| ||||||
 |
 |
| ||||
| ||||||
|
Воронков ДмитрийИ ТЕПЕРЬ...(Цветок Целебного Лотоса)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Николай Николаевич Гревцев - актер, 40 лет. Татьяна Николаевна Вьюгина - заведующая отделом культуры, 26 лет. Сергей Вьюгин - муж Татьяны Николаевны, 32 года. Миша - их сын, 9 лет. Саша - актер, 28 лет. Женщина в зеленом пальто. Администраторша гостиницы. Проводник. Незнакомец. Две старухи и инвалид-ветеран. |
|
| ||
|
Действие происходит в начале перестройки, когда никто не мог предположить, что за грядущее десятилетие пролетит целая эпоха, и мы сможем посмотреть на то недалекое, наше время глазами совсем иных людей, людей будущего. Все изменилось с тех пор, неизменной, как всегда, осталась только любовь - как тогда, так и теперь. |
|
| ||
|
Посвящается Н.Н.Гейко |
|
| ||
|
СЦЕНА ПЕРВАЯ Комната провинциальной гостиницы. Из коридора слышен шум: расселяются гастролеры - труппа известного столичного театра. В комнату входят ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА, ГРЕВЦЕВ и САША. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Вот ваша комната. ГРЕВЦЕВ Чудесная комната... Он обходит комнату, морщась, разглядывает стены, глядит в окно, отодвинув край шторы. ГРЕВЦЕВ Отлично, Татьяна... Простите, отчества вашего не знаю. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Можно без отчества. Конечно, не люкс, но это лучшее, что у нас есть. ГРЕВЦЕВ Замечательно. На одну-то ночь. Мы люди привычные, неприхотливые. (глядя на часы) Ресторан до какого часа работает? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (смущенно) Сегодня, наверно, конечно не работает. Только завтра. Нет, завтра, кажется, выходной. А вот послезавтра... ГРЕВЦЕВ Спасибо. САША Послезавтра мы, слава Богу, уже будем в Москве. А вы что же, Танечка? Уж и ресторан закрылся, а вы все работаете, работаете. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Приходится. САША Ну, да. Вы ведь всю городскую культуру держите на хрупких женских плечах. На прекрасных женских плечах. (обнимает ее) Не тяжело? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (выскальзывая из-под его руки) Тяжело. Вот вас поселю и освобожусь. САША Вы так спешите от нас освободиться? Ужель мы произвели плохое впечатление? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Отчего же? Я к артистам хорошо отношусь, мне по службе положено. Просто, с вами мы почти незнакомы. САША Что нам мешает познакомиться ближе? Вы ведь наш "Отелло" видели? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Не довелось. САША Зря. Он указывает на Гревцева. САША Лучший мавр в Москве, между прочим. Да что в Москве, во всем Советском Союзе! ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА На вас билетов не достать... САША Ой-ой! Вам, да не достать, в вашем положении. А вот если бы вы не спешили нас покинуть, мы показали бы, на что, действительно, билетов не достать, чего, вообще, еще никто не видел. А ну, Гревцев, представь нам из новенького. ГРЕВЦЕВ Не хочется. САША Увы, маэстро, кажется, не в форме. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Новый спектакль? САША Да. Мы давно к нему подступались и только теперь начали репетировать. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА А что за пьеса? САША И теперь.... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Вы говорили, что теперь. Как называется? САША Так и называется. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА И теперь...? Раньше спектакли называли конкретнее. САША Грядут новые времена, Танечка, дуют ветры перемен. Если быть точным, это не пьеса, а поэма - "Цветок Целебного Лотоса". Ее написали шесть тысяч лет назад, а каждая строфа в ней начинается словами "И теперь...". ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Кто написал? САША Поди знай - столько лет прошло. Индиец какой-то. Он еще на санскрите писал. ГРЕВЦЕВ Вам, наверно, давно домой пора, к семье. Утомили мы вас, Татьяна... Простите, отчество ваше запамятовал. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Николаевна. Убедительно прошу вас соблюдать инструкцию - никаких электронагревательных приборов: кипятильников, плиток. Захотите чаю - попросите у горничной. ГРЕВЦЕВ Что вы, какие плитки. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Спокойной ночи. ГРЕВЦЕВ Приятных снов. Саша открывает ей дверь. САША Вы свой долг исполнили, настало время нам выполнить свой. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Вы мне ничего не должны. САША Святой мужской долг проводить женщину до дому в позднее время. Уже темнеет, вдруг обидит кто. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Никто не обидит. Я здесь знаю всех, и меня все знают. Это не Москва. САША Все же спокойнее, когда рядом мужчина. И вообще... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА А вообще, тем более, не надо. Еще заблудитесь на обратном пути. Она выходит, Саша семенит за ней в коридор. САША Хотя бы, до парадного... |
|
| ||
|
СЦЕНА ВТОРАЯ Как только за ними закрывается дверь, Гревцев достает из чемодана тапочки, два дорожных утюга, кипятильник и рукопись новой пьесы. Он надевает тапки, составляет стулья и пристраивает утюги так, чтобы на них можно было поставить кастрюльку, а на спинку вешает пиджак, чтобы сооружения не было видно со стороны двери. Из графина наливает в кастрюльку воду, ставит ее на утюги, засовывает в воду кипятильник, и соединив шнуры тройником, включает в розетку. В чемодане находится полиэтиленовый пакет с несколькими крупными картофелинами. Гревцев подвязывается вафельным гостиничным полотенцем и принимается чистить картошку, аккуратно сбрасывая очистки на заранее подстеленную газету. Рядом с газетой кладет рукопись пьесы. Опустив первую картофелину в воду, он красивым сочным басом начинает читать театральный монолог, репетируя свою роль. ГРЕВЦЕВ И теперь, если б дева, у которой глаза были полны чащоб и туманов, тяжкую ношу любви снова мне принесла, я снова бы предал ее голодным рукам-близнецам и пил бы вино с ее губ неблагодарно, как шмель, что, к лилии белой припав, грабит любимой богатство... Входит Саша. САША Какая, а? ГРЕВЦЕВ Хорошая. Саша ложится на кровать, не снимая пиджака и ботинок. САША Талантливая женщина. ГРЕВЦЕВ Чем это? САША У женщин один талант. Дома не так, а в гостиницах всегда чего-нибудь этакого хочется. Почему? ГРЕВЦЕВ От скуки. САША (потягиваясь) В гостиницах воздух располагает. ГРЕВЦЕВ Дома она адрес твой узнает. И телефон. А в гостинице адрес на одну ночь. САША Есть еще что-то. Понимаешь, прилетает фея. Кто такая? Не успеваешь узнать. Загадка. Дарит хрустальные туфельки и улетает. ГРЕВЦЕВ В оригинале фея подарила Золушке тапочки из беличьего меха. Старофранцузское слово мех созвучно современному слову стекло. Так что хрустальные туфельки - неточность перевода, домысел. Беличьи домашние тапки. САША Ну, и пускай! Беличьи, заячьи, какая разница? Главное, подарила. Дареному коню в зубы не смотрят. ГРЕВЦЕВ Кто как. Я бы посмотрел. Мало ли что она вместе с тапками подарит. САША (не слушая) Вот у меня раз было. С гастролей возвращались, а я заболел и отстал... ГРЕВЦЕВ Чем? САША Не тем, чем ты думаешь. Воспалением легких. Представляешь, один в чужом городе, в больнице, осенью - тоска... ГРЕВЦЕВ Впервые слышу, чтобы феи воспаление легких дарили. Гонорею, сифилис, это да. А пневмония, кажется, вообще, не заразная. САША Пневмонией я еще до нее заболел. В общем, возвращаюсь один. Поездом. Ехать - одну ночь. Стою вечером в тамбуре, курю... ГРЕВЦЕВ Ага, значит, она тебя не пневмонией заразила. Почистив последнюю картошку, он бросает ее в кастрюлю, накрывает кастрюлю крышкой. Вытирает нож о край газеты и заворачивает очистки в аккуратный сверток. ГРЕВЦЕВ Сейчас сварится, заправимся и на боковую. САША (обиженно) Тебе неинтересно? ГРЕВЦЕВ Почему, я слушаю. САША Ну, вот. Смотрю, а рядом стоит она. Курит. Хотел заговорить, но она такая... ГРЕВЦЕВ Какая? САША Невысокая, очень изящная, в строгом английском костюме. Волосы длинные, рыжие, но гладко зачесаны. И головка от этого маленькая, аристократическая, набок склонена. И глаза зеленые-зеленые, умные, внимательные. Скромная, целомудренная - мадонна! Просто мадонна Рафаэля. Что такой скажешь? Какую-нибудь пошлость, вроде, где я вас видел? Разве она снизойдет, заметит крысу вагонную с командировочным кашлем? Только горько потом будет. Я и решил не рисковать. Но глазею вовсю. За погляд денег не берут, она злится, но молчит, поскольку я ничего такого не делаю... ГРЕВЦЕВ Знаю я рыжих. Тело у них белое, как сметана, а на спине веснушки. К ним загар не липнет, а мужики клеются на раз. От солнца они розовые делаются, словно поросята... Саша обиженно сопит. ГРЕВЦЕВ Да, и что же она? САША Докурила и ушла. ГРЕВЦЕВ А ты? САША И я ушел. Насмотрелся на ее красоту и ушел. ГРЕВЦЕВ И все? САША А, заело! Вот и я тогда думал, что все. Была, правда, мысль узнать, в каком купе она едет. Может, одна. Но не стал. Не захотел впечатления портить. Задремал. Мечтал, что она мне приснится. И вдруг дверь открывается... ГРЕВЦЕВ И входит она. САША Я тогда и подумать не мог, что она. Удивился, почему дверь открыта - я ведь запирал. А это соседи на своей станции вышли, и дверь открытой оставили. Я глаз приоткрыл - всю ее сквозь халатик на просвет вижу. Но не узнал, думал просто прекрасная женщина снится. И снова глаза закрыл... ГРЕВЦЕВ Вот она тебе и приснилась. САША Нет. Если б приснилась, то