Кукушкин Виктор

НЕБЕСНАЯ КАНЦЕЛЯРИЯ

оригинальный сценарий комедийного многосерийного художественного фильма

Москва — 2003-2005 гг.

Серии 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11

Серия третья.

Сотрудники Канцелярии, пытаясь вернуть Кирилла в нужное время, забрасывают его то в прошлое, то в будущее. Наконец, Кирилл оказывается на своей даче в свое время. Но в своем времени его ожидает психушка.

Эпизод 1.

ОБЩЕЖИТИЕ. ВАХТА ОБЩЕЖИТИЯ.

Вечерело. В общежитие, расположенное рядом с Лысой горой, под покровом темноты пробирался Каркушин. В одежде оставшейся от призывников. По пути Кирилл нарвал букет васильков. Он очень любил эти цветы.

Кирилл не способен был оценивать последствия своих поступков, более того, не способен был с помощью своих поступков добиваться для себя выгоды. Он просто шел всегда к намеченной цели. Шел, когда уже не мог не идти. Сейчас его целью была его будущая жена... в прошлом. То есть в том времени, куда он попал. Очень неожиданная ситуация. Кирилл-то жил уже другим временем. Хотя сейчас ему нравилось жить и в этом времени. Он понимал свои преимущества и стремился прожить эту часть жизнь еще раз и теперь уже по полной программе. Хотя и не понимал всех последствий, которые могли бы потом на него обрушиться. Он знал лишь одно: случись с ним, что в этом времени, Небесная Канцелярия не сможет предъявить ему счет. Ведь он-то жил потом еще несколько лет...

Перед входом в общежитие стояло несколько ведьмочек в сопровождении студентов-иностранцев. С вахтершей шел ожесточенный спор.

— Вот и председатель студкома появился! — обрадовались появлению Каркушина иностранцы. — А мы думали, что ты на каникулах. Мы видели, как ты с чемоданом поехал домой, к родителям.

— Нет, я просто проводил экспертизу в армии... — пошутил Кирилл. Хотя студенты-иностранцы, кажется, приняли его шутку всерьез.

— Она говорит, что только председатель студкома может дать разрешение на проживание наших родственников ночью — с волнением произнес один из студентов-иностранцев. — Кирилл подпиши...те.

— Ну, это она преувеличивает, чтобы никого не пускать... раз меня нет... — пробормотал Кирилл. — Давайте заявления! Подпишу...

— Как говорят русские, шакалов бояться — в степь не ходить! — расплылся в улыбке студент из Монголии и первым протянул заявление.

— Кирилл, вы что! — ужаснулась вахтерша. — Знаете, что вам после этого в деканате будет?

— Ничего не будет. Скольким из-за таких вот дурацких подписей поломали судьбы...

— Кирилл, что с вами... — глотала воздух вахтерша. — Вы же должны были уехать на каникулы.

— Пусть живут!.. Перестройка!.. А из-за тебя мне все-таки попадет, — добавил Кирилл в сторону студента из Чили. — Я даю разрешение на ночь. А она проживет у тебя целую неделю.

— Не правда!

— Мне лучше знать... Пусть живет!..

Эпизод 2.

КОРИДОР И КОМНАТА ОБЩЕЖИТИЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Большими прыжками Кирилл быстро преодолел несколько пролетов лестницы и остановился перед дверью Ани Гребцовой. На радость Кирилла, Аня в комнате оказалась одна.

— Аня... Анечка... Анюточка!!!

— Ой!.. Ты опять в новой одежде? В отпуск? Тебя отпустили?.. А это что, дырка на колене? Давай зашью.

— Не надо. Потом. Это последний писк моды...

— Очень странный писк...

— Просто к нему надо немного привыкнуть. Все новое всегда сначала поражает, иногда даже возмущает. А привыкнешь, все тут же превращается в обыденность... И становится неинтересным.

В дверь постучали. Появилась голова студента из Чили.

— Кирилл, я знал, что ты здесь. Спасибо! Это от меня... — и тот протянул бутылку коньяка.

— Взяток не беру! — твердо заявил Кирилл. — Но коньяк кстати. Пригодится! Спасибо...

— А ты знаешь, Анум в дурку попал. Негры же к русской водке непривычны. Рассказывал, когда мы к нему ходили, к нему дураки подходят, руками лапают, удивляются... Думают, что это он от водки почернел... Ну, я пойду к своей... А то она ждет...

— Иди... — согласился Кирилл и закрыл дверь на замок.

— Что ты делаешь? Открой сейчас же! — возмутилась Аня.

— Ты что, хочешь, чтоб меня вновь арестовали... за взятку.

— Что-то ты стал слишком мудрый... — и сменила гнев на милость. — С тобой даже становится интересно...

— Подожди, будет еще интереснее. На-ка вот, возьми...

— К тому же какой-то странный... необычный... Слушай, ты мне никогда цветы не дарил!

— Глупый, наверное, был. Да и ты... повода не давала.

— А сейчас разве дала?

— Сейчас я его сам нашел.

— Ты хоть понимаешь, что значит, когда честная девушка начинает принимать подарки?

— Вообще-то, я много, наверное, еще не понимаю. Пока не понимаю. Но многое знаю, о чем ты даже не догадываешься... И не догадаешься!

— И загадочный... Коньяк... — прошептала Аня, но прошептала так просто. Не отрывая взгляда от цветов. Ей очень понравился один цветок. Она залюбовалась им. Это был ее цветок. Да и композиция, которую составил Каркушин, была симпатична. Каждый цветок в этой композиции выигрывал. В том числе и ее цветок.

— Надо же отметить мое возращение... Тогда ж мы не успели... Я так ждал этой минуты! Так ждал! Можно сказать, только о ней и думал... Даже когда принимал пищу в офицерской столовой. Все бросил на алтарь судьбы ради этой минуты! — засуетился Кирилл.

— Что-то ты быстро отслужил...

Раздался стук в дверь.

— Не открываем! — решительно пресек попытку Каркушин.

— Как же можно? — растерялась Аня.

— Нужно!

— Анька, ты не одна? — с нездоровым любопытством поинтересовались за дверью. И через паузу: Или опять Каркушин мозги пудрит?

— Не пудрит, а проветривает, — поправил Кирилл. — Может, мы сейчас готовимся к отправке в самое главное романтическое путешествие в жизни...

— Вообще-то, мне надо бы возмутится. Но мне почему-то нравится твоя решительность... — краснея, прошептала Аня.

Эпизод 3.

МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. ГРАФИКА.

