные технические устройства, а ещё больше всяких общественных конструкций, всяких «гражданских обществ», «судов присяжных», «правовых государств» и прочего. На иное поглядишь — так, будто для нас придумано. Только вот для нас оно может оказаться как раз самым настоящим ядом. Правило «что русскому хорошо — то немцу смерть», оно ведь, в обе стороны работает.