сразу б в койке. А она в ногах села и молчит. Вот тогда я точно понял - она. И в купе кроме нас нет никого. Я тоже молчу, что делать не знаю. ГРЕВЦЕВ Ясно, что. САША Ясно. Но я что-то оробел. ГРЕВЦЕВ Ты? САША Понимаешь, этого ведь быть не могло! Она была мечта, и вдруг - на тебе, просто так, даром. Долго мы молчали, потом я потянулся свет включить. Поболтать, то да се, как обычно, а потом уже. А она говорит - не включай. И волосы распустила. Я и не стал включать. ГРЕВЦЕВ У нее в купе, должно быть, младенец плакал. Или мужики пьяные. Гревцев приоткрывает крышку, глядит на картошку. ГРЕВЦЕВ Надеюсь, ты предохранялся? Вряд ли она тебе еще и презерватив подарила. САША Ты циник, Гревцев. Не понимаю - большой актер, творишь высокое искусство, а в жизни приземляешь. Я, к твоему сведению, ничем таким, кроме трихомоноза никогда не болел. ГРЕВЦЕВ Трихомоноз, между тем, тоже не свинка. Да ты не сердись, Сашок. Просто я таких баек много слышал. Ночь в поезде, ночь в гостинице... САША Считаешь, я вру? ГРЕВЦЕВ Не считаю. Только со мной такого не случалось. Всю жизнь мечтал бесплатно прокатиться. Но сколько езжу, в соседях всегда один набор - две старухи и ветеран-инвалид, и едут до конца. Однажды, специально в СВ билет купил. Сейчас, думаю, сяду, а рядом богатая скучающая красотка. А я актер. Ромео. Гамлет. Чем не пара на одну-то ночь? САША И что? Гревцев солит картошку пробует воду на вкус, обжигается. ГРЕВЦЕВ С сирийцем ехал. Настоящий сириец из Сирии. Я на него ночью взглянул, так меня чуть кондрашка не хватила. Такой черный, просто синий. Как покойник. Может, от фонарей за окном. И усики над губой редкие, мерзкие, тоже как у покойника. САША Может, он вправду, того, усоп? ГРЕВЦЕВ Нет. Мертвые не храпят. А этот всю ночь - как трактор. Я глаз не сомкнул, не выспался. А поезд хороший, стрелой до Москвы домчал. Мне еще на вокзале два часа торчать пришлось, пока метро откроют. Вот тебе и красотка-попутчица. В дверь стучат. САША Открыто, входите! ГРЕВЦЕВ Да ты что?! |
|
| ||
|
СЦЕНА ТРЕТЬЯ Гревцев суетится вокруг сооружения, на котором варится картошка, но уже поздно, дверь открывается. Он встает так, чтобы прикрыть картошку своим телом. Входит Татьяна Николаевна. Саша вскакивает с койки. САША Танечка! А мы как раз про вас говорили. Я чувствовал, что вы вернетесь. Не хотелось думать, что с такой прелестной женщиной мы расстаемся навсегда. Глядя на Гревцева, Татьяна Николаевна приближается к нему. Он неподвижен и безмолвствует. Она вытаскивает тройник из розетки. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Лучше бы вам этого не делать. Я ведь предупреждала... Она так расстроена нарушением инструкции, что на глазах ее выступают слезы. Саша обнимает ее. САША Танечка, милая, да не огорчайтесь вы так! Подумаешь, какая-то картошка. Ничего же не случилось, ни короткого замыкания, ни пожара, верно? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Верно. САША Что же вы стоите, садитесь. Ах, стулья-то заняты. Вот сюда садитесь. Саша усаживает ее на свою койку, садится рядом. САША Неужели вы вернулись только для того, чтобы проверить, не нарушаем ли мы инструкцию? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Нет. Честно сказать, я подумала... В общем, мне некуда спешить. Дома никто не ждет, сын у бабушки. САША Сколько ему? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Девять. САША Взрослый уже. А муж, простите? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Тоже у бабушки. То есть, ему-то она мать. Мы давно не живем вместе. Вот я и подумала, почему не поговорить с интересными людьми? Не так часто нас посещают столичные театры. САША Особенно, такие, как мы. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Таких, вообще, не было. Жаль, что я сразу не догадалась предложить вам переночевать в моей квартире. Это, все же, не люкс... САША (вскакивая) В чем же дело? Поехали! Татьяна Николаевна смотрит на Гревцева. Он молчит. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Уже поздно. Вы, я вижу, основательно здесь расположились. У вас есть сигареты? САША Конечно. Саша дает сигарету, подносит огонек зажигалки. Татьяна Николаевна с наслаждением затягивается, откидывается назад. САША Вам неловко. А вот мы сейчас подушечку подложим... Саша подсовывает подушку под спину Татьяне Николаевне. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Зачем же? Это лишнее. САША Вы смущаетесь так, будто сами продавили эту сетку. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА У нас в городе только одна гостиница. А что товарищ Гревцев всегда такой молчаливый? САША Он весь в своей новой роли. Вникает. Он, знаете, привык копать глубоко. Вы уже простили ему нарушение правил пожарной безопасности? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Я бы простила, если бы он что-нибудь сказал. САША Гревцев, скажи уже что-нибудь. Это, в конце концов, неприлично. Татьяна Николаевна жаждет услышать истории из жизни столичной знаменитости. Расскажи о театре, о богеме, о поклонницах... Татьяна Николаевна передергивает плечами. Гревцев молчит. САША Замерзла? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Становится прохладно. Саша достает из-под кровати чемодан, что-то ищет в нем. САША В жизни он невежа и циник. Зато на сцене - бог. Жаль, ты не видела. Саша достает из чемодана меховую куртку. САША А нам, смертным, ни к чему беречь душу для сцены. Нас на все хватает. Он накидывает куртку Татьяне Николаевне на плечи. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Я думала ты мне одеяло предложишь. САША Почему одеяло? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Было бы логично. Сначала подушку, потом одеяло и другие постельные принадлежности. САША (смешавшись) Возможно, позже... Татьяна Николаевна принюхивается к изнанке куртки. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Что это за мех? САША Антилопа. Такие полярным летчикам выдают. Всегда беру ее с собой на гастроли. Она очень теплая, а в дороге всякое случается. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Впервые вижу куртку из антилопы. САША На самом деле, обыкновенный козел. Она, правда, пованивает, когда намокнет. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Мужчиной пахнет. Так он талантлив? САША Кто? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Гревцев. САША Не то слово. Правда, у него скверный характер. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Кого же он играет в "И теперь..."? САША Нищего. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Теперь он играет нищего. Какое падение - из венецианских дожей в бомжи. Неожиданная смена амплуа. САША Почему падение? Блаженны нищие духом, ибо их будет Царствие Небесное. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА А ты? САША Я играю принца. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Я не о том. Ты не талантлив? САША Я, Танечка, рядовой актер. Я служу на театре, а он его творит. Театр для нас - храм, а для него - дом родной. Если меня уволят, я вешаться не стану. В крайнем случае в управдомы подамся. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ты тоже хороший актер. САША Ты же не видела. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Я читала прессу. Энергичный, экспрессивный и, главное, молодой. Татьяна Николаевна гладит Сашу по щеке. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ты не подашься в управдомы, а станешь гениальным актером, я уверена. Наше время еще впереди. ГРЕВЦЕВ Кстати, сколько времени? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Пол-десятого. Гревцев надевает пиджак. ГРЕВЦЕВ Я же опаздываю... САША Куда? ГРЕВЦЕВ В кино. Сеанс в десять начинается. Давно хотел посмотреть эту картину, а в Москве она давно прошла. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Значит, вы так ничего и не расскажете? ГРЕВЦЕВ Я бы с удовольствием поддержал компанию, но билет... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Вы уже приобрели билет? ГРЕВЦЕВ В некотором роде. САША А ну, покажи. ГРЕВЦЕВ Ты мне не веришь? Гревцев достает из кармана пиджака билет, подает Саше. Тот озадаченно его рассматривает, передает Татьяне Николаевне. Гревцев кряхтя надевает ботинки. САША Двадцать два ноль ноль. Невероятно. Когда ты успел? ГРЕВЦЕВ Еще не успел. Если потороплюсь, успею. САША И это правильно. Нельзя пропускать новую картину. Особенно зарубежную. (Татьяне Николаевне) Гревцев большой любитель кино. Просто страстный его поклонник. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (рассматривая билет) Я тоже люблю кино. САША Кино, Танечка, придумали для простых трудящихся масс. Для них оно является важнейшим из искусств. Для людей нашего круга существует театр. Вечно умирающий, вечно живой. Гревцев направляется к двери. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ваш билет... ГРЕВЦЕВ Ах, да... Он возвращается, берет билет, на мгновенье задержав ее руку. ГРЕВЦЕВ Я поздно вернусь, вас уже не застану. Значит, не увидимся. Счастливо вам. Гревцев быстро выходит. Саша обнимает Татьяну Николаевну. Гревцев возвращается. ГРЕВЦЕВ Простите, сверточек забыл. Забирает сверток с картофельными очистками, рукопись пьесы, выходит. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Что у него там? САША Слова, слова, слова. Это его роль. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Да нет, в свертке. САША Я тебя обманул, Танечка. Он не актер, а радикал-революционер, террорист. В свертке у него бомба. По пути в кино он взорвет ваш горисполком вместе с отделом культуры и смертельно ранит третьего секретаря, если он имеет привычку задерживаться на службе. Останешься без работы, что будешь делать? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (растерянно) Я не знаю. |