— Ну, где теперь его искать?.. Наводи локатор на пространство. Будем сканировать все подряд. Придется начинать все заново... Время!!! Время не трогай! Он здесь. В этом времени... Сам-то он никуда отсюда не может выбраться!.. Ну и помощничек мне достался!.. Вводи его данные!

На экране Локатора стали отображаться различные города Земли.

— Срок ознакомительной версии системы заканчивается, — прогремел металлический голос машины. — До окончания действия срока по внутреннему времени остался один день.

— По чьему внутреннему времени? — поинтересовался ассистент.

— По моему внутреннему времени, — проурчала машина.

— Чего это она бормочет? — поинтересовался советник.

— Капризничает, — ответил ассистент.

— Пускай... поворчит, — махнул рукой советник. — От нас не убудет... Ну, чего там...

— Сканирую...

— Нельзя ли побыстрее...

— Тут так интересно!..

Эпизод 4.

КОМНАТА ОБЩЕЖИТИЯ. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

Каркушин уже подсаживался к Ане. При этом он продолжал нести всякую чушь:

— Что-то ты быстро отслужил... — улыбнувшись, повторила Аня.

— А ты не рада?

— Рада!

— Мне дали выполнить одно задание. Одно смертельноопасное задание. Ну, я его и выполнил... как полагается... и меня отпустили. То есть уволили. И присвоили звание Героя... посмертно.

— Хвастун!

— Хвастовство — это своего рода мечтательство... только в несколько извращенной форме.

— Тогда извращенец!

— Ну, тогда... я и буду вести себя соответствующим образом... То есть... Чем хороша юность? В один вмиг можно сорваться и оказаться совершенно в другом месте... Новый человек — это как новая планета... И все как во сне... Поэтому давай выпьем... на брудершафт...

— Это как?

— Я тебе все сейчас покажу...

— Да я знаю... Ты такой быстрый.

— Не я. Время такое. Ну, давай... Давай начнем все сначала.

— Чего сначала?.. У меня такое ощущение, что ты меня гораздо взрослее что ли. Впервые такое ощущение.

— А что это плохо?

— Да нет. Но...

— Кто-то из нас двоих должен быть взрослым. Иначе у нас ничего не получится. Кстати, я только сейчас это понял... Давай!

Эпизод 5.

МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. ПАВИЛЬОН.

— Есть!

— Захватил?!

— Захватил!

— Так, осторожно выуживай теперь его из этого пространства.

— Никак невозможно.

— Почему, невозможно?

— Потому что он обнимается с девушкой. Невозможно их... эээ... рассоединить... Хотя, если попробовать...

«Вот, а теперь поцелуй!» — со свистом ударило в наушниках представителей Канцелярии.

— Не надо!.. Выуживай обоих! — поморщившись, пробормотал советник и как-то весь ослаб.

— Выудил!

— Так... меняй теперь на нем одежду, пока он во вне временьи находится. На ту, что у нас выдали. Подчищай следы...

— А на ней?

— Что?

— А на ней менять на что? Что с ней делать?

— Ничего не делать! Пока ничего... давай так. Ее потом подчистим...

Эпизод 6.

ПАВИЛЬОН. ГРАФИКА. В НЕПОНЯТНОМ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ. НА МУШКЕ ЛОКАТОРА.

Аня округлила глаза, когда Кирилл остался без одежды. Потом, спустя миг, Кирилл вновь оказался в одежде, уже почему-то в другой. Все произошло так быстро...

Издалека, прямо на них, сыпались звезды. Приближаясь, звезды превращались в подсолнухи. Подсолнухи начинали расти, изгибались и устремлялись куда-то ввысь. Не оставалось ничего устойчивого. Все неустойчиво. Фигуры людей стали песчинками по сравнению с подсолнухами.

— Почему они растут? Почему они были меньше меня, а теперь в сотни, миллионы!.. миллиарды раз больше?! Я теряю их из поля своего видения!.. Она расширяется, Вселенная расширяется... — шептал Каркушин...

— Как действует коньяк! — а это уже был восхищенный голос Ани. — Чувство нереальности, оказывается, самое обалденное чувство в этом реальном мире!..

Тут же все закружилось. Непонятно откуда появились шмели, издавая своими крыльями звуки как лопасти вертолетов. За ними — бабочки и стрекозы. Все, все закружилось...

— Есть! — отрапортовал ассистент. И затрясся от вибрации. Советник завибрировал тоже.

— Сливай!

— Сливаю!

Щелчок. И темнота.

— Ты куда слил?..

— Сейчас увидим...

— А что раньше нельзя было увидеть?

— Раньше ничего нельзя увидеть... Здесь такие законы. Я еще не привык к ним. Ведь мы же все почти делаем впервые.

Эпизод 7.

ПАВИЛЬОН. «МОСФИЛЬМ». ДЕНЬ.

«Очи черные! Очи страстные!

Очи жгучие! И прекрасные!

Как люблю я вас!

Как боюсь я вас!

Жаль, что встретил вас

Я в недобрый час», — пели цыгане.

Каркушин с Аней материализовались за пустым столиком в кафе.

— Как в кино! — восторженно выдохнула Аня. — Это так действует коньяк?!

— Да... Как во сне... то есть как в кино...— пробормотал Кирилл, оглядываясь по сторонам. Он уже был не на шутку озабочен. Он, кажется, понял, что к чему. — Опять не то время. Не наше время... По топорному действуют... дилетанты... Оставят они меня в покое... или нет?.. Нет бы, отправили куда-нибудь... в Эдем, например... Эх, я бы им сейчас сказал... — и уже в сторону Ани, чтобы ее успокоить: В юности, между прочим, почти все происходит как во сне. Потом, во всяком случае, это так кажется... Потом, вообще, многое вспоминается, и думаешь: «Не может быть. Не могло этого быть. Не было этого». Или было?..

— Да, с другими у меня ничего подобного не было, — выдохнула Аня и с нежность посмотрела на Кирилла.

— А что было? — насторожился Каркушин.

— Ничего не было.

— Точно, ничего?

— Да точно, точно!

— Врешь!

— Чего?! Я, наверное... пойду.

— Куда? Посмотри вокруг... А если я что-то говорю, я знаю.

— Нет, не знаешь!

— Нет, знаю!..

— Ты что, хочешь, чтобы я ушла?

— Нет... Ну, вот, мы, наконец, и попали в с тобой в ресторан.

— Да... стильное местечко...

— А если не было, то будет...

— Чего?

— Это я так, про себя... меню изучаю.

