Эй, правительство!

Разумеется, как и большинство людей, еще не отвыкших ворочать мозгами, я понимаю, что пестициды здесь не при чем. Просто правительство решило наказать Молдавию с Грузией. Молдавию за Приднестровье, а Грузию — просто так, потому что слишком много о себе возомнила. Если бы правительство действительно озаботилось бы моим здоровьем, оно бы выкинуло из магазинов ту гадость, что разливается в красивые фигурные бутылки с поэтичными названиями вроде «поцелуя цыганки» или «благословения монаха», и представляющую собой смесь из отходов химзаводов и парфюмерных фабрик.

Впрочем, это — лирическое отступление, а ситуация для Грузии и Молдавии — действительно неприятная. Свои вина они вряд ли смогут продать где-нибудь, кроме России и внутреннего рынка. Не потому что эти вина плохие, а потому что в течение десятилетий винная индустрия этих стран была переделана под вкусы русского человека, которые в винном отношении очень специфические.

Пушкин писал о грузинских винах, что по качеству они не уступают французским, но плохо переносят транспортировку, и потому пить их надо на месте. Пушкин был прав, и даже в наше время, доехав от Тбилиси до Москвы, превосходные сухие грузинские вина непостижимым образом превращаются в сладкий ароматизированный алкоголь. Точнее превращались раньше. Покупать грузинское вино в Москве — это всегда было своеобразной лотереей. Я не знаю откуда в Москве появлялись сладкие и крепкие «Оджалеши» и «Саперави». В самой Грузии о них сроду не слыхивали.

Впрочем, шутки в сторону. Даже при изобилии «адаптированных» к России вариантов, в Москве всегда можно было купить и настоящего, хорошего грузинского вина. Грузинские вина и вправду очень хороши. Цивилизация, современные винодельческие технологии и даже вездесущая филоксера пощадили грузинские виноградники. Здесь до сих пор выращиваются не всемирно признанные индустриальные сорта винограда, а местные сорта, которые нигде в мире больше не известны, но которые как нельзя лучше подходят и к местным почвам и к местному климату. Грузинское вино очень своеобразно, уникально и многообразно. Однако его уникальность и своеобразность плохо укладываются в сформировавшиеся европейские вкусы, а цена грузинских вин — слишком высока для Европы, где супермаркеты ломятся от довольно приличных местных или американских столовых вин стоимостью в шестьдесят евроцентов за бутылку.

А потому единственный доступный крупный рынок для вин Грузии — это Россия. Который ныне перекрыт. Мне, честно говоря, жалко грузинских виноделов. Не знаю, как они будут выкручиваться. Технологии там таковы, что вино по большей части не склонно к длительной выдержке, чтобы дождаться лучших времен.

Жалко и себя. Мне всегда нравилось повыделываться перед иностранными друзьями, достав из закромов бутылку настоящего «Саперави» и поведав гостям, что сейчас они будут пить самое древнее и самое красное вино на планете (по интенсивности окраски «Саперави» действительно не знает себе равных). Теперь меня хотят такой возможности лишить.

Эй, правительство! Может, передумаешь?

05.05.2006