|
| ||
|
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ Улица города. На скамейке сидит ЖЕНЩИНА в зеленом пальто, накинутом на белье, на голове большие бигуди. Наряд ее странным образом сочетает в себе непристойность провинциальной обывательницы, которой наплевать, как относятся к ее внешнему виду соседи, с непристойностью проститутки на улице красных фонарей в какой-нибудь европейской столице, призванной привлекать и возбуждать низменные чувства у водителей проезжающих лимузинов. Женщина смотрит наверх, откуда сквозь открытые окна дома слышна музыка, смех, песни, мужские и женские голоса. Гревцев ходит возле скамейки, нервно теребит сверток. Он бубнит, заучивает сложный монолог, словно медитируя, с трудом припоминает слова. ГРЕВЦЕВ И теперь мне глаза, что наскучили зрелищем жизни, все рисуют, рисуют портреты ее, луч солнца на шелке щеки... Луч солнца на шелке щеки, магнолии нежностью равной, белейший пергамент... Белейший пергамент... Обнаружив сверток у себя в руках, он забрасывает его в кусты, садится рядом с женщиной, открывает роль, при свете фонаря пытается читать. ГРЕВЦЕВ ... белейший пергамент, на котором злосчастные губы мои выводили те стансы, каких уж вовек не напишут... Ни черта не видно. (женщине) Простите, где у вас кинотеатр? ЖЕНЩИНА Чего? ГРЕВЦЕВ Я говорю, где кинотеатр? ЖЕНЩИНА Какой? ГРЕВЦЕВ Любой, господи, сколько уж у вас их. ЖЕНЩИНА Ты откуда? ГРЕВЦЕВ (смешавшись) Из Москвы. Мы к вам на гастроли приехали. ЖЕНЩИНА Артист? ГРЕВЦЕВ В некотором роде. ЖЕНЩИНА Понятно. Внезапно утеряв интерес к Гревцеву, женщина снова смотрит вверх, откуда слышны возбужденные мужские голоса. ПЕРВЫЙ ГОЛОС Да что я, в самом деле, ребенок? Не имею права друга в собственный дом пригласить? ВТОРОЙ ГОЛОС Да, успокойся ты, ушла же она. Значит, понимает, что мужикам посидеть нужно. ПЕРВЫЙ ГОЛОС Что значит ушла? Куда?! ВТОРОЙ ГОЛОС Придет, куда денется. Наливай... ПЕРВЫЙ ГОЛОС (угрожающе) Ну, придет, я с ней поговорю... ГРЕВЦЕВ (обиженно) Что понятно? ЖЕНЩИНА Чего? ГРЕВЦЕВ Я говорю, что вам понятно? ЖЕНЩИНА Понятно, что артист. ГРЕВЦЕВ Вы что-то имеете против артистов? ЖЕНЩИНА Ничего я не имею против артистов. Я их, слава Богу, не знаю, и знать не хочу. ГРЕВЦЕВ Я вас чем-то обидел? ЖЕНЩИНА Еще не хватало. Попробовал бы только. ГРЕВЦЕВ Вот видите. Почему же вы тогда так агрессивны? Вы же меня совсем не знаете. ЖЕНЩИНА Знаем мы таких. ГРЕВЦЕВ Вы же сами только что сказали, что не знаете артистов и знать не хотите. ЖЕНЩИНА Что надо, знаем. Вы приехали, и уехали, а нам расхлебывай. ГРЕВЦЕВ Что расхлебывай? ЖЕНЩИНА Ой, только не надо мне! От вас, между прочим, спиртным пахнет. ГРЕВЦЕВ От меня?! ЖЕНЩИНА От кого же еще. Вон как разит. Внимание женщины снова привлекают громкие мужские голоса сверху, шум падающей мебели. ПЕРВЫЙ ГОЛОС Куда она ушла?! Ну, подожди, только приди мне... ГРЕВЦЕВ (вздохнув) Ладно, пускай пахнет, если вам хочется. Но вы не ответили, есть у вас кинотеатр? ЖЕНЩИНА Есть. Только он на ремонте. Почти три года. Да нет, больше уже. ГРЕВЦЕВ Как же вы без кино живете? ЖЕНЩИНА Как это, без кино? Дикие мы, что ли. Кино показывают в клубе шинного завода. Но там сегодня дискотека. А до шинного на автобусе надо. Теперь он уже не ходит, поздно уже. ГРЕВЦЕВ И мне в дискотеку поздно. Как автобусу. ЖЕНЩИНА Тебе и в кино поздно, туда только молодежь ходит, в потемках обжиматься. ГРЕВЦЕВ Мне не обжиматься, время провести. А вы вот считаете, что с артистом даже поговорить нельзя. ЖЕНЩИНА Можно, если хочешь, чтобы потом о тебе весь город говорил. ГРЕВЦЕВ Вас послушать, актеры маньяки какие-то. Не знаю, с какими вы артистами общались, а с которыми я знаком, вполне приличные люди. ЖЕНЩИНА Приличные люди мусор на улицах не раскидывают. Думаешь, я не видела, как ты его в кусты зашвырнул? ГРЕВЦЕВ (сконфузившись) А откуда вы знаете, что в свертке мусор? ЖЕНЩИНА Вы хорошее бросите, как же. Наверняка, картофельные очистки или кости куриные. Бросаете дрянь всякую, а нам убирай. ГРЕВЦЕВ Я урну не нашел. ЖЕНЩИНА Это у вас урны, а у нас контейнера. Дошел до контейнера и выбросил. Ее прерывают голоса сверху. ПЕРВЫЙ ГОЛОС Где она, интересно, шляется? ВТОРОЙ ГОЛОС Да успокойся ты! Куда она денется? Наверняка во дворе сидит. ВТОРОЙ ГОЛОС А я, вот, сейчас пойду и посмотрю, где она сидит и с кем! ЖЕНЩИНА Ну, вот и поговорили. Слушай, артист, лучше исчезни отсюда, а то, он тебя сейчас убивать станет. А уж, мне что будет... ГРЕВЦЕВ Вы боитесь кого-то? Вас обижают? ЖЕНЩИНА Артист, хороший мой, уходи, очень прошу. Его же в тюрьму свезут, а тебя в катаверную. Иди, пожалуйста! ГРЕВЦЕВ Не бойся. Еще посмотрим, кого в катаверную... ПЕРВЫЙ ГОЛОС Ушла, гляди-ка ты! На мужа ей противно смотреть! Женщина обреченно машет рукой, встает. ЖЕНЩИНА Эх, ты. Просила ведь, как человека. А еще артист... Она бросается за сцену навстречу голосу. ЖЕНЩИНА Ты что развоевался?! Я что, на улицу не могу выйти? Только тронь, только тронь, я тебе трону! |
|
| ||
|
СЦЕНА ПЯТАЯ Комната в гостинице пуста. Койка Саши аккуратно заправлена, куртка из антилопы лежит в ногах. Входит Гревцев, подходит к картошке, вставляет тройник в розетку, осторожно трогает набухающий под глазом синяк, снимает с кастрюльки крышку, тычет картошку вилкой, продолжает репетировать монолог. ГРЕВЦЕВ И теперь я люблю те глаза, они веселы были и полны печали, и тени пушистых ресниц я люблю, тоже полные ласки. Я люблю аромат тех единственных уст, и волос ее тонкий дымок, и веселое, тонкое пенье браслетов... Входит Саша. САША Сварилась? Гревцев молчит, опустив лицо в кастрюльку. САША Здорово это ты придумал с кино. Где ты билеты взял? Я же все время рядом был. И вдруг раз - и достаешь из кармана. Прямо, фокусник. ГРЕВЦЕВ Я волшебник. Это ты фокусник. САША Ну, извини. Я и не думал, что она ко мне вернется. ГРЕВЦЕВ В следующий раз заранее предупреждай. САША Следующего раза не будет. Завтра домой. Ну, знаешь, я такого даже не ожидал. Спасибо тебе, Гревцев, ты настоящий друг. ГРЕВЦЕВ Не за что. САША Как это? Такая женщина, тело, словно столичный батон. Все умеет, даром, что провинциалка. Она, знаешь, как... ГРЕВЦЕВ Не стоит благодарности. САША Стоит, стоит. Если бы ты так вовремя не ушел, она бы, может, не дала. Она просто обомлела от неожиданности. А ты мой стиль знаешь, у меня, как у Шиллера - буря и натиск. После внезапного удара развить успех, а дальше - дело техники. ГРЕВЦЕВ Врешь. САША Ты всегда меня недооценивал. А Танечка, между прочим, девушка здравомыслящая и не вредная. У нее и концераптив нашелся. Где он, кстати, не видел? Саша заглядывает под кровать. ГРЕВЦЕВ Сама кондом предложила? САША Какая разница кто предложил, если возникло взаимное влечение по обоюдному согласию? (вспомнив) Я, кажется, его в форточку бросил. Сетка жутко продавлена и скрипит зверски. Пришлось и твою подушку взять. Я подумал, ты не был бы против. Саша с размаху бухается на койку, и она отзывается жалобным скрипом. Саша смотрит на Гревцева, но тот избегает взгляда. Саша встает, подходит к нему. САША Ты что, Микола, обиделся, что ли? Подумаешь, подушка... ГРЕВЦЕВ Бросаете в окна дрянь всякую, а несчастные аборигены за вами убирают. Дошел бы до контейнера, и выкинул. САША До какого контейнера? Ты бы сразу сказал, что с ней хочешь, тогда я бы в кино ушел, уступил бы плацкарту ветерану. Не сердись, было бы из-за чего... Саша обнимает Гревцева за плечи, замечает травмы на лице. САША Ого! Кто это тебя? ГРЕВЦЕВ Да так. САША Ничего себе так, вся рожа разбита. Что стряслось? ГРЕВЦЕВ Повздорили тут с одним на почве ревности. САША Ты, Гревцев, точно, волшебник. Где ты в этой дыре умудрился найти женщин? Да еще возбудить ревность. Когда ты все успеваешь? Ты же в кино пошел. ГРЕВЦЕВ Нет у них кино. У них сегодня дискотека. САША Так ты в дискотеке был? ГРЕВЦЕВ Я что, сумасшедший? СЕРГЕЙ Вроде, нет. Ты очень умный. А я мудрый. Мудрый никогда не попадет в ситуацию, из которой с честью выйдет умный. Это ведь я с фонарем должен был вернуться. Была реальная возможность. Тебе в жизни не догадаться, что со мной случилось. ГРЕВЦЕВ Ну? САША Вообрази, сопровождаю даму до дому, как человек культурный, под локоток, а из ее жилища народ высыпал. У них лужа во дворе, вроде пруда, так ее бывший решил в ней утопиться. Пронюхал, что она загуляла. Или пьян был. Едва откачали. Лежит весь синий, глаза закатив. Маленький, мокрый, жалкий. Тьфу. ГРЕВЦЕВ Муж? САША Ну, да. Я со стороны смотрел, на всякий случай отошел сразу. А супруга бровью не повела. Дурак, говорит. ГРЕВЦЕВ Почему дурак, может, любит. САША Какая любовь? Он сам от нее ушел. Она свободная женщина. Да ты ж меня знаешь, стал бы я, если что. У меня просто: да - да, нет - нет, а то, слезы, скандалы. Мне это надо? А если что - сама виновата. Что за шекспировские страсти - самоубийство от любви? Просто пошлость и свинство. Нашел бы себе другую, или делом занялся. ГРЕВЦЕВ Каким делом? САША Работает ведь он где-нибудь. ГРЕВЦЕВ Вот именно, где-нибудь. САША К любой работе можно подойти творчески. ГРЕВЦЕВ Ты говоришь: самоубийство - пошлость. Значит, я пошляк, тоже чуть из окна не выпрыгнул. Не мог забыть. Сейчас не стану, а тогда... САША Ну, ты... ГРЕВЦЕВ Это в