«Зачем мне на ней жениться, раз все равно придется разводиться?» — вновь подумал Каркушин.

За столиком напротив сидели двое мужчин с воспаленными взглядами. К тому же мужчины очень сильно потели. Капли пота буквально скатывались с их лиц на одежду.

Один из них с затаенным наслаждением рассматривал под столиком дуло пистолета.

— Христос казал: не убий,— произнес другой, так же приковавший свой взгляд к дулу пистолета.

— Знаю. Ты о крови пока молчи. Ты вот что лучше скажи... Европа два великих слова миру сказала, два великих слова. Первое слово: свобода, второе слово: социализм. Ну, а мы, что миру сказали? Какую мысль? Кровь лилась за свободу. Кто ей верит теперь? Кровь лилась за социализм? Что же, по-твоему, социализм — рай на земле?..**

Тут мужчина заметил Кирилла с подругой. Провел взгляд от дула пистолета до этих двоих и с удивлением обнаружил, что пистолет нацелен прямо на них.

Взгляды Кирилла с Аней тоже уже были прикованы к пистолету.

— Христос казал: не убий,— испуганно залепетал спутник мужчины.

Эпизод 8.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

Машина Канцелярии висела над Москвой начала 20 века.

— Поспешишь — людей насмешишь...

— Я вроде бы правильно нажимал. Не понимаю, почему их сюда занесло... — оправдываясь, пробормотал ассистент, наблюдая Каркушина с Аней через экран Локатора.

— Да потому, что у них, в то время, куда нам нужно его вернуть, все времена перемешались... В том времени, где он живет, нет четко обозначенных ориентиров. Эклектика, спаси господи... Потому и такие погрешности. Я так думаю.

— Удивляюсь вам. Вы всему можете найти оправдание.

— Потому и дослужился до советника с особыми полномочиями. Будешь брать пример... Ты смотри, смотри, что делают! Еще не хватало, чтобы он обратно, по нашей вине, попал в Канцелярию. Вылавливай, вылавливай их скорее!

— Не могу!

— Почему?

— Система дает сбои. Нужно перезагрузиться.

— Ну, так давай! Перезагружайся скорее!..

Автомобиль затрясся. И странным образом растворился в воздухе. Сотрудники Канцелярии остались висеть без автомобиля в прежних позах. Их тела словно окаменели. Лишь одни глаза проделывали очень странные и неожиданные вращения. Наконец, по телам сотрудников Канцелярии прошла дрожь, они покрылись паутиной трещин, и разные части тел по частям стали откалываться и рассыпаться. При всем при этом, две пары глаз продолжили свое обособленное существование.

Эпизод 9.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

— И вот что я скажу — пора решаться!.. Все эти мысли, сладкие мысли сопротивления, мысли созидания и мысли разрушения, разрушения того, что кажется назойливым и ненавистным, и созидания чего-то нового, еще неизвестно чего, все эти мысли уже давно заигрывают со мной, соблазняют, играют в прятки, появляются и вновь пропадают под покровами тайны, — произнес Савинков, обтекая потом.

Теперь он вовлекал в свою игру не только соседа, но и тех двоих за соседним столиком. И даже наслаждался их немым испугом.

— Мысли как женщины, — заключил Савинков. — Обнажаются только тогда, когда приходит их время, или когда я концентрирую на них свое внимание... И потому больше всего мне нравятся мысли, которые приходят ко мне первому. Пусть даже они приходили к кому-то раньше. Но я об этом не знал. Или не хотел знать. Потому что у меня они поведут себя по-другому... Попробуй-ка теперь угадать мою мысль!..

— Христос казал: не убий,— вновь пробормотал спутник Савинкова, обтерев своим платком пот с лица собеседника.

— А вот она угадала... Да убери ты свой платок. Ничего не вижу.

— Можно тогда это сделаю я? У меня не получилось жить во имя любви. Тогда я хочу умереть во имя любви.

— Нет, я! Ты еще слишком слаб.

— Нет, не слаб. Я так долго ждал этого момента! А теперь узнал свое предназначение.

— Я тоже ждал!..

В этот момент на улице притормозила пролетка. Заржала лошадь. Воспользовавшись возникшей суетой, Каркушин со своей спутницей бросились вон из кафе. И чуть не попали под лошадь...

Эпизод 10.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

Автомобиль Канцелярии, собравшись по частям, вернулся на свое прежнее место. И вновь завис над городом. Так же в прежнее состояние вернулись и сотрудники Канцелярии.

— Перезагрузились!.. — не веря случившемуся, обрадовался ассистент.

— М-да... А я уж, грешным делом подумал, что вот-вот и окажемся в канцелярии... сразу в третьем инкубаторе. Без тел. В качестве простых смертных... Поди потом ищи-свищи... Фу, все тело онемело... Свалился ты на мою голову...

— Вон они!

— Кто?.. Лови... Жми! Хватай! Жми скорее!!!

Аня с Кириллом и лошадью оказались на мушке Локатора. Произошла вспышка. Кирилл, Аня и лошадь пропали с улицы.

Толпа, ошарашенная исчезновением, бросилась врассыпную.

— Что это было?

— Опять террористы?

— Это новое оружие!

— Испарились!..

— Где?.. Куда?..

На крыше дома, перебирая ногами, ржала совершенно обезумевшая лошадь. От нее посланники Канцелярии сумели таки в последний момент избавиться.

— «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечем и голодом, и мором и зверями земными», — в восхищении процитировал Савинков, застыв в дверях, — Вот он знак нового столетия!

Эпизод 11.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

Господин средних лет с котелком, наблюдая происшедшее через окно кафе, пробормотал:

— Гиперболоид... Грядет!

— Господин Толстой, что с вами? — поинтересовался официант. — С вами все в порядке?

В воспаленном мозгу господина прыгали какие-то формулы, люди, огромный взрыв острова.

— Точно, гиперболоид, — ответил Толстой. — Вот он знак! Гиперболоид! ... инженера Гарина.

— Подчищать что-нибудь еще будем?

— И так сойдет. Они тут вроде ничего не натворили... под нашим-то присмотром.

— Ыгы...

Эпизод 12.

ПАВИЛЬОН. ГРАФИКА. ДЕНЬ.

И опять Кирилл с Аней висели на мушке Локатора. И Локатор их мчал куда-то в неведанное время и пространство.

Их слил в очень странную комнату.

За окном, словно в аквариуме, проплывали не то автомобили, не то самолеты. Люди в однотонных одеждах. Руки и лица людей усыпаны не то пирсингом, не то какими-то наколками или кнопками управления.

