Следующая станция

И вот, садясь в вагон, привычно снимаешь полиэтиленовый чехольчик и начинаешь лениво пролистывать начало. И вдруг с маленького фото на вас мелькнет знакомый абрис чуть вздернутого подбородка, и вы, моментально выхватив в оглавлении нужную вам страницу, открываете журнал где-то в середине и понимаете, что не ошиблись: журнал «Элль» напечатал большое интервью с Ульяной Лопаткиной.

Известно, что Ульяна практически не дает интервью, а тут так много текста. Читаешь раз, читаешь два. «Нет, в театре у меня сейчас нет новых работ». «Да, любовь, семья — это тяжелый труд». «Да, мне было тяжело восстанавливаться после родов и травмы». «Да, я каждый раз волнуюсь, когда выхожу на сцену». «Нет, я не совершенство, у меня есть недостатки». Не нужно бежать покупать журнал, все это можно найти в сети, в тех немногих интервью, что Лопаткина когда-то давала. Но странное ощущение, как будто в сказанном есть нечто такое, нечто между строк, что очищает ваши мысли, ваш взгляд. Она недовольна, когда ей говорят, что она умеет отделить главное от второстепенного, но, тем не менее, это так. Ничего лишнего. Чем больше шума вокруг балетного артиста, тем меньше танца. Нужно работать, работать телом и душой, а не говорить и наряжаться в наряды.

Вроде бы знаешь о балетном мире может и не все, но многое. Знаешь, насколько он иллюзорен. Знаешь, что день начинается с класса, а не с оваций. Знаешь, что это постоянное физическое преодоление своего тела, потому что вряд ли есть что-либо более неестественное, чем танец на пуантах, который только из 12-й ложи бенуара выглядит порхающим и невесомым. Знаешь про травмы, про короткий балетный век, про быстрое забвение. Мир балета, в сущности, столь же иллюзорен, сколь и мир глянца. Но эта иллюзия другого рода. Посмотрев хороший спектакль, вы идете домой, душа поет, ноги пытаются выделывать па, вы думаете: господи, слава во всевышних! Неужели может быть еще лучше, когда же будет следующий спектакль. И далее в зависимости от вашего темперамента и широты словарного запаса. Прочитав журнальчик, вы со спокойной совестью отдаете его подруге, коллеге, на худой конец свекрови. Поезд прибыл на конечную станцию, просьба освободить вагоны. В вагоне вашей глянцевой памяти с двумя непрерывно открытыми дверьми «вход» и «выход» долго не задерживаются. В другом же вагоне, где балет, двери «вход» открываются с завидной регулярностью, а двери «выход» только по требованию, и пассажиров в этом вагоне уже полным полно. Поезд прибывает на станцию «У. Лопаткина», станции «Гламур», «Паблисити» и «Стилисты-визажисты» поезд проследует без остановки.