Ленинграде, где актеру легко дело найти. Что у меня, женщин не было? На шею вешались. Знаешь, какие? САША Какие? ГРЕВЦЕВ Ты сам говорил, что в этой дыре женщину сыскать непросто. Зато здесь она высшая ценность, мера всех вещей, поскольку, кроме любви, счастья нет ни в чем. Дела здесь мелкие, суетные, не то, что в столицах, а любовь одинаково дорога что здесь, что там. Она здесь, как правило, единственная, выбора нет. Да если б и был. В общем, я его понимаю. САША Ты натура творческая, тонко-чувствующая. Тебе положено. ГРЕВЦЕВ Может, он тоже тонко-чувствующая. САША Для нас любовь - профессия, а для них болезнь. Прогрессивный мазохизм. Без страданий, как без пряников. А мы с Риткой тихо развелись. Без страданий и слез. Что скандалить? Не дети. ГРЕВЦЕВ Зачем? САША Что? ГРЕВЦЕВ Зачем развелись? У тебя кто-то был, или у нее? Она тебе изменяла? САША (припоминая) А... Ну, конечно, наверно, изменяла. Как не изменять, если я все время на репетициях, да на гастролях. Что она дома делает - поди знай. Девчонка в соку, наверняка кого-то пригревала, что я не понимаю? Сам такой. Да и говорили мне. Только зря. Проверить я не мог, а она не призналась бы. Кремень-девка! Если бы я даже ее в постели с мужиком голым застал, она бы отперлась. Сказала бы: да хотели, был грех. Но не успели. А успели они, не успели - пойди проверь. Нет факта, нет и разговора. И это правильно. Ну, призналась бы она, покаялась, кому б лучше с стало? Забыть бы мы этого не сумели. Или я их убить должен? ГРЕВЦЕВ Это, как сердце подскажет. САША Чтоб за ихнее удовольствие в зоне париться? Не желаю. Я, когда с гастролей возвращался, загодя молнию давал, чтоб конфуза не вышло. А потом сердце мне подсказало: неважно - изменяла, не изменяла. Главное, могла. Как понял это, совсем у меня к ней трепета душевного не стало. ГРЕВЦЕВ Не жалко было? Семья, все-же. САША Да какая у артиста семья? Уж лучше так. Сегодня лег, завтра встал, и гуд бай, май лаф, гуд бай. После пускай ее весь город трахает, мне до лампы. А изменяют все - жена, не жена, своя ли, чужая. Без разницы, одинаковые все. ГРЕВЦЕВ Значит, такая тебе попалась, если разошлись легко. Я не мог. Мне все равно было, с кем она. Значит, ей так нужно. Даже если бы я своими глазами видел, сразу простил бы. Да что, простил! За каждый миллиметр ее тела жизнь отдал бы. САША А где она сейчас? ГРЕВЦЕВ Нигде. То есть, физически существует, но не для меня. Моя давно умерла, одна фотокарточка осталась. САША Покажи. ГРЕВЦЕВ В другой раз. Давай, Сашок, оставим это. Послезавтра репетиция, а я еще в тексте плаваю. Гревцев снова открывает рукопись, учит роль. ГРЕВЦЕВ И теперь смерть мигает напудренным веком, не дает мне забвенья о теле, любовью казненном. Покой и отраду дарили мне эти сосцы, как два рдяных цветка, и мучает память цветок ее уст, что печатью легли на мой рот. САША (обиженно) Ну, не знаю. Ритка тоже хорошая была. Все при всем. Так что, не надо. Он ложится на койку Гревцева. |
|
| ||
|
СЦЕНА ШЕСТАЯ В комнату входит СЕРГЕЙ. Это высокий, спортивного вида, красавец, одетый в матросский бушлат с погонами старшины второй статьи. Бушлат маловат ему, готов треснуть на плечах, что подчеркивает их ширину. Удивленные постояльцы замолкают. Сергей достает из внутреннего кармана початую бутылку водки, ставит ее на стол, садится на койку Гревцева. ГРЕВЦЕВ В чем дело, товарищ? Вы не ошиблись номером? СЕРГЕЙ Это тринадцатый? ГРЕВЦЕВ Тринадцатый. СЕРГЕЙ Не ошибся. САША Может, он ошибся гостиницей? Слышь, матросик, ты причал не перепутал? ГРЕВЦЕВ В этом городе одна гостиница. (Сергею) Мы с вами, кажется, незнакомы. СЕРГЕЙ Это только кажется. Меня Сергей зовут. САША Он, наверно, афишу видел. ГРЕВЦЕВ О, Господи. Не успели приехать, а уже поклонники. Вы хотите автограф? СЕРГЕЙ Нет. Я тебе в глаза посмотреть хочу. Гревцев смущенно трогает синяк. САША Вообще-то, в это время суток у нормальных людей глаза обычно закрыты. Вы считаете приличным врываться посреди ночи к своему кумиру, чтобы посмотреть в глаза? СЕРГЕЙ (Гревцеву) А ты считаешь приличным с чужими женами спать? ГРЕВЦЕВ Ах, вон что! Так это вы утопленник. (Саше) Как говорится, награда нашла героя. Ты же говорил, он маленький и синий. САША (смущенно) Соседи рассказывали. ГРЕВЦЕВ А он быстро оправился. Заметно посвежел и подрос. Сергей привстает, сжимает кулаки. СЕРГЕЙ Эх, опоздал я. Кто-то тебе харю начистил уже. Жаль. ГРЕВЦЕВ Так вы драться пришли? СЕРГЕЙ (сдерживаясь) Нет. Я понять хочу. Ты ведь немолодой уже. Артист к тому же. Ты мне, дураку, объясни, как это можно приехать в чужой город, влезть в чужую постель, в чужую жизнь? Просто так, от скуки! Сергей снова распаляется, встает и, обходя стол, наступает на Гревцева, минуя Сашу. Саша садится на койке. СЕРГЕЙ Ты ведь ничего о ней не знаешь. Какая она... Может, у нее семья рушится, может, муж пылинки с нее сдувает? А ты ее лапаешь! Ну, скажи, какая тебе от этого радость?! САША А откуда известно, что он лапает? СЕРГЕЙ Да тебя-то кто спрашивает? Лежи, молчи! Сергей в сердцах толкает Сашу в грудь так, что тот падает на подушки. Входит Татьяна Николаевна. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Сергей, не устраивай комедию. Тебе не стыдно? СЕРГЕЙ Мне?! Это ему должно быть стыдно! Мне стыдно. За тебя. Шляешься по гостиницам, как последняя блядь! ГРЕВЦЕВ (осторожно) По гостинице. У вас в городе всего одна... СЕРГЕЙ (не слушая) Культурой она заведует! Депутат! Татьяна Николаевна бледнеет от оскорбления, но улыбается. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Мужчины любят, когда депутат. СЕРГЕЙ Ах, ты!.. Сергей замахивается, но у Гревцева вдруг прорезается резкий командный голос. ГРЕВЦЕВ Отставить, старшина! От неожиданно знакомой интонации Сергей замирает. Гревцев продолжает говорить в прежнем мягком тоне. ГРЕВЦЕВ Вы же со мной пришли разбираться, а не с ней. СЕРГЕЙ Ребенка бы пожалела. Я бы давно развелся, если бы не любил тебя, гадину! Нашел бы себе порядочную женщину, она бы Мише хорошей матерью стала. Если б я мог только! У-у-у, ненавижу... ГРЕВЦЕВ Так на чем мы остановились? Вы, помнится, что-то понять хотели. СЕРГЕЙ Я уже понял, гнида. Дорожных приключений захотелось? Сейчас я тебя развлеку. Знать, мало тебе одного фингала. Но мы это дело поправим. Сергей направляется к Гревцеву. Татьяна Николаевна за его спиной смеется, звонко и невпопад. Сергей удивленно оглядывается. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Что ты на постороннего человека набросился? Узнал бы сперва, с кем отношения выяснять. Сергей медленно переводит грозный взгляд с Гревцева на Сашу. В глазах его удивление и обида. СЕРГЕЙ Так ты с ним... На это меня променяла?! Если бы ты... Я бы еще... От невразумительных реплик и грозного взгляда Саша инстинктивно поджимает на койке ноги, отползает в угол. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ну, хватит. Пошли домой. СЕРГЕЙ К кому? Нет у нас с тобой дома. Порушила ты его. И не будет у тебя никогда своего дома. Сергей бессильно садится, утыкается лицом в рукав бушлата, нетрезво всхлипывает. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА О, Господи! Не смеши ты людей. ГРЕВЦЕВ Лично мне не смешно. Человек из-за вас решил уйти из жизни. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Это вы насчет утопления? Он издевается, такие не тонут. Вьюгин чемпион города по плаванию. Думаете, он может утонуть? ГРЕВЦЕВ Если захочет. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Так ведь не хочет! Вон он сидит, жив и здоров, как бык. Зачем он сюда пришел, что выяснять? С водкой для храбрости! Ты бы еще тельняшку надел, на груди рвать! Ему рога наставили, а он сидит, разговаривает, разбирается. ГРЕВЦЕВ Зачем же так? Он любит вас. Если честно, он прав, а не вы. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Значит, я виновата? А нельзя ли взглянуть на ваш билет? ГРЕВЦЕВ Какой билет? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Билет в кино, куда вы ушли, чтобы нам интим создать. Выходит, вы сами хотели, чтобы я была виновата? ГРЕВЦЕВ Ничего подобного. Я просто хотел посмотреть фильм. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Посмотрели? ГРЕВЦЕВ Конечно. Прекрасный фильм. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Что вы врете?! Не были вы ни в каком кино! САША Но билет-то был. Я сам видел. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Это из другого города билет. Так что друг ваш проявил смекалку записного сводника, а изображает блюстителя нравственности. САША Да что виноватых искать? Татьяна Николаевна мне сказала, что она свободная женщина. Ты ведь свободная женщина? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Абсолютно. САША И я совершенно свободен. Какие проблемы? Как честный человек могу даже жениться. СЕРГЕЙ Не можешь. Она замужняя женщина. Моя жена! ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Какая я тебе жена? Ты живешь со своей любимой мамочкой, и живи! (Саше) У тебя квартира есть? САША Двухкомнатная в центре. СЕРГЕЙ Не шути так, артист. А то всю жизнь по сцене хромать будешь. Сергей порывается встать, но Татьяна Николаевна подходит к Саше, прикрывая его собой. Саша говорит из-за ее спины. САША А что ты меня пугаешь? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА В самом деле, какие шутки? Мы с Александром очень подходим друг другу. (Саше) Так? САША (уверенно) Ну. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Жить нам есть где. Есть? САША (подумав) Ну. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Детей он любит. Любишь? САША (с сомнением) Ну... ГРЕВЦЕВ Это что же, на наших глазах рождается образцовая советская семья? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Чему вы удивляетесь? С вашей легкой руки. Вы, можно сказать, как это называется, дружка? Или шафер... ГРЕВЦЕВ Какая квартира, какие дети? Актеру не нужна семья, ты же сам говорил. Саша аккуратно обнимает Татьяну Николаевну за талию. САША Время разбрасывать камни, и время собирать. Пора к берегу прибиваться. ГРЕВЦЕВ Ты в своем уме? Ты же не любишь ее и не знаешь, какая она. Татьяна Николаевна обнимает Сашу. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Какая? Не такая, как вам хочется? Кто вам дал право судить чужие чувства? Может, у нас любовь с первого взгляда. Уверены, что это не так? СЕРГЕЙ Катись, со своим артистом, сука! Слышится стук в дверь. ГРЕВЦЕВ Войдите. Дверь не открывают. ГРЕВЦЕВ Кто еще там, черт побери... Он сам подходит и открывает дверь. За дверью АДМИНИСТРАТОРША гостиницы. Вид у нее сугубо официальный, она делает вид, что не знает о присутствии Татьяны Николаевны. В руке у нее рукопись пьесы. Она протягивает ее Гревцеву. АДМИНИСТРАТОРША Извините, товарищ Гревцев, я ваши бумажки принесла. Вы их на улице разбросали. ГРЕВЦЕВ Спасибо. Администраторша мягко оттесняет Гревцева, проходит внутрь. АДМИНИСТРАТОРША А гости у нас только до одиннадцати... Она притворно замечает Татьяну Николаевну. АДМИНИСТРАТОРША Ой, товарищ Вьюгина, вы здесь. Не узнала, богатой будете. Уж, не обессудьте, вы сами нас ругаете, когда задерживаются. (замечая водку на столе) А распивать тем более строго запрещено. (подходя к картошке) Ну, это, товарищи, совсем непорядок. Вы же знаете: электроприборами в номерах пользоваться категорически запрещается. ГРЕВЦЕВ Больше не будем - сварилась уже. Он решительно разбирает конструкцию, ставит стулья к столу, кладет на стул пьесу и садится на нее. ГРЕВЦЕВ Вы, уж, простите нас ради Бога. Ресторан уже закрыт, а у нас торжество. Товарищ Вьюгина выходит замуж за моего коллегу и уезжает в Москву. Вот мы и решили отметить всей семьей. Присаживайтесь. Молодая картошечка, немного водки... Администраторша изумленно смотрит на Татьяну Николаевну, потом на Сергея. АДМИНИСТРАТОРША. Но, как же... ГРЕВЦЕВ Это пустяки. Они разведутся, сейчас это просто. Садитесь, что вы стоите? АДМИНИСТРАТОРША (растерянно) Извините... Она задом пятится к двери и скрывается за нею. Из коридора слышен ее удаляющийся крик. АДМИНИСТРАТОРША Валя! Валя! |
|
| ||
|
СЦЕНА СЕДЬМАЯ Коридор купейного вагона. Татьяна Николаевна и Саша несут чемоданы. Вслед за ними с сумкой идет МИША. Слышны вокзальные объявления, по трансляции звучит музыка. Татьяна Николаевна останавливается, затормозив всех, достает и разглядывает билеты. СЕРГЕЙ Танечка, тебе не кажется, что мы поторопились с отъездом? Я как-то не очень хорошо себе представляю... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Тридцать второе и тридцать четвертое. Александр, возьми чемодан. Пойдем, Мишенька, уже рядом. Татьяна Николаевна открывает дверь, они входят в купе. САША Было бы лучше мне поехать раньше, все подготовить к вашему приезду. С ребенком, все-таки. Можно еще сдать билеты... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Чемодан вон туда, в нишу. САША (поднимая чемодан) Мы бы потом обо всем с тобой списались... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Постой, там продукты, сними обратно. САША (опуская чемодан) А то, все это как-то с бухты-барахты... Татьяна Николаевна открывает чемодан, достает продукты. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Можешь ставить обратно. САША (поднимая чемодан) Может быть, нам не спешить, подумать. Все-таки, с ребенком. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Конечно, обе верхних. Мимо купе проходит ПРОВОДНИК. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Товарищ проводник, минуточку! ПРОВОДНИК (неохотно) Чего? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Видите ли, мы с ребенком, и муж у меня очень устал после спектакля, а у нас обе верхние. Нельзя ли поискать свободные места? ПРОВОДНИК Ваши билеты. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Господи, мы только что показывали. Где же они... Вот, возьмите. Проводник берет билеты, рассматривает их, подозрительно вглядывается в лица. ПРОВОДНИК Ребенку сколько лет? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Девять. ПРОВОДНИК Свидетельство о рождении есть? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Зачем свидетельство? Разве не видно, что ему нет одиннадцати? ПРОВОДНИК Положено документ. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА О, Господи. Саша, достань чемодан. Саша опускает чемодан, Татьяна Николаевна достает свидетельство отдает проводнику, тот долго его рассматривает и отдает обратно. ПРОВОДНИК (козыряет) Все в порядке. Можете ехать. Он собирается уйти. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Постойте, а как же нижние полки? ПРОВОДНИК Нужно было в кассе просить нижние, если устали. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Так вышло, что билет в последний момент пришлось брать. Какие были, такие и взяли. ПРОВОДНИК У вас всегда так выходит. Вы же не можете заранее побеспокоиться. А билеты, между прочим, продаются за полтора месяца. Тем более, с ребенком. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Раньше нам никуда не нужно было ехать! Вам это понятно?! ПРОВОДНИК Что вы на меня орете? У вас у самих документы есть? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Зачем? ПРОВОДНИК Может, это не ваш ребенок, откуда я знаю. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Миша, скажи дяде, чей ты ребенок! МИША Мамы Тани и папы Сережи. ПРОВОДНИК (смягчаясь) Ладно, мамаша, езжайте. Нет у меня нижних полок. Так бы все хотели. Вот придут ваши соседи, вы им и скажите, что ваш муж после спектакля устал. Может, они с вами захотят поменяться. Если с ребенком. Проводник уходит. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Конечно, сейчас придут две старухи, что их, на верхние полки гнать? САША Таня, давай все-же поговорим спокойно... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Убери чемодан, сколько можно просить! Хам! Прямо из себя меня вывел. Даже руки трясутся. Она достает из сумочки сигареты и уходит. |
|
| ||
|
СЦЕНА ВОСЬМАЯ Тамбур. Татьяна Николаевна курит. Рядом НЕЗНАКОМЕЦ. На нем такая же куртка, как у Саши - на антилопьем меху, но он похож не на Сашу, а скорее, на Сергея. Незнакомец с восхищением смотрит на Татьяну Николаевну, наконец, решается заговорить. НЕЗНАКОМЕЦ Извините, где мы с вами встречались? Татьяна Николаевна морщится от козлиного запаха, отворачивается. НЕЗНАКОМЕЦ Знаете, у меня так память устроена: лица запоминаю насмерть, а имена - нет. Я летчиком работаю. Все места, где бывал, помню, а названия - хоть убей. А сейчас у меня такое чувство, будто я вас, ну, просто, всю жизнь знал. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ну, что вы за люди все?! Неужели человек не может пять минут постоять спокойно и покурить?! Что вы ко мне привязались? Я замужняя женщина, у меня ребенок, квартира, работа, у меня все есть, и все хорошо! Понимаете? Все хорошо! На глазах Татьяны Николаевны выступают слезы. НЕЗНАКОМЕЦ Извините. Я не хотел. Не знал, что вам так хорошо. А вот у меня все плохо. Ни жены, ни детей. В очередях все на мне кончается. Самолет сажаю, а поезд ушел. Я полярным летчиком работаю. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Вы говорили. НЕЗНАКОМЕЦ Ну, вот. Вас встретил, а вы замужем. Извините. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Не сердитесь. Мне, правда, сейчас ничего не надо. Все в порядке. Незнакомец достает яблоко из кармана куртки, протягивает Татьяне Николаевне. НЕЗНАКОМЕЦ Хотите? Мне их мама из Липецка посылает. Участок у нее там, сама растит. Белый налив. Татьяна Николаевна после некоторых колебаний берет яблоко. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Спасибо. НЕЗНАКОМЕЦ (уходя) Мне-то за что? Маме спасибо. |
|
| ||
|