Каркушин с Аней настороженно застыли возле аквариума, готовые в любой момент быть обнаруженными. В аквариуме, будто при замедленной съемке, плавали не то рыбы, не то бабочки. Первым делом Кирилл осмотрел комнату и присутствующих на предмет оружия. Ничего подозрительно. Более того, их, как будто, не замечали...

— Кирилл, ты можешь объяснить, что происходит?

— Тсс... потом объясню...

— Пилюли заканчиваются. Жалко. Мне бы хотелось еще пообщаться с тобой, — бормочет мужчина на диване рядом сидящей женщине. — Почему общение с реальными людьми дороже, чем с виртуальными?

— Потому что реальные настоящие, потому и дороже. Хотя нам, женщинам, этих пилюль почему-то хватает больше. Хотя мы общаемся больше. Наверное, все дело в процессах, идущих внутри организма.

— Я где-то слышал, что раньше люди могли общаться просто так, без пилюль. А потом они разучились общаться просто так.

— Ты что, псих? Они бы тогда только и делали что общались. Они же древние.

— А тут, даже если нужно сказать пару слов, клади, как монетку в таксофон, пилюлю. А каково Президенту? С ним даже под вечер и с пилюлями не пообщаешься. Падает на кровать, как убитый. И жди, пока его организм восстановится... И это, не смотря на то, что у него в организме, можно сказать, Вечная бюджетная пилюля!..

— Да. И протерпеть-то нужно всего лишь четырехлетний срок.

Кирилл демонстративно прошелся мимо сидящих. Окончательно убедившись в своих предположениях, он подошел к Ане:

— Мы для них незаметны...

— Круто!..

— А каково жене Президента? — кивнула женщина в кресле в сторону другой женщины, принимающей воздушную ванную. — Женщиной-то она себя чувствует от отпуска до отпуска.

Жена Президента принимала воздушную ванную, стоя под струями искусственного ветра. Тот раздувал ее волосы и тунику. Она была увлечена собой и потому не слушала разговор.

— Я где-то прочитал, что все началось с того, что давным-давно начали класть в рот предмет под названием «сигарета», — продолжал мужчина на диване. — Этот предмет еще почему-то дымил. Едким таким дымом.

— Раньше все предметы были несовершенны, — заметила женщина. — Как впрочем, и люди... Зачем-то создавали себе ненужные проблемы... а нам теперь, блин, расхлебывай!

— Это мы-то несовершенны! — вырвалось у Каркушина, но его слов никто, кроме его будущей жены, не услышал.

— Так вот с этого предмета все и началось!

Жена Президента закончила принимать воздушную ванную и, присев на диван, присоединилась к разговору. Причем мужчина на диване незаметно от нее отодвинулся, с опаской бросив взгляд в сторону спальни.

— А я вам тоже могу привести пример их несовершенства! Моей дочке подарили антикварную куклу, безумно дорогую. Шикарный такой подарок. Так вот эта кукла всегда почему-то плачет, когда ее укладывают в кровать. Моя дочь так полюбила эту куклу, что стала перенимать ее привычки. Я с ужасом думаю, что будет с моей дочерью, когда она вырастет. — Жена Президента незаметно стала передвигаться в сторону мужчины. — Если бы была такая возможность, вернуться в прошлое и переделать эту куклу, чтобы она смеялась, когда ее будут укладывать? Представляете, ее укладывают в кроватку, а она смеется...

Жена Президента уже почти достигла своей цели, но другая женщина, взяв ее за руку, остановила продвижение подруги. Почувствовав неловкую ситуацию и опасную близость жены Президента, мужчина резко встал с кресла. Не выдержали нервы.

— Может быть, лучше, послушаем застольные беседы Плутарха, пока ваш муж отдыхает, — выдохнул он, взял нечто напоминающее диск и включил нечто напоминающее магнитофон: Говорят, записаны в подлиннике!

Жена Президента выразила неудовольствие — ее муж постоянно слушал эти беседы — и встала:

— Пойду, включу зеркало в компьютере. Мне надо причесаться.

— А, может, лучше сходим в «Синемагомосапиенспарк»?

— В какое время?..

— Я это... в спешке, планку времени слишком резко сдвинул. К тому же, по мере продвижения они, независимо от меня, еще откуда-то получили ускорение. Зато все остались живы! — пробормотал ассистент, копаясь в приборах автомобиля.

— Хорошо, что хоть не в параллельные миры... Значит, все щели заделали... — проворчал советник.

— Сейчас будет наверняка!.. — улыбнулся ассистент.— Правда, возможна небольшая перегрузка.

— Опять перегрузка! — вспыхнул советник.

— Уж слишком далеко мы забрались...

— Странно, очень странно. Люди из прошлого нас видели. А люди будущего нас не замечают, — растерянно пробормотал Каркушин, пройдясь с Аней по комнате.

— Да, — согласилась та. — Действительно странно. И очень обидно. Получается, что там, где мы недавно были, мы могли бы жить, а здесь, значит, не сможем?!

— Смотри, здесь еще комната! Достаточно уютно!

— Да, уютная.

— И никого кроме нас...

В дальнем конце комнаты на неосвещенной кровати спал мужчина. Но Кирилл с Аней, увлеченные друг другом, его просто не заметили.

— Такое ощущение, что жизнь вне времени и пространства. Никого не хочется видеть, никому не хочется ничего доказывать, никуда не хочется спешить. И в то же время происходит что-то очень важное... Интересно, у других это бывает так же? — выговорила, наконец, Аня.

— Наверное, так же... И хорошо, что они нас не видят... Наконец-то... — оттесняя Аню к кровати, пробормотал Кирилл.

Аня лучащимся взглядом посмотрела на Кирилла.

— Ой, кажется, Моцарт звучит...

— Где?.. Что?.. Тебе показалось... Как хорошо...

Ассистент уже навел на Каркушина с Аней свой Локатор, а Советник, на всякий случай, сам проверял планку Времени.

— Давай!.. Жми!..

Эпизод 13.

УЛИЦЫ ГОРОДА, ПЕРЕКРЕСТОК. НАТУРА. ДЕНЬ.

Чпок!..

Вот она Москва начала 21 века.

На перекрестке, возле дома Каркушина, все так же дымился искореженный остов маршрутки. Все те же милиционеры с мелками и линейками, разрисовывали асфальт. А в стороне ходил подозрительный милиционер с дубинкой. Водители, застрявшие в пробке из-за аварии, уже разместились на складных стульчиках перед складными столиками возле своих машин, и пили чай. И все это Каркушин уже наблюдал не со стороны, а изнутри. Он лежал перед разбитой машиной и стонал от боли. Изо рта его текла кровь. Но Каркушина никто как будто не замечал.

