Кузьмин Иван

ОБЫЧНАЯ ПРАКТИКА

из цикла "жизнь в искусстве"
первая серия

Аудитория института.

Ирина Борисовна:

— Как твоё имя и фамилия, только громко?

Ханс:

— Меня зовут Ханс Хенриксен...

Ирина Борисовна:

— где ты училась?

Аня:

— В Вагановском училище...

Ирина Борисовна:

— А почему же именно к нам решили поступать?

Пантелеев:

— Я гений!

Ирина Борисовна:

— Что будите танцевать?

Жилин:

— Не понял, что делать?

Ирина Борисовна:

— Ну, смело бросьте себя в обстоятельства, вы же животное, ну собака, например. Погавкайте нам на луну...

Тишина.

— Вы же будущие артисты! Ну, вперёд!!!

Абитуриенты сначала по одному, потом по очереди подхватывая:

— Гав-гав...Гав-гав-гав ГАВ-ГАВ-ГАВ-ГАВ -У-У-У-У...

Ещё раз повторите!

Женщина из приёмной комиссии:

— Повторяю!

1. Иван Комаров
2. Аня Екатерининская
3. Вадим Данилевский
4. Света Обидина
5. Сергей Харченко
6. Денис Синявский
7. Маша Мещерякова
8. Валентин Корнезо
9. Ханс Хенриксен
10. Мария Галкина
11. Антон Каймаков
12. Наташа Яшина
13. Светлана Свирко
14. Олег Жилин
15. Юля Шимолина
16. Дмитрий Пантелеев
17. Лёша Шаповалов
18. Алексей Заиньчковский

Женщина из приёмной комиссии:

— Все вышеназванные мною допускаются к общеобразовательным вступительным экзаменам в театральный институт.

Аудитория сценической речи.

(Странно стриженый субъект с лицом алкоголика и газовым шарфиком на шее)

Юрий Андреевич:

— Всем привет! Сегодня у вас первое вводное занятие по сценической речи. После урока прошу всех задержаться, я каждому перечислю его речевые недостатки и основные творческие проблемы. И попрошу, когда мы встретимся с вами осенью и вы скорей всего не получите у меня зачёта, не говорить, что я не предупреждал вас о трудностях. Ну, всё поехали. Бежим по кругу друг за другом.

— Хорошо! Теперь представьте что вы маленькие китайские медвежата...

Жилин:

— А я не умею, как медведь бегать!

Юрий Андреевич:

— Тогда беги как маленький дебил, нижняя челюсть отвалившаяся, губа висит, руки болтаются, и мычи при этом. Все остальные продолжают в том же духе. Все бегут по кругу, друг за другом, болтают руками ногами, мычат... Зтм.

Аудитория сценического движения.

(Худощавый не в меру гибкий, с непропорционально длинными конечностями педагог)

Черных:

— Искусство сценического движения является одной из главных дисциплин в обучении актёра. Когда зритель видит на сцене корявые тела, естественно ему это не нравиться. Ну а если актёр изогнулся, подпрыгнул к потолку упал на шпагат и, сделав несколько кувырков в глубь сцены крикнул - "Любимая, я иду к тебе!!!", то это совсем другое дело. Лица студентов. зтм

Аудитория занятия вокалом.

(Женщина выше средних лет, с пискляво-задавленым голосом с большими амбициями, любит всех обнимать)

Тамара Николаевна:

— Звёздочки мои! Какие же вы все красивые у меня. Я буду, учит вас петь. Зовут меня Тамара Николаевна я профессор музыкальной кафедры и, наверное, моё имя знакомо вам по афишам, но это не важно. Петь мы будем не хорошо, а божественно...

Поёт под аккомпанемент высоко и визгливо, прижимая кулачки к груди, наклоняясь всем телом вперёд и ударяя в пол правой ногой.

Мастерская.

Ирина Борисовна - мастер курса.

(женщина танк, как по размерам, так и по характеру, голос для танка соответствующий)

— Ну что, я вас могу поздравить! Вы выдержали суровый экзамен и по праву пришли в эту аудиторию не как абитуриенты, а уже как студенты.

— Вы должны прекрасно понимать, что жизнь ваша с сегодняшнего дня кардинальным образом изменилась. Все, что было раньше нужно оставить в прошлом.

— Через четыре года, о вас будут писать в газетах, передавать по радио и телевидению.

— Наша профессия не терпит слабых людей.

— Калёным железом, я буду выжигать в ваших душах лень и творческую импотенцию.

— Вы встречаетесь двадцать пятого августа и готовите творческие сюрпризы. Всё что вы придумаете за лето - милости прошу, выносите на площадку.

— Кстати, у курса есть лимит, который мы не можем превышать.

— Поэтому за осень нам необходимо отсеять трёх человек из здесь сидящих.

— Лимит, который мы не можем превышать.

— И прошу не огорчаться, ничего ужасного в этом нет, это обычная практика.

"ОБЫЧНАЯ ПРАКТИКА"

Панорама квартиры.