СЦЕНА ДЕВЯТАЯ Татьяна Николаевна входит в купе, садится. САША Таня, я все-таки думаю, что тебе... Слышен лязг вагонов, медленный стук колес. Миша приникает к окну. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (с облегчением) Поехали... МИША Мам, это наш поезд поехал или тот? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Мы сынок поехали, мы. Слава Богу, с местами все само решилось. Будем укладываться, Саня? Саша открывает рот, чтобы ответить, но застывает, забыв его закрыть, поскольку дверь открывается, и в купе входит Гревцев. ГРЕВЦЕВ (в коридор) Серега, здесь наши места! Иди сюда! Входит Сергей с чемоданами. МИША Мама, папа пришел! ГРЕВЦЕВ Ты гляди, какой здесь воин. Как звать? МИША Миша. ГРЕВЦЕВ Михаил Сергеевич, значит? Красивое имя - высокая честь. (Сергею) Что встал? Проходи, будь как дома. (Мише) А меня зовут дядя Коля. Мы с твоим папой вместе на Севере служили. Только он в Полярном, а я в Линахамари. В разное время, конечно. Он помоложе, салага. Сергей стоит в нерешительности, не зная, куда поставить чемоданы. ГРЕВЦЕВ Ставь сюда. Эту нижнюю женщине уступим. С ребенком. СЕРГЕЙ Обе можно уступить. ГРЕВЦЕВ Это излишне. Мы внизу еще сами посидим, побеседуем, споем нашу, военно-морскую. Если, конечно, соседи не возражают. Молодожены, так сказать. Садись, Серега. Сергей садится. Гревцев вынимает из кармана бутылку водки, обнимает Сергея за плечи. ГРЕВЦЕВ Какую мы сегодня вспомнили? (поет) И тогда вода нам как земля, и тогда нам экипаж - семья, и тогда никто из нас не против хоть всю жизнь служить в военном флоте... Хорошая песня! СЕРГЕЙ А мы другую любили. (поет) Ни зги не видно в час ночной, тебе известно лишь одной, когда усталая подлодка из глубины идет домой... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (Сергею) Ты куда собрался? ГРЕВЦЕВ Позвольте, он человек вольный, имеет право к другу в Москву съездить? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Тебе же на работу завтра. СЕРГЕЙ Я отгулы взял. ГРЕВЦЕВ Что ты перед ней отчитываешься, Серега? Она тебе кто? Гревцев придвигает стаканы, открывает бутылку. СЕРГЕЙ Она мне никто. ГРЕВЦЕВ Ну и все. Он поет, разливая водку по стаканам. Сергей подтягивает. ГРЕВЦЕВ Когда усталая подлодка из глубины идет домой... (Сергею) Может, товарищу нальем? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Он с вами пить не будет. ГРЕВЦЕВ Как жена скажет. Ей виднее. Наше дело предложить, да Серега? Сергей не отвечает. Он поет, с тоской глядя на Татьяну Николаевну. СЕРГЕЙ Когда усталая подлодка из глубины идет домой... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (угрожающе) Ну все. Миша, сынок, пойдем-ка со мной... Татьяна Николаевна и Миша выходят. |
|
| ||
|
СЦЕНА ДЕСЯТАЯ Гревцев и Сергей перестают петь. Они трезвей, чем казалось. Сергей закрывает дверь на замок. ГРЕВЦЕВ Это правильно, Серега. Чтоб не дуло. САША Коль, что как дети, ей Богу... Сергей берет со стола нож, с угрожающим видом встает, отрезает ломоть хлеба, выпивает водку, закусывает. Гревцев тоже выпивает. Сергей, подумав, кладет нож на стол. СЕРГЕЙ Сначала надо окно открыть. Он дергает за ручку, пытаясь опустить раму. Окно не поддается. САША Похоже, Гревцев, твой соратник хочет меня зарезать и выбросить в окно. ГРЕВЦЕВ Раньше надо было думать. Он сейчас, что угодно может. Сергей дергает ручку окна, как заведенная игрушка, и повторяет, как заезженная пластинка. СЕРГЕЙ Сейчас окошечко откроем... ГРЕВЦЕВ (Сергею) Ты чего хочешь-то? СЕРГЕЙ Сейчас окошечко откроем... ГРЕВЦЕВ (с тревогой) Серега, остынь. Давай, еще дернем. Гревцев наливает водку. Саша продолжает дергать окно. СЕРГЕЙ Дернем. Сейчас окошечко... ГРЕВЦЕВ (обрывая его) Хватит! Далось тебе это окно. Сядь! Гревцев встает и пытается оторвать Сергея от окна, но тот упирается, уцепившись за ручку. СЕРГЕЙ Сейчас окошечко откроем... ГРЕВЦЕВ Мы так не договаривались, Серега. Ты что, всерьез? Сергей толкает Гревцева в грудь, и он падает обратно на полку. СЕРГЕЙ Сиди, земляк. Это мои дела. Мне сейчас надо окно открыть. Он снова берется за ручку. Саша забивается в угол, бледнеет. ГРЕВЦЕВ Не надо, Серега, ты что?! Он снова цепляется за Сергея, но тот его отталкивает. СЕРГЕЙ Артисты, мать вашу. Сейчас окошечко откроем... В дверь стучат. Сергей отпускает ручку. Стучат все громче, затем дверь открывают снаружи ключом. В дверях проводник, Татьяна Николаевна и Миша. Проводник оглядывает купе. ПРОВОДНИК Ну, что, все нормально, чего задергалась? Нижнюю полку вам уступили с ребенком. А мужу придется наверху поспать после спектакля. ГРЕВЦЕВ Конечно, нормально, командир, какие проблемы? ПРОВОДНИК Покемарит наверху, где ж я ему среди ночи нижние полки сыщу? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Но я ведь вас раньше просила! ПРОВОДНИК Раньше ваших соседей не было. Может, они бы вам обе нижних уступили. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА При чем здесь нижние! Это же невозможно так ехать... в такой духоте с ребенком! ПРОВОДНИК Так бы сразу и сказала. Сейчас окошечко откроем. Проводник ключом открывает окно. В купе врывается шум колес, чтобы перекричать его, проводнику приходится орать Татьяне Николаевне в лицо. ПРОВОДНИК Какая вы зловредная женщина! Раз такая заботливая, брала бы билет в СВ! Или летела бы в аэроплане! (Гревцеву) А вы, мужики, кончайте вечерять. Видите, тетка развонялась как. ГРЕВЦЕВ Все, командир, уже кончаем. Мы, дед, с земляком встретились, вместе на Северном служили. На подводном ракетном. Мы ж пока еще не деремся, не скандалим, тихо закусываем. ПРОВОДНИК Завязывайте, мужики с закуской. А то, еще ревизоры пойдут. Сами знаете, с этим нынче строго. Он выходит и возвращается. ПРОВОДНИК Только бутылки в окно не бросайте. Там у меня в тамбуре мешочек стоит специально для бутылок. Туда и несите. Я ведь тоже, мужики, флотский. По Балтике ходил. ГРЕВЦЕВ Тоже, значит, земляк! Садись, дед, прими с нами. ПРОВОДНИК Извиняйте, братки, на службе не могу. Командир не велит, мол, не полезно это русскому народу... ГРЕВЦЕВ Начальник Советского Союза, что ли? ПРОВОДНИК Козел вонючий. Во, времена... ГРЕВЦЕВ За что ж ты его так? В иное время ты б за козла ответил. В другие места на нарах бы ехал. А нынче разговариваешь. Потому, что гласность. ПРОВОДНИК Разговариваю... Толку-то что? Какая гласность на сухую? Болтовня одна. Так вы насчет бутылочек не забудьте. ГРЕВЦЕВ Какой разговор, командир, нет разговора, конечно, снесем тебе тару. Я и сам зайду, посидим, службу вспомним. ПРОВОДНИК А вы, мамаша, лучше бы дите укладывали, оно у вас спит на ходу. Проводник уходит. Растерянная Татьяна Николаевна смотрит на Сашу, забившегося в угол. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Что с тобой? САША Что? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Какой-то ты серый. Ты пил с ними? Саша встает, закрывает окно. ГРЕВЦЕВ Правильно, Сашок. Чтоб не дуло. Он обнимает Сергея за плечи, трясет. ГРЕВЦЕВ Ну, Серега! Нормально все! Ну, вот. Ты что? Дурачок. А ты взрывной, оказывается, парень! В самодеятельности участвовал? СЕРГЕЙ Нет. ГРЕВЦЕВ Правильно. Лучше сразу у профессионалов учиться. У тебя какой разряд? СЕРГЕЙ Кандидат в мастера. ГРЕВЦЕВ Я не про то. По электричеству у тебя какой разряд? СЕРГЕЙ Шестой. ГРЕВЦЕВ А у нас как раз электрик в запой уволился. В массовке попробуешься, потом во втором составе. У тебя ведь данные-то есть, это я тебе говорю. Будешь большой актер, самородок. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Зачем вы его искушаете? Он же как ребенок, верит всему. ГРЕВЦЕВ Пусть верит. Это самое главное. В знаменитом театре работать будешь. А жить - пока у меня. Места хватит. Правда, у нас платят мало. СЕРГЕЙ Одному мне много и не надо. Это я раньше крутился, на двух работах пахал. По пятьсот, а то, и по шестьсот выходило. Гарнитур купили "Аэлита", телек цветной... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ты же его сам и разбил. СЕРГЕЙ Телек цветной, палас гедеэровский. А одному мне зачем палас? Один я на голом полу спать могу. ГРЕВЦЕВ Точно, Серега. В теплой хате солдату и шинель - перина. Зачем же ты телевизор разбил? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА К нам сосед зашел, футбол в цвете попросился посмотреть... СЕРГЕЙ Знаю я ваш футбол. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Он с работы вернулся, увидел мужчину у своего телевизора, и выкинул с шестого этажа. ГРЕВЦЕВ Соседа?! ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Если б соседа, я бы поняла. А телевизор за что? СЕРГЕЙ Знаем, за что. Почему он в кальсонах был? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Да он всю жизнь в кальсонах. Я его с детства помню. СЕРГЕЙ Вот-вот, с детства. Мы ведь с Татой еще до армии подружились. Они в Николаевке жили, в своем доме. И родители, и брат Володька - все в одной комнате. Только ее койка шторкой отгорожена. Так родители с братишкой телевизор смотрят, а мы на койке разговариваем, за шторкой. То есть, сначала разговаривали. За этой занавесочкой у нас любовь и началась. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Сергей! СЕРГЕЙ Да, за занавесочкой. Тате семнадцати не было. На половике рядом с койкой, чтобы сетка не скрипела. Еще беседовать приходилось для конспирации, чтобы родители дурного не подумали. Ха-ха! Сергей хрипло смеется, вспоминая. СЕРГЕЙ Умные, брат, разговоры разговаривали. Потом меня с экипажа на свадьбу вызывали на четвертом месяце. Мишаня без меня родился, от тех бесед. МИША Пап, как ты на лодке плавал, расскажи. Как пожар загорелся... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ты бы хоть при ребенке думал, что несешь. СЕРГЕЙ Пускай и ребенок знает, какая у нас мамка. Тата у мамы моей с Мишаней жила. Мама ее в институт уговорила поступать. Мы тогда первенство выиграли, всем отпуск дали, а я на "Золотую рыбку" загремел. ГРЕВЦЕВ На К-19? СЕРГЕЙ Плохая лодка была, несчастливая. На нее как в штрафбат ссылали. С чудаком одним подрался. Вместе и загремели. Его в девятом отсеке затопили во время пожара. Из-за нее же и подрался. А покойник прав был, зря я дрался. Говорил, что она дома с каждым вторым, пока я играю. ГРЕВЦЕВ Где играешь? Ты же сказал, что в самодеятельности не участвовал. СЕРГЕЙ Я до лодки за сборную флота выступал, по водному поло. Пока я там за мячиком гонялся, она тут за мужиками ухлестывала. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Сергей, ты же сам прекрасно знаешь, что это неправда. СЕРГЕЙ И мама меня предупреждала. У нас малой на руках, а она только на каникулы, как в гости, да еще строит из себя. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Что же ты сейчас-то уехал, мамочку свою бросил? Как ты без нее жить будешь? СЕРГЕЙ Маму не трожь. Ты от нее кроме добра ничего не видела. Без нее б, хрен ты в горисполкоме работала. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Да, сгори он, ваш горисполком! СЕРГЕЙ Как Тата в горисполком устроилась, мы сразу квартиру получили двухкомнатную улучшенной планировки. Я квалификацию повысил, халтуру бросил, чтоб с семьей побольше быть. Мне ведь тоже на заочный предлагали в политех. Я отказался из-за нее. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Да, ради Бога! Я ж тебя сама уговаривала! Ты боялся на сессии уезжать. Как это я в отдельной квартире останусь без маминого присмотра! ГРЕВЦЕВ Правильно, Сережа. С любимыми не расставайтесь, как сказал поэт. СЕРГЕЙ И зачем мне институт? Так я четыре сотни имею, а после института - от силы две. ГРЕВЦЕВ Ну, у нас ты тоже больше не получишь. СЕРГЕЙ Я ж говорю, мне одному немного надо. Это раньше - мебель импортная, телевизор "Рубин", палас... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (вставая) Ну, завелся. Мишенька, пойдем, поможешь белье принести. Саша тоже встает, испуганно смотрит на окно. САША Я сам схожу, сиди. Пойдем, Миша. ГРЕВЦЕВ На нас возьми. СЕРГЕЙ Сейчас я деньги дам. ГРЕВЦЕВ Не надо. Свои люди, сочтемся. Саша и Миша уходят. |