— Долго еще они будут надо мной издеваться? — с обидой произнес Кирилл.

А из багажника автомобиля Небесной Канцелярии выглянул отлученный от дел, с всклокоченными волосами и выпученными от испуга глазами. Он, кажется, пытался поставить челюсть на место.

Из машины Канцелярии так же валил густой дым, обволакивая ее со всех сторон и превращая в облако. И тут, где-то в облаках, раздался смех ассистента... Или показалось?

Кирилл на всякий случай поискал Аню глазами. Не найдя, выдохнул:

— Казалось бы, счастье вот оно, рядом и... Оставят они меня, в покое, наконец... или нет?

Поднялся, поежился, и никому не нужный побрел домой. Словно пьяный, делая виражи то вправо, то влево.

Эпизод 14.

УЛИЦЫ ГОРОДА, ПЕРЕКРЕСТОК. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Кирилл!.. Каркушин? На работу? Садитесь, подвезу!

Его соседка по лестничной площадке Вера выглядывала из окна своего автомобиля и чересчур щедро улыбалась.

— Здравствуйте, Вера! — обрадовался Кирилл. Но подавил свою улыбку. Потому что улыбки Веры хватало на двоих.

— Боже, что у вас с лицом? — испугалась Вера. — Вас надо срочно в больницу!

— Ничего, не надо... Все пройдет. На углу авария. Я еще очень легко отделался... В рубашке родился!

— Давайте хоть я вытру кровь...

Вера быстро выпрыгнула из машины и носовым платком принялась вытирать кровь на лице Каркушина.

— Вы собрались на работу?

— Да. Но я, наверное, на нее не пойду... Все равно меня уволят...

— Откуда такие грустные мысли?

— Да. Мне надо собраться с мыслями... Наверное, лучше поехать на дачу. Переждать там недельку... что ли?.. Как бы чего... А потом начну новую жизнь!

— Новая жизнь... через недельку... Ой, какие у вас интересные ботинки!

— Последний писк моды!

— Писк?..

— Как твоя фамилия? — подозрительно поинтересовался Каркушин.

Вера удивилась.

— Кирилл, вы же знаете.

— Ну, да... да! Но все-таки. Ты никогда не меняла фамилию?

— Не-ет... А почему это вас интересует?

— У меня почему-то все в голове перепуталось.

— Со мной такое тоже часто бывает! Может, я лучше отвезу вас в больницу? А то у вас...

— Ерунда!.. А с тобой бывает... такое ощущение, что будто бы все это уже было?

— Бывает! — широко распахнула глаза Вера. — Ох!.. У меня такое ощущение... такое ощущение! будто бы я даже знаю... где находится ваша работа, — прошептала Вера. — Хотя, на самом деле, конечно, не знаю...

— У меня тоже...

— Странное чувство...

— Очень странное... Главное, непонятное... А, может быть, мы вместе махнем на дачу, а? Прямо сейчас! Почему-то домой не хочется возвращаться...

— Вообще-то, я собиралась на работу...

— Нет-нет, вам надо обязательно поехать со мной на дачу!.. Иначе я ни за что не ручаюсь... то есть... Мне надо собраться с мыслями... надо все обдумать. Залечь на дно...

— Вы стали каким-то странным... Может, вас кто-то преследует?.. А как же работа?..

Эпизод 15.

УЛИЦЫ ГОРОДА. АВТОМОБИЛЬ КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ. ГРАФИКА.

— С Каркушиным разобрались, — удовлетворенно произнес Советник, сидя в месте со своим ассистентом в машине над современной Москвой.

— Разобрались... — потирая руки, согласился ассистент. — Я же говорил, что все получится...

Аня с ощущением полного счастья продолжала вращаться на экране Локатора. Рядом с Аней вращался мужчина в пижаме. Тот, кто еще совсем недавно лежал в кровати.

— Теперь надо куда-то пристроить эту... Боюсь я перемещаться в другое время... откуда мы ее забрали. Опять что-нибудь напортачим...

— Это все... техника несовершенна...

— Еще, не дай бог, попадем за границу событий. Тогда уж никогда не сможем исправить допущенную ошибку... Что делать? — этот вопрос прозвучал почти риторически.

— Может, заберем ее с собой, в Канцелярию? — через паузу осторожно предложил ассистент.

— Нас не поймут. К тому же, по Закону космической цензуры, Бог не терпит голой сингулярности.

— Ааа... да!

И ассистент вновь почему-то заулыбался.

— Чего ржешь?.. — советник посмотрел вниз, на современную бурлящую Москву, потом вновь перевел недвусмысленный взгляд на своего ассистента: Я думаю, надо дать задание Судьбистам, чтобы они вписали недостающие моменты в ее биографии. Или даже, чтоб ничего не вписывали. Чтоб не вмешивались. А то только напортачат... Пусть все оставят чистым. Пролежала, например, все это время в коме. Или что-нибудь другое в этом роде... Ну, и обоснуем этот наш поступок перед Канцелярией.

— То есть... ее оставляем здесь?

— Оставляем! Только стираем память. Ты чем слушаешь?

Ассистент, даже не взглянув на экран, забарабанил пальцами по клавиатуре. После успешно проведенной операции он уже чувствовал себя ассом.

— И написать жалобу на этот несовершенный кусок железа... Нас поймут!

— Должны понять.

— Сами вы несовершенны... — проворчала машина.

Советник скорчил гримасу, но в полемику вступать не стал.

— И еще — проследим немного за Каркушиным для отчетности. Чтобы быть уверенным, что все прошло удачно.

Ассистент вывел на экран локатора объект депортации, кажется, гостиницу, и даже не взглянул в сторону Локатора.

— «Без шума...» — добавил он голосом Начальника Канцелярии. И подавив улыбку, красивым жестом нажал на кнопку ввода.

Аня с мужчиной в пижаме поплыли над городом, как на картине Шагала... врезались в стену гостиницы, нащупали своими телами распахнутое окно и, как были в беспамятстве, опустились на свежезастланную кровать.

Эпизод 16.

ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Автомобиль Веры мчал по шоссе с ветерком. Рядом с ней на переднем сидении, сидел Каркушин с разбитым лицом и наслаждался свободой.

— И что мы сегодня отмечаем? — улыбнулась Вера.

