|
|
Субботний религиозно-философский семинар с Эдгаром Лейтаном № 16
Тибет: странички истории и аспекты мифологии
| |
Тибет, прекрасный как он есть, — всего лишь сон, как бы об утраченном золотом веке, или грёза на рубеже тысячелетий; несмотря ни на что, это в конечном счёте всего лишь фантазия.
Джамьянг Норбу, в книге: Мартин Брауен, Тибет — страна фантазии |
Пожалуй, ни одна другая страна не вызывала столько вопросов, недоумений и томительных мечтаний религиозных романтиков, как этот таинственный регион, расположенный на «крыше мира». И недаром именно в эти дни мы вспоминаем о Тибете. Практически ровно 50 лет назад, 17 марта 1959 года, всем известный Далай Лама XIV Тензин Гьямцо, движимый рядом политических событий и угрожающих его свободе и жизни обстоятельств, решил покинуть свою родину и отправиться в эмиграцию. Для Тибета и его коренного населения начался тяжелейший период истории.
Последовавшая китайская «культурная революция», призванная уничтожить наследие «проклятого прошлого» с его «религиозным дурманом», стоила жизней сотням тысяч тибетцев, уничтоженных красными ордами «Народно-освободительной» армии или отправленных в концентрационные лагеря. Многие тысячи монастырей были превращены в руины, а их насельники убиты или отправлены на принудительные работы. Материальные и духовные богатства в виде бесчисленных рукописей и ксилографов, а также драгоценных статуй и буддийских «икон», преданы огню или, в лучшем случае, вывезены в Китай.
Всё это, в общем и целом, хорошо известно и задокументировано. Известно также (хотя об этом предпочитают меньше говорить или писать), что уничтожение плодов духовной культуры происходило не без прямого участия некоторых тибетцев, особенно молодёжи. Как тут не вспомнить кровавый богоборческий разгул «народа-богоносца» в 20-30-е годы 20 века в России, уничтожавшего церкви, монастыри, убивавшего священнослужителей, издевавшегося над религиозными традициями собственных отцов и дедов. Именно так — не какие-то инородцы, не инославные, а плоть от плоти собственного народа... Всё это также не является тайной, разве только для тех, кто уж очень сознательно хочет некоторых вещей не замечать. Впрочем, мы отвлеклись от Тибета.
Произошедшая в последующие десятилетия массовая нелегальная эмиграция тибетского населения из т. н. Тибетского автономного региона КНР в основном в Индию, и образование центров с компактным проживанием тибетцев вне Тибета принесла с собой множество перемен не только в политике, но и в области культуры и даже науки.
Считавшийся до сей поры запретным и практически недоступным для европейцев таинственный Тибет сам как бы ринулся в Европу и в Америку в поисках спасения от геноцида и уничтожения древней самобытной культуры, проводимых китайскими властями. Из Индии и Непала тибетские беженцы расселились в Европе и в Америке. Как традиционная монашеская буддийская культура, так и «секулярная» народная (к сожалению, в гораздо меньших масштабах), стали объектом пристального изучения востоковедов, культурологов и антропологов.
Распространение по миру тибетского буддизма вместе и с их коренными носителями, особенно высокоучёными ламами, способствовало расцвету моды в Европе и Америке на буддизм вообще и на тибетский (или, как сейчас принято говорить, «гималайский») буддизм в частности. Помимо центров традиционной монашеской учёности в Индии: на севере в Дхарамсале и на юге в индийскоим штате Керала, буддийские центры, монастыри и центры для медитационных затворничеств возникают и растут как грибы в Швейцарии, во Франции, Германии, в Соединённых Штатах... Традиционное буддийское образование и монашескую «формацию» получают европейцы и американцы, постепенно сменяющие тибетских лам в роли руководителей западных буддийских центров.
Всё больше европейцев, разочарованных в секулярных ценностях «демифологизированной» постхристианской Европы (естественно, сказанное относится с некоторыми поправками и к северной Америке) бросается в объятия тибетского буддизма. Удивительное дело, в котором я сам неоднократно имел возможность убедиться: европейские интеллектуалы, достаточно презрительно (или по крайней мере, критически) отзывавшиеся о традиционной иерархической структуре римского католичества, о (бытовавшей некогда, но, увы, всё более исчезающей) пышности католических литургических обрядов — достаточно некритически принимают как жёстко организованную монашескую тибетско-буддийскую иерархию, так и пышную обрядность тантрического буддизма ваджраяны.
С широким распространением на Западе буддийских традиций тибетского происхождения (конечно, распространяются и другие «импортированные» школы буддизма, происходящие не только из Тибета) связан и ещё один сопутствующий этому закономерный процесс: коммерциализации и тривиализации буддизма как религии. Вероятно, это не в последнюю очередь связано с популярностью на Западе харизматической фигуры нынешнего XIV Далай Ламы. Вручение ему Нобелевской премии мира лишнее тому подтверждение. Создаются фильмы, пишутся бесчисленные популярные книги, тибетские монахи уже давно стали обычными персонажами коммерческой рекламы...
Огромное количество разнообразных мифов, бытующих на Западе, ассоцииируются с Тибетом и его религиозными традициями. В соответствии с ними, чуть ли не каждый природный тибетец является кем-то вроде просветлённого йогина, а канувший в Лету старый Тибет был якобы земным раем, местом обитания исключительно мирного и счастливого народа. Наверное, это общее свойство памяти — вспоминать только хорошее, и общее свойство человеческого сознания — создавать проекции собственных мечтаний, перенося их на наиболее отдалённые места, о которых толком ничего неизвестно, и которые окружены поэтому ореолом тайны.
Буддийская религиозная культура становится модой не только среди интеллектуалов, серьёзно интересующихся буддизмом как религией, но и среди всяких пара-религиозных движений вроде New Age («Новой эпохи»), теософии или рериховцев, безбожно коверкающих и приспосабливающих буддизм для собственных нужд. «Просветление быстрого приготовления», наподобие растворимого кофе, привлекает духовных потребителей и искателей религиозного допинга своей якобы «научностью», а также простотой достижения.
Но не только эти издержки популяризации буддизма на Западе, напрочь позабывшем собственные сокровищницы духовных традиций, следует отметить. В человеческой и политической трагедии тибетцев и Тибета есть, как это ни парадоксально, и своя как бы положительная сторона. Хотя бы для востоковедения: бывшие доселе недоступными в тибетских монастырях и считавшиеся безнадёжно утерянными санскритские рукописи, оригиналы древних буддийских сочинений, постепенно становятся всё более доступными для серьёзной академической науки, публикуются, переводятся и исследуются. Получившие традиционное, живое схоластическое образование тибетские ламы-геше сотрудничают с западными учёными в деле интерпретации самых сложных вопросов буддийской философии. Научной повседневностью стало то, о чём некогда лишь мечталось патриарху российского востоковедения Ф. И. Щербатскому...
Кроме того, с расселением тибетской диаспоры на Западе и распространением буддизма всё большее количество людей проникается к Тибету симпатией и обращают внимание остального общества на политическое положение этого угнетаемого народа. Скорые коренные изменения к лучшему вряд ли реальны, если иметь в виду роль Китая в мировой глобализованной экономике. Но — вода порою сильнее камня. Не следует забывать этот принцип древней китайской философии в применении к современной политике.
15.03.2009
Теги: буддизм
Тибет
|
Ваш отзыв автору
|
|
|