|
| ||
|
СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ ГРЕВЦЕВ Верно, одному много не надо. Одному вообще ничего не надо. А чего надо было ей, я так и не понял. Все позволял, все прощал. Бороться сил не хватало. Думал, само перемелется. Не перемололось. Я ее поздно встретил, после института. В театре уже работал, а ей восемнадцать - ребенок. Мне повезло, сразу роль большую дали. А она реквизитор всего лишь. И то, на полставки. Отношение соответственное. Это я после узнал, что тут без Яны не обошлось. Думал, я такой гениальный, а она, оказывается, к распределению ролей отношение имела. Самое непосредственное. С главным жила. Потом ко мне переехала. Но без гарантий. Могла и домой не прийти. Вроде, ничего никому не должна. Жду ее, помню, волнуюсь, мысли всякие в голову лезут: может, под трамвай попала, или хулиганы ее зарезали. Хоть знал: никто ее не зарезал, и под трамвай она сама кого хочешь толкнет. Злюсь, думаю: придет - я ей дам! А услышу: вошла - сердце бьется здесь, у горла, и немею. Духи с мороза пахнут, щебечет что-то, врет, врет, знаю, что врет, а не слышу ничего, и не надо мне ничего! Какие трамваи, какая подруга? Напрочь все забывал, ножки ее в ладонях грел, сюсюкал как мальчик, а мне за тридцать было - мужик, звезда сцены. Сейчас думаешь - ну, полный идиот. А дал бы Бог - все также хочу. Ни секунды бы не пропустил, не променял, не изменил. А потом исчезла, как не было. Такое и раньше случалось. Оставит записку: не скучай, скоро буду - и пропадет. Месяц нет, два, потом появляется. Я от счастья с ума сходил и ничего не спрашивал. А однажды так и не вернулась. И записки не оставила. СЕРГЕЙ Сука. ГРЕВЦЕВ Я не сержусь. Она мне столько счастья подарила, сколько иному на всю жизнь отмерено. Так у меня и остались платья ее, из-за них я в Москву переехал. От запаха ее бежал, от улиц, где мы вместе бродили, от театра. А в Москве мне Отелло предложили, я и ушел. Сбежал из Ленинграда, хотя лучше чем тогда, уже никогда не играл. Зал плакал. Как вспомню ее, душа на небеса улетала. На заслуженного бумаги послали, не дождался, не смог. Думал, с ума сойду или газом отравлюсь. Соседей только жалко было, взорвутся еще. Потом много было, да все не то. В общем, любил я ее. СЕРГЕЙ А я письма писал. Смешно. Как школьник стишки из книжек перекатывал. Про любовь. На лодке, сам знаешь, куда пошлешь? Если б сразу. А потом неловко было - писатель выискался. А не писать не мог. Лежу в кубрике, как мы в купе, только дежурка горит. Соседи храпят, аж переборки дрожат, а я о ней думаю, о сыне нашем. На лодке, понятно, окон нет, а Тата для меня как свет в окошке. Дни считал, часы, минуты, ждал, когда ее увижу. Увижу, думаю, и растаю как снег весной от любви и нежности. Я бы сам написал, да таких слов найти не умел, чтобы к ней подходили. Все какие-то обыкновенные в голову лезли. Вот и переписывал чужие. ГРЕВЦЕВ Помнишь что-нибудь? СЕРГЕЙ Помню. Все помню. Сергей достает из внутреннего кармана пачку писем, перевязанную розовой тесемкой, развязывает ее. ГРЕВЦЕВ Прочти... СЕРГЕЙ (читает) И теперь, если б только увидеть, как лежит, истомясь, моя радость, и во взоре печаль и разлука, и непереносимая нежность, я бы сплел из любви сладко-тяжелую цепь, и ночь бы качала на смуглой груди веселую голову дня... ГРЕВЦЕВ Удивительно! Я же знаю эти стихи. Это моя роль! Он с воодушевлением продолжает. ГРЕВЦЕВ И теперь торгаши на базарах судачат о слабости той, что сильна и меня полюбила, а сами, ничтожные, они продаются за деньги. Принц заморский тебя не возвел на нечистое ложе. Ты одна. Ты со мной. Ты, как платье, плотно меня облекла. Моя радость. |
|
| ||
|
СЦЕНА ДВЕНАДЦАТАЯ Входят Саша с бельем и Миша. Саша бросает белье на полку Гревцева. САША (Татьяне Николаевне) Давай укладываться. Татьяна Николаевна молчит. САША Ты что, заснула? ГРЕВЦЕВ Смотри, Сережа, интеллигентной профессии человек, а не тонкий. Как грубо с женщиной разговаривает. Татьяна Николаевна встает, молча стелит постель на верхней полке. ГРЕВЦЕВ А женщина терпит. Поскольку, любит. Что тут поделаешь... САША (Татьяне Николаевне) Кто так наволочку надевает? Надо вывернуть, взять за углы. Дай, покажу... Саша тянется к подушке, но Татьяна Николаевна бросает ее ему в лицо. Саша едва успевает поймать подушку. ГРЕВЦЕВ Давай, Сашок, покажи, как надо. САША Таня, ты что? ГРЕВЦЕВ И правда, спать пора. Давай, Серега, стелиться. Гревцев стелит постель на верхней полке. ГРЕВЦЕВ Внизу совсем спать не могу, колеса в голову стучат. Он надевает наволочку. ГРЕВЦЕВ (Саше) Как это ты показывал? Вывернуть, и за углы... Ага, вот как. Век живи, век учись. А не покажи ты, Сашок, до смерти бы не знал. Гревцев забирается на верхнюю полку. Миша тоже залезает наверх, занимает полку над Татьяной Николаевной. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Миша, слазь оттуда, пора спать! МИША Я здесь спать хочу, как дядя Коля. Пап, можно? ГРЕВЦЕВ Правильно, Мишаня. Настоящие мужчины всегда наверху спят, а нижние полки женщинам уступают. Молодец. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Слазь немедленно, ты упадешь ночью! ГРЕВЦЕВ Не дрейфь, Мишаня, там специальная ручка есть, держаться. МИША А можно ремешком привязаться! ГРЕВЦЕВ Верно. На флоте все с ремешками спят. (Татьяне Николаевне) Не волнуйтесь, мамаша, я присмотрю. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Я вам не мамаша! ГРЕВЦЕВ (Мише) Когда вырастешь, кем будешь? МИША Моряком. ГРЕВЦЕВ Дай пять. Они через проход жмут друг другу руки. ГРЕВЦЕВ Отбой! Миша и Гревцев отворачиваются к стенкам, остальные молча сидят внизу - Саша рядом с Татьяной Николаевной, Сергей - напротив, рядом со скатанным матрасом. Наконец, Татьяна Николаевна встает. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Так можно всю ночь просидеть. (Саше) Дай чемодан. Саша опускает чемодан. Татьяна Николаевна берет из него халат. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Убирай. Саша поднимает чемодан и собирается снова сесть на свое место, но Татьяна Николаевна останавливает его, указывает на полку, где сидит Сергей. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Сядь туда, я постелю. Саша с опаской присаживается на краешек полки. Между ним и Сергеем лежит свернутый матрас. Татьяна Николаевна расстилает постель и раздевается. СЕРГЕЙ Тата, как тебе не стыдно! Ты не дома! ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Кого мне здесь стесняться? Она надевает халат, ложится. Саша встает. СЕРГЕЙ Прижмись, братан. Саша садится. Гревцев поворачивается. ГРЕВЦЕВ А я думаю, что мне не спится? Он спускается с полки. ГРЕВЦЕВ Я же деду обещал бутылки снести! (Саше) Пойдем, покурим, друг мой Кассио. Службу вспомним. Гревцев берет со стола водку. САША Какую службу? ГРЕВЦЕВ Венецианскую... Он увлекает Сашу вместе с собой в коридор, закрывает дверь. Сергей некоторое время сидит молча, потом встает, тормошит Мишу. СЕРГЕЙ Миша, сынок, вставай... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Сергей, ты что? МИША (спросонья) Уже приехали? СЕРГЕЙ Приехали, сынок, приехали. Дальше ехать некуда... Он садит сына рядом с собой. Татьяна Николаевна садится на своей полке. СЕРГЕЙ Миша, послушай меня. Ты уже взрослый, все понимаешь. Кого ты больше любишь? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Оставь ребенка! Глаза у Миши закрываются, Сергей трясет его за плечо. СЕРГЕЙ Сынок, не спи! Ты пойми, мама от нас уходит, ты уже большой, ты должен сейчас решить, с кем ты хочешь жить, с мамой или с папой? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Сергей, прекрати этот балаган, не мучай ребенка! Он-то в чем виноват? Как тебе не стыдно! СЕРГЕЙ Не стыдно, представь себе! Не я этот балаган затевал! Мишенька, ты только скажи, с мамой или с папой? Татьяна Николаевна встает и пересаживает Мишу на свою полку, обнимает его. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Иди сюда, мой маленький. (Сергею) В любом случае ребенок останется со мной! СЕРГЕЙ Это почему? С девяти лет ребенок имеет право сам решать с кем ему быть. Миша, если бы ты мог жить с кем захочешь, с кем бы ты жил? МИША (подумав) С дядей Колей... Входят Гревцев и Саша. Гревцев строго смотрит на Мишу. ГРЕВЦЕВ А что это мы не спим? Команды "подъем" не было! Что за хождения после отбоя? Татьяна Николаевна укладывает Мишу на свою полку, ложится рядом, выключает лампочку у изголовья. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Спи, сыночка. Никуда твоя мамочка от тебя не уедет. Сергей раскатывает матрас, но постель, принесенную Сашей, не стелит, кидает подушку и ложится в одежде. Он выключает лампочку и поворачивается к стене. Саша, подумав, забирается на полку, где спал Миша, выключает лампочку и тоже отворачивается. Гревцев поднимается к себе на полку, берет роль, но откладывает ее. Он снова спускается вниз и достает из кармана пиджака фотокарточку Яны. Забирается на полку, вглядывается в забытое лицо. ГРЕВЦЕВ И теперь помню я, как менялось лицо, как ты нежно делила мой пламень. Мы единою были душой. О, я знаю любовные игры служительниц Рати, на закате луны я их видел. Утомленные, в зале, обитой коврами, молча они засыпали и все забывали. |