В настенных часах кукует кукушка восемь раз. С улицы доносится звук первых троллейбусов. Всё громче тиканье будильника, наконец, раздаётся звонок, пружина, с грохотом и звоном раскручивается до конца, звяканье понемногу затихает. Тишина.

Издалека доносится звук падающей воды, свистит кран, воду выключили.

Приближаются шаги. Кто-то проходит мимо, через мгновенье слышаться звук набираемого телефонного номера.

— Ало! Ты кассету взяла..?

— А зонтик?

— Всё пока!

Гудки...

Квартира постепенно наполняется звуками жизни, включается и выключается вода на кухне, начинает работать телевизор, что-то шипит на сковородке. За окнами утренняя дымка, ещё не тронутая солнечными лучами. Город спит.

Человек одевает обувь, берёт ключи и выходит из дому.

Полупустой трамвай подвозит человека до метро.

В метро уже толпится народ, кто-то едет на работу, но большинство возвращается с ночной гулянки в непотребно-помятом виде.

Ровно по середине платформы, не замечая никого вокруг, идут юноша и девушка, оба в милицейской форме. Они не смотрят друг на друга, но только перед собой, под ноги. Шаг в шаг удаляясь по платформе, он что-то рассказывает ей, а она улыбается в ответ.

Улица перед институтом.

с противоположной стороны девушка:

— Максим!

Максим:

— Ау, привет!

— Привет.

Максим:

— Не опаздываем?

— Как раз.

Заходят в институт. Быстрым шагом поднимаются по мраморной лестнице.

Дверь в аудиторию закрыта. Никого нет.

Максим и Аня стоят перед закрытой дверью.

Максим:

— Анют слушай, может я чего не понимаю?

Аня:

— Сегодня двадцать пятое?

Максим смотрит на часы:

— Двадцать пятое 9.30 утра.

Аня:

— Двадцать пятое августа 9.30 утра...

Максим:

— Да.

Аня:

— Я сейчас спущусь за ключом...

Максим:

— Попробуй набрать кого-нибудь из наших, там на вахте есть телефон.

Вахта.

Аня, наклонясь к окошку:

— Простите, можно от вас позвонить?

Бабушка в кепке:

— Нет телефона.

Аня:

— Ну вот же он, на столе у вас стоит, под бумажкой!

Бабушка в кепке, убирая телефон под стол:

— Нет телефона.

— Мне буквально на мгновенье, пожалуйста!

Кепка:

— Нет.

Аня:

— Ключ от 45 дайте пожалуйста!!!

Кепка:

— Нет.

Аня:

— Я, между прочим, студентка этого вуза и выдавать ключи ваша прямая обязанность!

Кепка:

— Будите кричать, я милицию вызову.

Аня:

— Простите, не будите ли вы столь любезны, выдать мне ключ от сорок пятой аудитории?

Бабушка в кепке некоторое время не двигаясь, в упор смотрит на студентку:

— Не могу я быть любезной, потому как нет вашего ключа на месте, не возвращали.

Максим с верху:

— Анюта поднимайся наверх ключа на вахте нет.

У аудитории Аня:

— С чего ты взял?

Максим:

— Там кто-то есть, приложи ухо к двери, слышишь...

Аня стучит в дверь кулаком:

— Эй кто там, открывайте, свои...

Максим тоже постучал.

Некоторое время за дверью раздавались какие-то звуки, потом механизм замка щёлкнул и дверь открылась...

Максим на собеседовании:

— Какой я спектакль последний смотрел, да вот накануне был в театре тут недалеко, ну вы знаете на углу. И посмотрел, как же его... Ну там четыре парня на сцене всё время веселятся, а в конце в зал подушками кидаются.

Комиссия оживилась, прошёл лёгкий шепот и сдавленные смешки:

— И что вы можете сказать об этой работе?

Максим:

— Вообще-то, мне не очень понравилось...

Комиссия разразилась бурными овациями и смехом!

Максим, понимая, что попал в струю:

— Гадкий спектакль глупый не смешной, наигранный и вообще от этого зрелища ощущение, как от махровой самодеятельности!

Ирина Борисовна:

— Очень интересная и своевременная оценка, а главное точно по адресу, вот Максим познакомься твой будущий педагог Виктор Моисеич, между прочим, режиссёр этого спектакля.

Виктор Моисеевич:

— Очень приятно!

Максим:

— Взаимно...

Механизм замка щёлкнул и дверь в аудиторию открылась... В проёме никого не было. Аня с Максимом прошли внутрь.

Уже при входе, по концентрации винных и табачных паров на кубический метр воздуха стало понятно, что ночь прошла с пользой. Под ноги то и дело со звоном попадались пустые бутылки. Максим и Аня по небольшому коридору приближались к актёрской гримёрке...

В гримёрке на полу, в куче мусора и бутылок, пресекая напольное пространство гримёрки наискосок, потому как ни в одной другой позе он там поместится не мог, лежал двухметровый, застенчивый Лёша Заиньчковский, которому наконец удалось взять у кого-то в долг и выпить. Над ним склонился Олег Жилин в похожем состоянии, но способный удерживать вертикальное положение.

