|
|
Обертоны по вторникам с Борисом Лифановским № 36
Кого мы ждем?
| |
Высшее, чего может достичь человек, есть изумление.
В. Гете |
Вчера в Москве закончился первый международный конкурс пианистов имени Святослава Рихтера. О том, как развивались события, можно узнать на официальном сайте конкурса, а эмоциональные оценки происходившего прочитать на форуме «Классика». Здесь мне хотелось бы высказать соображения, напрямую с конкурсом, не связанные, но навеянные именно им.
Освальд Шпенглер как-то заметил, что «даже превосходная мысль мало чего стоит, если ее высказывает тупица». Я далек от того, чтобы обвинять кого-либо в тупости, но, с другой стороны, не могу не отметить следующий факт.
Искусство критики, в том числе и музыкальной критики, не является ни отражением искусства, ни его квинтэссенцией. Это, скорее, третьестепенное дополнение к нему, не имеющее, к тому же, возможности существовать обособленно. Критики не создают новых произведений и не исполняют их. Единственное преимущество, которым они обладают перед обычными слушателями, и то сомнительное, заключается в предоставленной им возможности бросить букет или облить грязью на мгновение раньше, чем это смогут сделать все остальные.
Тем не менее, как и многое другое в нашем мире, критики также делятся на плохих, хороших и гениальных. Плохие критики, которых большинство, кучкуются в курилке в Большом зале консерватории и невзначай, но громко, обсуждают события концертной жизни в «Кофемании» около Малого зала. Хорошие критики, в душе сожалеющие о собственной незначительности перед лицом происходящего на сцене, печально выпивают в одиночестве. Великие критики ухитряются избегать мелочных оценок и сиюминутнных восторгов. Кажется, будто они всегда немного в стороне от событий — и когда они правы, и когда нет. Но именно эти люди указывают будущему на истинно масштабные явления искусства своего времени.
На мой взгляд, оценки, дававшиеся конкурсу и его участникам, недостойны ни имени Рихтера, ни имен членов жюри, ни самих участников конкурса. Я не собираюсь обсуждать здесь публикации о конкурсе с морально-этической точки зрения. Во-первых, это бесполезно, а во-вторых, это есть, кому сделать, и без меня. Дело в другом.
Мне показалось, что, на круг, вокруг конкурса оказалось до обидного мало людей, способных оценить не просто качество игры конкретных участников, но их потенциал. В конечном итоге, не так важен порядковый номер премии, как важно понимание того, что тот или иной артист может принести слушателям в будущем. Именно это должно являеться целью любого уважающего себя музыкального конкурса.
А конкурс — вещь проходящая. Победа может дать толчок к развитию карьеры, но не заменит таланта. Когда Валерия Гергиева спросили, почему он редко говорит о своей победе на караяновском конкурсе, он ответил: «Если человек в пятьдесят лет с гордостью рассказывает про победу, которую он одержал в двадцать три года, — значит, у него не сложилась жизнь». Но конкурс может сыграть значительную роль в том, как сложится жизнь.
Безусловно, об открытии новых имен прежде всего должно заботиться жюри конкурса. Однако часто, по тем или иным причинам, этого не происходит.
Жюри конкурса имени Рихтера объективный наблюдатель вряд ли станет обвинять в коррупции. Но еще важнее то, что и среди сторонних комментаторов, во всяком случае, на первый взгляд, не видно никого, кто мог бы отстаивать новое имя так же ожесточенно, как это делал Эмиль Гилельс ради Ван Клиберна. Понятно, что развитие таланта зависит в том числе и от его обладателя. «Душа обязана трудиться». Возможно, Ван Клиберн и не оправдал всех когда-то возложенных на него надежд. Но если вспомнить других лауреатов конкурса имени Чайковского — это и Григорий Соколов, и Михаил Плетнев, и Миша Дихтер, и многие другие — все эти артисты давно доказали, что когда-то их не напрасно возвели на пьедестал.
Конечно, нельзя наверняка утверждать, оправдают или не оправдают нынешние лауреаты свои звания. Я, во всяком случае, предсказывать не возьмусь, хотя собственные предпочтения и соображения на этот счет у меня имеются. Но смущает то, что большинство комментаторов даже не пытаются предполагать, кто из нынешних победителей окажется легендой через пятьдесят лет. Напротив, они сходятся на том, что конкурс, фактически, приносит разочарования. Наибольшие симпатии вызвал Вадим Сахаров, который давно уже признан и чья карьера давно сложилась. Но он отказался от участия в финале конкурса еще до объявления результатов второго тура. Среди победителей в настоящий восторг наблюдателей не приводит никто.
Возможно, во всем виновато время, которое перестало дарить нам настоящие таланты. Хотя иногда мне кажется, что изменилось не время, а мы сами. Может быть, нам проще считать ошибки исполнителей, чем слушать музыку? Возможно, мы разучились пропускать услышанное в концертном зале через себя?
Это лишь предположения. Но если они верны хотя бы наполовину, то мы зря ждем нового Рихтера. Нового Ван Клиберна мы можем просто не заметить. А нового Гилельса обвиним в коррупции и подтасовках.
28.06.2005
|
Ваш отзыв автору
|