— Начало новой жизни, — вальяжно выдохнул Каркушин. И немного подумав, добавил:

— Я в детстве каждый новый день рождения, каждый новый год, каждый новый учебный год в школе начинал новую жизнь. Даже тетрадки чистые заводил…

— И что, получалось?

— Получалось... Правда, только на несколько дней... А еще в начале нового года я никак не мог согласиться, что новый год наступил, забывал об этом, даже рука автоматически выводила дату старого года... Вот так и после рождения — человек не сразу понимает, что новая жизнь наступила.

— Но сейчас же у тебя нет тетрадок?.. — волнуясь, Вера не заметила, что перешла на «ты».

— Вместо новых тетрадок может быть что-то другое... Например... — Каркушин многозначительно посмотрел в сторону Веры.

— Не понимаю, как вам так просто удалось уговорить меня поехать с вами на дачу?

Улыбка с лица Каркушина спала.

Вера сделала вид, что ничего не понимает, хотя, на самом деле, она, конечно же, что-то понимала. Более того, как многие женщины, она принимала правила игры и одновременно противилась этому, потому что всегда ждала чего-то большего.

Кирилл, поняв причину брошенной Верой фразы, очень сильно расстроился. Когда он понимал причины женского поведения, он всегда расстраивался и становился раздражительным. Иногда, конечно, ему нравилось понимать причины женского поведения, но чаще, особенно в последнее время, он становился раздражительным. Наверное, сказывались последствия его разногласий с женой...

Куда больше нравились Кириллу непонятное, необъяснимое и даже загадочное поведение женщин. Такое поведение вводило Каркушина в умиление! В восторг! Вызывало желание разобраться. Бросить все на алтарь судьбы, но обязательно разобраться. В детстве Кирилл любил разбирать будильники, чтобы понять, как те устроены.

Еще Кирилл был не на шутку встревожен. Он никак не мог понять, куда делись те семь дней после аварии. В том числе и то время, когда Вера его подвозила на работу. Ведь это же должно было бы произойти именно сейчас, когда они едут на дачу. Возможно, сейчас он даже является спасителем Веры. Ведь та, по логике, тоже должна раздвоиться. Хотя, нет, он не спаситель, он лишь исправляет то, что произошло по его вине. И даже не по его, а по вине Небесной канцелярии. Во всем виновата Небесная канцелярия!..

Не смотря на нахлынувшие мысли и чувства, Кирилл решил не нарушать торжественность момента.

Ведь это же был его Первый день!

Эпизод 17.

ДАЧА. ДЕНЬ.

Автомобиль притормозил возле дачи. Точнее это была не дача, а обычный деревенский дом. Не так давно, перед памятным черным вторником, Кирилл с Аней купили этот дом по бросовой цене и пытались переустроить под дачу. Но после кризиса, руки, понятно, ни до чего не доходили.

Здесь было все, что полагалось в деревенском доме. И хлев, и сеновал, и много еще чего. Но все это уже утратило свой прежний смысл и мучительно искало для себя новое предназначение. Хлев, например, Кирилл хотел переделать в гараж... Было здесь много старых ненужных вещей. Некоторые из них уже использовались по-новому, совсем не так, для чего они были созданы. А, некоторые, как впрочем, наверное, и сам дом, продолжали слепо хранить воспоминания о прошлой жизни.

— Подожди, поставлю шампанское в холодильник...

Когда Каркушин ставил шампанское в холодильник, ассистент Канцелярии поджал ноги. Дело в том, что ассистент Канцелярии уже давно сидел на холодильнике, дожидаясь приезда Каркушина.

Каркушин, конечно же, его не заметил.

— О, тут еще есть водка! — радостно крикнул Каркушин.

Он тут же налил себе стопку водки, чтобы снять часть нахлынувших волнений и переживаний и принялся искать, чем закусить.

Ассистент наклонил голову и с любопытством понюхал содержимое стакана.

Кирилл выпил, выдернув стакан у ассистента из-под носа. Ассистент увернулся и, пахнув рукой, уронил чугунную сковородку с холодильника.

Сковородка загремела. Кирилл поморщился, потом удивился. И поспешил в другую комнату, по ходу одновременно расстегивая рубашку и приглашая за собой вставшую в проходе Веру.

— А что такое «водка»? — получив от советника подзатыльник, поинтересовался ассистент, и скосил взгляд на сильно покрасневший нос.

— «Водка»... гм... Это, наверное, ругательство... Хотя я точно еще не знаю...— ответил советник и потянулся за сковородкой, чтобы положить ту на прежнее место.

— Что творит-то, что творит-то… — выдохнул невоздержанный ассистент.

В проем раскрытой двери только что упала блузка Веры.

Каркушин застыл, посмотрел по сторонам и пробормотал:

— У меня, кажется, появился внутренний голос…

Советник, забыв про сковородку, поспешил закрыть ассистенту рот. На всякий случай, другой рукой, он еще закрыл ассистенту и глаза. А сам, с не меньшим интересом, продолжил смотреть в сторону Каркушина и его подруги.

— Слушай, у меня такое чувство, что здесь кто-то есть. Как будто... моя бывшая жена здесь и... следит за нами... Это она меня довела до такого состояния... что мне хочется....

— Кирилл, подожди...

— Если бы ты знала, сколько за последнее время мне пришлось пережить... преремреть?.. пережить!.. Если б ты знала?.. Не каждому на долю выпадают такие испытания. Я не могу о них рассказывать. Слово дал!..

— Кирилл, подожди...

— Не надо о грустном. Теперь все будет по-другому. Я совершаю поступки только тогда, когда уже не могу их не совершить, когда моя жизнь концентрируется в той единственной точке, определяет ту единственную цель, без преодоления которой, она не может двигаться дальше. Я столько вытерпел...

— Все вы так говорите. А когда сделаете свое дело... сразу все свои слова забываете.

— Я не все.

— Подожди... Давай просто посидим немного. Поговорим... Я должна созреть!

— Как вы все любите поговорить! А хочешь... хочешь...

— А... что сейчас твоя бывшая?..

Кирилл насторожился.

— Она сделала все, чтобы... Вобщем, она стала чужой и... бесполезной.

— Она его не понимает, — прислушиваясь, прошептал ассистент.

— Да, — согласился Каркушин. И весь напрягся.

— Это к лучшему, — прошептал советник.

— А, может быть, он ее не понимает? — предположил ассистент.

— Интересная мысль, — пробормотал Каркушин и застыл в полной растерянности.

