Трагедия паровозика, или как нам опоздать на целую жизнь

Другого и не могли писать эти придворные холуи о человеке, которого незаконно сместили с престола и убили исключительно из своих шкурных интересов. Но, согласитесь, строить на таком зыбком фундаменте официальную версию отечественной истории все равно, что выносить судебный вердикт на основании показаний только одной стороны. К счастью, даже если нет свидетелей в пользу какой-то из сторон судебного процесса, всегда найдутся факты, которые позволят расставить точки над «i». А факты вполне красноречивы. За недолгий период своего правления «придурковатый пьяница» принял около полутора сотен законов, многие из которых, как, например «Манифест о вольности дворянства», не посмела отменить в своем мстительном усердии даже его «безутешная вдова». Также она не рискнула пересматривать и итоги Семилетней войны, и есть основания полагать, что не только из раболепства перед Фридрихом, коего почитала по молодости как сюзерена. Последующая российская история показала, что от территориальных приобретений в Европе нашей стране достается одна головная боль. А разбитая Пруссия, за союз с которой так критиковали несчастного Петра III, была в обстановке усиления Австрии и Франции самым естественным союзником для России. Да и тот факт, что самая крупная крестьянская война в нашей стране велась под знаменами человека, назвавшегося именем убитого любовниками Екатерины императора, рисует картину совсем иного восприятия народом образа внука Карла XII и Петра I, чем старались нарисовать для потомков прихлебатели узурпаторши.

Все это многократно отмечалось в трудах серьезных ученых, как в царские, так и в советские времена, также как и низкая достоверность мемуарных сведений о свергнутом императоре. Но массовому потребителю продолжали «втюхивать» примитивно-карикатурный образ царя, вопреки научным сведениям и здравому смыслу. И если такую позицию советской системы образования можно объяснить хотя бы выполнением задачи по дискредитации «проклятого царского режима», то привязанность к ней Минобров Российской Империи и одноименной Федерации не имеет, казалось бы, вовсе никакого смысла. В конце концов, кому теперь может быть хорошо или плохо от «реабилитации» в массовом сознании человека, уже два с половиной века как почившего? Объяснение возможно очень простое и лежит оно отнюдь не в области пропаганды. Учебная литература постоянно переиздается и, отслужив свой срок, отправляется в макулатуру, исчезая без следа. Сегодня только у букинистов можно найти чудом сохранившиеся учебники конца 19 века, на которых выучилось поколение людей, совершивших революцию в нашей стране. То же и с учебниками 30—х, 50—х, 80—х годов XX—ого столетия. Но люди, выучившиеся по этим пособиям, выходят в жизнь. Кто-то из них начинает писать книги, пьесы, картины, снимать фильмы. И репродуцируя в художественных произведениях те мифы, которые были привиты им образованием, они создают огромный пласт произведений, которые сами по себе оказывают на массового потребителя гораздо большее влияние, чем сухие строчки учебников. Этим то массивом мифов и оперируют молоденькие аспирантики, которые под надзором чиновников от образования и пишут реально учебную литературу. Бонзы помещают свои фамилии на обложки и осуществляют общее руководство, не вдаваясь в подробности. У каждого из маститых историков есть своя узкая специализация научных интересов, и они чисто физически не способны углубляться в «историю вообще». 

Поэтому так трудно развенчиваются мифы массового сознания, многим из которых уже много веков. Если истина не устанавливается в первые несколько десятилетий после каких-то исторических событий, то в дальнейшем ей приходится пробиваться не только через авторитет школьной трактовки истории, но и через многочисленные художественные напластования. И сколько бы не бились британские защитники доброго имени Ричарда III из «Братства белого вепря» за реабилитацию своего кумира, оболганного, как они полагают, Тюдорами, многочисленные инсценировки, экранизации и переработки шекспировской истории о коварном горбуне, умертвившем беспомощных племянников, все равно окажутся доступнее для восприятия масс, чем все публикуемые ими исследования. 

У Петра III был шанс быть обеленным в глазах потомков, когда на престол взошел его сын Павел I. Он не питал иллюзий по поводу окружения своей мамаши и к памяти отца относился трепетно. Но, к сожалению, как это не раз у нас случалось с деятельными и дельными правителями, он недооценил опасности, исходившей от придворной шелупони и сам пал жертвой заговорщиков. Сменивший же его на престоле Александр I не только не стал ворошить истории с убийством деда, но и память отца отдал на поругание той придворной сволочи, которая возвела его на трон. Естественно, начав свое царствование заявлением «При мне все будет, как при бабке!» он не мог подвергнуть сомнению легитимность её правления. И уж тем более не до того, чтобы вытаскивать на свет божий семейное грязное белье, было Николаю I, воцарение которого оттесняемая понемногу от власти никчемная гвардейская публика чуть не сорвала, выгнав на Сенатскую площадь ничего не подозревающих солдат. В этой обстановке не хватало только поставить под сомнение законность порядка наследования.