|
| ||
|
СЦЕНА ТРИНАДЦАТАЯ Тамбур и коридор вагона. По коридору идет пьяный проводник. Нужное ему купе он находит, считая их по порядку. ПРОВОДНИК Первое... Второе... Третье... Четвертое. Свечниково! Кому до Свечникова? Прибываем! Стоянка одна минута! В тамбуре Татьяна Николаевна с сигаретой и Гревцев с пьесой в руке. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА За что ты меня так не любишь? ГРЕВЦЕВ Почему не люблю? Ты мне очень симпатична. К тому же депутат. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА А зачем тогда ты устроил эту... этот спектакль? ГРЕВЦЕВ Сергея жалко. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Себя не жалко? ГРЕВЦЕВ Давно не жалко. Я ведь тебя искал. Все больницы обзвонил и морги. Милицию на ноги поднял. Два года искал. Потом перестал. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Захотел бы, нашел. ГРЕВЦЕВ После тебя у меня жизнь кончилась. Пустая квартира. Только твоя фотокарточка ее и освещала. Я к ней цветы со всех премьер приносил. А ты, оказывается, спишь в гостиницах со всякими молокососами, вроде Саши. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Ты же сам от меня в кино сбежал. А Саша остался. ГРЕВЦЕВ Когда тебя встретил, глазам не поверил. Горло перехватило, сердце бьется, сейчас, чувствую, умру или взлечу. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА И откуда ты знаешь, что у нас было с Сашей? Ты свечку не держал, а кино смотрел. А у нас и не было ничего. ГРЕВЦЕВ Ну, да, ты-то знаешь, что я тебя осуждать никогда не умел. Но предательство Сергея! Двухкомнатная квартира в центре Москвы! Это как? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Все дело в запахе, Коленька. Ты от запаха моих надушенных платьев и то сбежал. Хотя это другой запах. Он тебе, как воздух, нужен. Благодаря ему, ты чуть заслуженного не получил, так страдал. А я, может, запаха Сергея на дух не переношу. Я от его с мамочкой запаха блевала через день, да каждый день! А она еще долбила все время, что сынок ее меня облагодетельствовал. И от запаха города этого меня тошнит, и от отдела культуры. Ты думаешь, там культурой занимаются? Знаешь, чем там пахнет? Не могу я больше, Гревцев, понимаешь? Не хочу. ГРЕВЦЕВ Почему ты ко мне не вернулась? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Живая? ГРЕВЦЕВ То есть? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА То есть не юное видение из театральных кулис, а провинциальная халда, какую ты узнал за минувшие сутки? С чужим ребенком, зачатом на половичке? ГРЕВЦЕВ Я тоже детей люблю. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА И ты бы мне опять все простил, и жили бы мы долго и счастливо, и умерли в одночасье. Нет, Коленька. Тебе и без моего запаха была судьба в Москву перебираться, а мне - в грехах за занавесочкой каяться. ГРЕВЦЕВ Почему? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Не знаю. Судьба. Живая я тебе не нужна. Не зря ведь ты меня в себе угробил. Хорошо хоть, это случилось в мое отсутствие. Это ты мне придуманной все прощал. Согласись, Гревцев, ведь тебе гораздо удобнее на мою фотокарточку молиться. ГРЕВЦЕВ Неправда... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Правда, Гревцев. ГРЕВЦЕВ А тебе что удобнее? Соблазнить мальчишку-дурачка и прописаться на его жилплощади? Неужели только ради этого ты разыграла сцену в гостинице? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Разыгрывающий здесь ты, а не я. Конечно, прописка, квартира - жутко звучит для эстетского уха. Какая я меркантильная - променяла любовь на прописку. Криминал, как говорится, налицо. Можно подумать, что тот, кто ищет счастья, должен жить на вокзале. ГРЕВЦЕВ Моя квартира не хуже Сашиной. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Впрочем, откуда тебе знать об этом? Это мы дети рабочих окраин. Тебе квартира досталась от папочки-профессора. На двух метрах за шторкой ты никогда не жил. Ты актер. Ромео, Гамлет, Отелло... Татьяна Николаевна смотрит на Гревцева, достает носовой платок. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Плохо ваши гримерши работают. Грим не смыли. Она пытается платком стереть синяк с лица Гревцева. Он морщится и, положив пьесу на мусорный ящик, обнимает ее. ГРЕВЦЕВ Это не грим. Из четвертого купе выходят трое пассажиров с чемоданами - две старухи и ветеран-инвалид. Поезд останавливается, шум колес затихает, слышны вокзальные объявления. Пассажиры направляются к выходу. Татьяна Николаевна не противится объятиям, но и не поддается им. Поезд трогается. Гревцев отпускает ее. Они цепляются за оконный поручень. ГРЕВЦЕВ Значит так. Завтра прямо с вокзала едем ко мне. Вместе с Мишей. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА А Сергей? Так-то ты его жалеешь. Ты же обещал ему карьеру великого актера. ГРЕВЦЕВ Ты то же самое обещала Саше. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Могли бы вместе пожить. Вдвоем им места хватит. Только уживутся ли в одной квартире два гения? ГРЕВЦЕВ Черт с ними, Яна. Главное не они, а мы. Какое нам до них дело? Ты только ответь - да? ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Не знаю. ГРЕВЦЕВ Я знаю. Завтра едем ко мне. Я все решил. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Это уже было вчера. Иди спать. Кто знает, что будет завтра. ГРЕВЦЕВ Я не засну. Он трет лоб, Татьяна Николаевна достает из кармана халата таблетки. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Дать седуксен? Одну, две? ГРЕВЦЕВ Две. Дожить бы до завтра... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Доживешь, иди. Он берет снотворное и уходит в купе. Татьяна Николаевна тоже глотает таблетки, морщится от горечи, находит в кармане яблоко, грызет его. Она замечает пьесу, оставленную Гревцевым на мусорном ящике, берет ее. Грызя яблоко и листая роль, она идет к купе, нажимает ручку. Дверь, машинально захлопнутая Гревцевым, не открывается. Она стучит, ее никто не слышит - все спят. Татьяна Николаевна идет в купе проводника, стучит. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Товарищ проводник! Товарищ проводник... Пьяный проводник открывает дверь. ПРОВОДНИК А, это ты, мамаша. Как ты мне надоела. Откуда только такие муторные бабы берутся... ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА Я не могу попасть в свое купе... ПРОВОДНИК Есть свободные места, повезло тебе. На Свечникове люди сошли... Пошатываясь, проводник идет по коридору, считая купе по порядку. ПРОВОДНИК Первое... Второе... Третье... Четвертое. Здесь. Он ключом отпирает купе. ПРОВОДНИК Спи, ради Бога. Хватит уже сегодня. А еще с ребенком... Он, качаясь, уходит к себе. ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА (вслед) Это не мое купе... ПРОВОДНИК Ну, что тебе еще?! Нет больше свободных мест, мамаша... Татьяна Николаевна, помедлив, входит внутрь. |
|
| ||
|
СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Купе незнакомца. Он спит. Татьяна Николаевна кладет пьесу на столик, расстилает матрас, ложится на соседнюю полку, всхлипывает в темноте и засыпает, свернувшись калачиком. Незнакомец осторожно садится, включает свою лампочку, смотрит на спящую. Потом встает и накрывает ее курткой на антилопьем меху поверх одеяла. И снова смотрит на нее, уперев подбородок в ладонь. Татьяна Николаевна спит. Незнакомец берет со стола роль Гревцева, всматривается в текст при тусклом свете лампочки, читает про себя. НЕЗНАКОМЕЦ И теперь,
И теперь тоскою сжимается сердце, когда вспоминаю
И теперь я знаю, что главного в жизни отведал,
КОНЕЦ |
|
| ||
|
ВОРОНКОВ ДМИТРИЙ СПАРТАКОВИЧ |
|
| ||
|
ТЕКСТЫ ПЕСЕН ДЛЯ СЦЕНАРИЯ "И ТЕПЕРЬ..."
ГАСТРОЛЬНЫЙ РОМАНС Домой, домой, под желтый лист,
Размяк, потрескался, размок
Домой, домой, под желтый лист,
|
|
| ||
|
ПРОВИНЦИАЛЬНЫЙ РОМАНС Ни у кого ничего не украли мы
Лучше вином бы хотел нализаться я,
Давит сапог, гимнастерка застирана,
Где не боялся бы остановиться я
|
|
| ||
|
ПАРОВОЗ Добрый старый паровоз,
Позади давно вокзал,
Что обратной ветки нет,
Там на станции "Ля мур"
|
|
| ||
|
ПОПУТЧИЦА Кончился рейс, дорогая попутчица,
Время проходит, а силы истрачены
Птицей на параболическом проводе,
Скоро сдадим мы постели негрязные
Принца не встретит наивная Золушка,
|
|
| ||
|
ПОХОРОННЫЙ РОМАНС Она исчезла, след дождями смылся,
Теперь никто на то уж не рассердится,
Я умираю, некогда любимый,
И все довольны, все добры и рады,
Мы все живем в сжимающемся круге,
. |
| ||||
| ||||||
copyright 1999-2002 by «ЕЖЕ» || CAM, homer, shilov || hosted by PHPClub.ru
|
|
| ||
| ||||
|
|
|
Счетчик установлен 13 февр 2000 - 619