— Нет, я так не могу, — произнесла, наконец, Вера.

Вера высвободилась и потянулась за блузкой, лежащей в проеме двери. Ассистент в это время решил поднять недавно оброненную им сковородку.

Вера, увидев поднимающуюся в воздухе сковородку, так и застыла в дверях с раскрытым ртом.

Сковородка тоже застыла.

Вера медленно подошла к сковородке, и осторожно взяла ее в руки — ассистент сковородку тут же отпустил — и рухнула на пол, зацепив собой стопку посуды.

Эпизод 18.

ГОСТИННИЦА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Солнечный луч пошарил по кровати гостиничного номера и соскользнул на лицо мужчины в пижаме.

Мужчина проснулся, открыл глаза и удивился такой обстановке и столь необычному освещению. Потом он увидел Аню, спавшую рядом. Ане он удивился чуть меньше, покачал головой и прилег досыпать.

Не добившись своего, луч соскользнул на лицо Ани. Та улыбнулась теплой ласке солнца, но тоже не захотела просыпаться. Но луч был настойчив, и Ане пришлось развернуться в другую сторону. При этом она забросила ногу на рядом лежащего мужчину. От прикосновения с незнакомцем Аня испуганно подскочила, глаза ее стали вылазить из орбит, и она попятилась в угол. Шум заставил проснуться и Президента.

Сон слетел с обоих. Испуг Ани вскоре сменился любопытством. Она впервые в жизни увидела мужчину рядом с собой на кровати. Но свое любопытство она не успела удовлетворить. Неожиданно ключи в двери зазвенели, и на пороге обрисовался изрядно потрепанный жизнью, но не без определенного лоска бывший прапорщик Майстренко. Посмотрев на мужчину в пижаме, он перевел глаза на Аню. Потом быстро захлопнул дверь. Сверил номерок своих ключей с номерком комнаты и задумался. Потом заволновался, достал расческу разложил по голове немногие оставшиеся волосы и, распахнув дверь, шагнул внутрь.

— Разрешите представиться! Майстренко... Иван Георгиевич! Ваня... Бывший, так сказать, старший прапорщик... в отставке.

— Давно получили отставку? — поинтересовался Президент.

— Что?.. — не понял бывший прапорщик.

Эпизод 19.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл подметал на кухне разбитую посуду. Вера сидела рядом с очумелым видом и пыталась пристроить сковородку на своем теле.

— Положи, пожалуйста, сковородку на место, — осторожно попросил Кирилл. В голосе его намечались нотки раздражения. — Сдалась тебе эта сковородка.

Вера отложила сковородку в сторону, но не переставала косить на нее взглядом. Кирилл переложил сковородку на холодильник. Потом вновь налил в стакан и молча выпил. Чтобы успокоиться. Непонятное поведение Веры рушило все его планы.

— Почему ты не веришь, что я обладаю сверхъестественными способностями? — выдохнула, наконец, Вера.

— Почему, верю.

— Нет, не веришь, — настаивала Вера. — Тебе нравится моя прическа?

— Ничего...

— А какие женщины тебе нравятся?

Вместо ответа лицо Кирилла отреагировало гримасой. И непонятно, то ли это была реакция на женщин, то ли на Верино поведение, то ли еще на что.

— Я так и знала! — почти обрадовалась Вера, наматывая локон волос на палец и, скосив взгляд на этот локон. — Ты знаешь, американцы заморозили инопланетян. И наши тоже готовят экспедицию для контакта с инопланетянами... Как бы я хотела попасть в эту экспедицию. Я бы без страха пошла с ними на контакт. Ходила бы и ходила за ними как сумасшедшая. Кирилл, ну что ты?..

— Что?

— Боже, как хочется быть слабой!

Тут Вера вновь попыталась потерять сознание. И, наверное бы, потеряла, если бы Кирилл ее не поддержал и не прислонил к стенке.

— Какие вы люди все слабые, когда касается дела... — пробормотала она.

— Какого дела? — подозрительно насторожился Кирилл.

— Кстати, а где сковородка? Как мне мешает эта одежда. К ней ничего не прилипает... — Вера потянулась, чтобы расстегнуть блузку.

Тут Кирилл, внезапно разволновавшись, перехватил ее руку.

— Тебя почти невозможно понять... Ты меня начинаешь удивлять!.. — и неожиданно повлек ее в другую комнату. — Я же не каменный...

— Но ты и не сковородка. Хотя... тоже неплохо прилипаешь... — тихо пробормотала Вера. Кирилл ее уже не слушал.

Эпизод 20.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Оказывается, любой контакт с чем-то разумным вызывает у них изменение в поведении, — задумчиво произнес ассистент Канцелярии и понюхал стакан, из которого пил Каркушин. Похоже, ему это понравилось, нюхать стакан. — Вода какая-то... испорченная, — добавил он.

— Запах специфический, — согласился советник, понюхав в свою очередь.

— А любая загадка или что-то необъяснимое вызывает у них помутнение разума и потерю чувств, — размышляя, добавил ассистент и снова понюхал стакан.

— Надо исправлять ошибку, — согласился советник.

— Сейчас исправим! Время отмотать назад?

— Но что-то в нем есть, — это советник вновь по поводу запаха в стакане.

— Что-то есть... — понюхав еще раз, согласился ассистент.

— Давай возьмем его с собой... для проведения эксперимента... — понюхав, заключил советник.

— Давай!

— Ты что?! — это уже советник по поводу предыдущего высказывания ассистента: Когда же ты, наконец, ума наберешься? Если время отмотать назад, оно тем же путем потом вернется назад... то есть вперед. Бестолочь. Тут нужны элементарные... манипуляции... с их сознанием. И пора бы уже отправить отчет в Канцелярию об... успешном выполнении задания... А то там, наверное, уже все глаза проглядели. Ждут не дождутся.

Говоря это, советник заглянул в проем двери и тут же испуганно закрыл ладонью глаза ассистента. В другой руке он продолжал держать стакан.

— Ты пока подумай, как мы будем отправлять отчет, — добавил он. — А я понаблюдаю, чтобы знать, что писать.

— А можно и я понаблюдаю? — попросил ассистент.

— Нельзя, — отрезал советник и как бы в оправдание объяснил: Чтобы потом, когда мы будем готовить отчет, не было разночтения.

— У нас одежд лишают после девяти дней, а тут сразу... — почему-то пробормотал ассистент.

— Я сейчас буду изменять жене? Ведь мы же еще не развелись, — вздохнул Кирилл. — Но она сама в этом виновата.