Видимо неудобные вопросы легитимности и препятствуют сильнее всего торжеству истины. Вот, казалось бы, в современных условиях России как никогда на руку развенчать все те груды пропагандистской брехни гебельсовско-црушного производства, которые восторжествовали в массовом сознании в поздних 80—х и первой половине 90—х. Куда как проще будет отбивать нападки тех же поляков, если все фальсификации Катынского дела, начиная с тех, что нагородила немецкая комиссия в 43—ем, и заканчивая допущенными Главной Военной Прокуратурой горбачевско-ельцинских времен, будут разоблачены и опровергнуты с фактами в руках, благо материалов для этого предостаточно. Возможно, для многих поляков будет шоком узнать о том, что их соотечественников в Катынском лесу действительно убили немцы, и главная козырная карта антирусской агитации является крапленой. Возможно, они не сразу в это поверят, и многие озлобятся ещё больше. Но официальные польские круги уже никогда не смогут визжать о «кровавых преступлениях НКВД» против невинных польских пленных. Не менее полезными были бы и разоблачение мифа о репрессированных народах, публикация информации об истинных масштабах репрессий в противовес разглагольствованиям о «семидесяти миллионах невинных жертв». С прибалтийскими отморозками тоже гораздо проще было бы договариваться, если бы из их рук было бы выбито раз и навсегда знамя разговоров об оккупации. Для этого достаточно было бы с теми же историческими материалами в руках подтвердить факт добровольности вхождения этих стран в состав СССР, указать на то, что даже власти этих стран не подавали жалоб в Лигу Наций и не призывали войска к сопротивлению «агрессии». Просто озвучить свою позицию в этом вопросе на официальном уровне, а не ссылаться стыдливо на ялтинские договоренности. Да и много ещё каких проблем на внешнем и внутреннем фронтах можно было бы решить, обнародовав истинную картину советской политики 30–50 годов.

Но для этого придется реабилитировать в массовом сознании фигуру Сталина. А вместе с ним и СССР с КПСС заодно, поскольку именно на очернении «сталинизма», как периода, когда СССР и КПСС был завоеван наибольший авторитет в мире и у собственного населения, была основана пропагандистская атака, приведшая нашу страну к развалу. И тогда под сомнением окажутся и законность захвата власти Ельциным и Беловежские соглашения и отказ от социализма и все то, что сформировало политический облик сегодняшней России. А вот на это уже Путин, как прагматичный политик, пойти не может. Ведь как ни крути, а власть он получил в наследство от ЕБНа и удар по ельциноидам будет и ударом по нему. Тем более не может он допустить и судебного преследования своих предшественников за преступную халатность, приведшую к краху великое государство. «Они слишком много знают». А раз так, раз самые масштабные промахи и самое бесстыдное воровство остаются безнаказанными, бесполезно пугать санкциями и тех воров с неумехами у власти, что рангом пониже. Не испугаются они, сколько не труби по ТВ о громких отставках и «оборотнях в погонах». 

Впрочем, это уже мелкая управленческая деталь, а мне хотелось бы сконцентрироваться на том, какими угрозами чревата такая скромность нынешней власти в вопросах обеления нашей истории. Ведь ещё пара десятилетий и события 30–50 годов станут для всех «преданьями старины глубокой», наравне с правлением невинно убиенного Петра III. И переломить те мифы, которые закрепятся в общественном сознании на их счет, будет уже практически невозможно. Только вот касаться они будут не внутрироссийских вопросов, а отношений России с соседями, в глазах которых мы навсегда останемся потомками кровавых палачей, угнетавших и обижавших маленькие и слабые народы. И многим поколениям российских дипломатов придется безропотно глотать обвинения и отступать в совершенно конкретных ситуациях памятуя о комплексе вины перед поляками, прибалтами, финнами, украинцами и прочими.

Осталось не так уж много времени. Это чувствуют те, кто делает свой политический капитал на антироссийском визге. Сейчас, понимая, что отношение к Сталину и СССР в обществе изменилось, они не решаются открыто врать и поливать их грязью. Они говорят: «не время сейчас давать оценку тем событиям, слишком свежа боль, ещё живы многие очевидцы». Это ложь. Они надеятся, что когда очевидцев не останется, победит их примитивно-лживая трактовка нашей истории, растиражированная тысячами киношников и журналистов, простая как жвачка и оттого доступная публике любого интеллектуального уровня. Медлить нельзя. Рано или поздно путинскую команду сменят «либералы» а уж они не постесняются в очередной раз утвердить свое виденье нашего прошлого. И тогда, как говаривал некогда паровозик из Ромашково «вы опоздаете на целую жизнь».