— Все вы, женатики, так говорите. А тебе не кажется, что я сейчас тоже буду изменять.

— Кому?!

— Моему будущему мужу. Я могу ему сейчас не изменить только при одном условии.

— При каком?

— Сам догадайся... Нет, ты не то подумал. Не уходи... Подожди, Кирилл... Подожди... и давай возьмем сюда сковородку, — выдохнула, наконец, Вера.

— Ты что?

— Ну, давай. А то мне почему-то неспокойно.

— Сковородку так сковородку. Больше ничего не надо?

— Нет.

Кирилл вышел на кухню, чтобы взять сковородку. И, увидев вращающийся в воздухе стакан, застыл, потерял сознание. И — грохнулся об пол.

Эпизоды 21.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Не надо было их отправлять... Вообще, ничего не надо было делать... — посетовал Начальник Небесной Канцелярии, присаживаясь перед особняком на лужайке, посреди своего окружения. — Поди знай теперь, что там...

— Все должно идти, как идет. Любое вмешательство всегда чревато... Может, вам лучше... в дом? Или даже — взять отпуск и в Сад? А то перегреетесь от волнения, — пробормотал один из сердобольных чиновников.

Начальник молча замахал на того руками и обратил взгляд в сторону большого монитора на поляне.

— Когда мы с Каркушиным прощались... он еще у меня поинтересовался, неужели в нашей канцелярии все бессмертны, и как же мы тогда продвигаемся по карьерной лестнице? И как вообще... потом... можно попасть на работу к нам в Канцелярию?

Монитор стал транслировать последний разговор Начальника с Каркушиным. Все чиновники молча обратили свои взоры к экрану. Начальник Канцелярии не любил, когда разговаривали во время просмотра.

Эпизод 22.

ОСОБНЯК КАНЦЕЛЯРИ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ. КОМБ. ТРАНСЛЯЦИЯ ЧЕРЕЗ МОНИТОР.

Настроение Начальника тогда было совсем иное, можно даже сказать, торжественное.

— Как мы сюда попадаем, нам неизвестно!.. и, вообще, — каждый должен вершить свою судьбу сам!.. У каждого есть шанс... И не один...— с назиданием произнес Начальник с экрана. — А насчет карьерного роста... Не было карьерного роста, наша Канцелярия, естественно, не смогла бы развиваться. Но есть очень интересное, вечное решение. Мы так же, как будто бы, заново рождаемся! Но у нас, перед рождением предоставляют выбор — прожить жизнь от старости к молодости или от молодости к старости. Согласитесь заманчиво — приходить в жизнь взрослым, пожилым человеком, а потом вдруг оказаться молодым. Что же касается людей, то вас пришлось лишить вечной жизни. И поэтому решено было оставить у них один путь развития — от детства к старости... Но отголоски этих процессов у вас, кажется, остались. У вас, например, есть поговорка «впал в детство». Кто-то у вас так же с годами становится умнее, а кто-то все глупее и глупее... Отсюда и некоторые ваши проблемы. У нас же существует уважение к любому возрасту. Межвозрастная политкорректность. У нас нет выражений типа: «Когда мы были молодыми...»

— А нельзя ли так, например, в середине жизни — на год стареть, на год омолаживаться, и так до бесконечности.

— Нет, нельзя! — резко перебил Начальник. — Должна происходить смена поколений. Только поменяв возраст, можно отстраненно смотреть на свои поступки в предыдущем возрасте и правильно их оценивать. А иногда даже и исправлять. Пообещайте, что начнете новую жизнь!

— Обещаю... — вяло произнес Кирилл. — Кстати, а каким образом вам удалось меня... эээ... поймать? Скажите хоть напоследок.

— Эта информация находится под большим секретом. Я даже точно не знаю где.

— Эх, если бы узнать... Если б я знал... что за наживка... для меня использовалась, то я бы...

— Абы да кабы...

Начальнику на мониторе перестал быть интересен разговор с Каркушиным, и он стал косить глазами в сторону.

Эпизод 23.

ОСОБНЯК КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ.

И Начальник на лужайке выключил монитор. Все взгляды вновь обратились в его сторону.

— Мы разучились ценить момент. А ведь тогда можно было все изменить... Почему в тот момент я не почувствовал, что все так случится?.. Почему же от советника по особым полномочиям нет никакой информации?!

— Может связаться с ними по каналу Судьбистов?

— Погодим... Поднимется ненужный ажиотаж... Да и... слишком уж Судьбисты секретятся.

— У меня такое ощущение, что нет у Судьбистов никакого двустороннего канала. Этот слух они распускают сами, чтобы набить себе цену.

— А что же у них есть?

— У них... односторонний канал. Они проецируют на людей написанные судьбы с помощью фантомов-заготовок и все...

— Возможно, — согласился начальник. — С какой ностальгией я вспоминаю тот день... когда мы прощались с Каркушиным... Сколько столетий, у меня не было никаких сомнений. И вдруг... с появлением этого... человека...

— Нельзя было его отпускать. Людей надо судить и наказывать, а ни в коем случае не либеральничать, иначе они распустятся, — заметил один из чиновников.

— Они уже распустились, — добавил другой. — Превращаются в животных. Доходят слухи, что часть из них уже им самим же приходится держать в клетках.

— Да, ладно?.. Не может быть?

— Точно, я вам говорю! И этот ваш Каркушин такой же...

Эпизод 24.

ДОРОГА. ДАЧА. НАТУРА. РЕЖИМ.

Скорая помощь с включенной мигалкой с воем сирены неслась по проселочной дороге в сторону дачи Каркушина.

Рядом с носилками сидело двое крепких санитаров и молча жевали бутерброды. Откусывали и жевали. И, похоже, готовились к самому страшному.

Возле дачного поселка Скорую помощь и милицейский спецназ встретил один из местных жителей:

— Вон туда!.. Вам туда. Там все и происходит... А здесь пока еще тихо...

— Машины оставим здесь...

Милиционеры вылезли из машин и на полусогнутых, взяв автоматы на изготовку, растворились в темноте.

Санитары с носилками тоже хотели раствориться, но потом передумали и решили подождать.

Мимо проскользнуло несколько теней репортеров.

Мир наполняли тихие романтичные свистящие звуки с переливами. Это падали звезды. На земле звезды превращались в светлячков. Светляков появилось так много, что они стали подпевать звездам. Под звездным небом мир превратился в декорацию из теней. С двумя изваяниями санитаров с бутербродами.

конец третьей серии

Серии 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11

Кукушкин Виктор

.