Жилин:

— Лёша... Лёша, где Машина? Лёша, Где машина? Где машина-а-а-а!

Трясёт его за грудки.

Заиньчковский мычит, но не телится!

Жилин:

— Лёша, где машина Ханса?

Тут Максим и Аня Заметили две безжизненных задних конечности,торчащих из подсобного помещения, которые очевидно и принадлежали человеку, лишившемуся машины, Хансу Хенриксону.

— Леша, где машина?

Продолжал Олег Жилин.

Максим:

— Олег привет, а где все?

Жилин:

— не волнуйся, все здесь...

Максим:

— А репетиция?

Жилин:

— Сейчас начнём репетировать... Лёша, где машина...

Максим и Аня вошли в аудиторию... Следом за ними вошёл Вадим Данилевский, как всегда в костюме, худой, свежевыбритый и с зонтиком вместо трости.

Окна в аудитории закрыты большими деревянными ставками, темно, за исключением нескольких дыр пробитых в поверхности щитов, через них в аудиторию проникают лучи дневного света и взвешенная в воздухе пыль делает их практически осязаемыми. По середине аудитории, на четырёх табуретках лежит дверь, используемая в качестве стола. На этом столе, виднеются остатки ночной трапезы пластиковые стаканы, бумажные тарелки, бутылки и в центре этого натюрморта, раскинув руки, на манер Иисуса Христа, лежит Дмитрий Пантелеев и громко храпит.

Вадим:

— Браво! Вот именно так мне и представляется утро после тайной вечери!

В аудитории начинает собираться народ кто-то после гулянки, кто-то из дома.

— Привет!

Максим:

— Всем привет!

— Вадим, а как вы предполагаете будет проходить репетиция в сложившейся ситуации?

Вадим:

— Мил человек, репетиция будет проходить как обычно. Вам нужно привыкать, привыкать и привыкать, это же искусство, а не самодеятельность какая-нибудь.

Вадим:

— Так, внимание все кто меня слышат, а так же те, кто не только слышит, но и понимает!!! Через пятнадцать минут в аудитории должен быть полный порядок девушки, отправляются за водой, мужчины берут на себя грубую мужскую работу по разбору завалов и транспортировке однокурсников. В путь господа!

Церковь. Идёт служба. Хор поёт "Святые Боже". Вадим Данилевский дирижирует хором.

Под эту музыку безжизненные тела однокурсников выносят из аудитории.

Зажигают прожектора, девушки приносят воду в вёдрах и разбрызгивают её по полу. Босяком, на коленках моют пол.

Молодые люди выставляют полукруг из банкеток, все садятся.

Актёры в полукруге режиссёры напротив.

Светлана Свирко:

— Я рада всех вас видеть, Надеюсь, что вы готовы работать с полной отдачей...

В этот момент в дверь вошёл воскресший Лёша Заиньчковский в сопровождении Олега Жилина.

Свирко:

— А можно вовремя появляться на репетиции? Или, это выше ваших сил?

Лёша:

— Нет, это в наших силах, поэтому, мы здесь уже вчера были, а вот вы девушка опоздали.

Свирко:

— Не меня должны отсеять после завтрашнего прогона!

Студенты зашумели:

— Как после завтрашнего?

Свирко:

— Вам должны были передать, что прогон переносится на завтра...

Студенты:

— Но нам никто ничего не передавал!!!

Свирко:

— Ханс Хенриксен должен был передать... Ханс! Где Ханс?

Ханс сидел в углу, сосредоточено глядя перед собой.

Рядом сидящая Аня:

— Ханс ты передавал нам что-нибудь?

Ханс ни как не реагирует на вопрос.

Вадим:

— Да у него с русским не очень хорошо...

Мещарикова:

— Ханс, ду ю спик инглиш?

Ханс отрицательно покачал головой.

Тупик в коридоре. Два окна с широкими подоконниками, несколько дверей кабинетов. Пепельница в круглой коробке из под киноплёнки. Гудение лампочки дневного освещения под потолком. Десяток стульев всевозможных сортов, собранных из разных кабинетов на которых развешена верхняя одежда.

Около десятка детей от 13 - 16 лет сгрудились в кучу. Кто-то, забравшись на подоконник, изображает оперного певца, искусно дополняя образ, по возможности божественным пением на неизвестном языке. За углом на пузе лежит пулемётчик, в руках у него вместо пулемёта перевернутый стул. Он целиться в оперного певца и длинными очередями старается сбить его с подоконника. Две девочки, пригибаясь от пуль, несут ящик с патронами, а третья шарфом бинтует пулемётчику, раненную в бою голову. Остальные ни чем не отставая от товарищей бренчат на гитаре, декламируют стихи и изображают реактивные самолёты управляемые с помощью камикадзе.

Входит педагог, мужчина средних лет, в свитере и джинсах, весь бородатый и в очках.

Педагог:

— Сядем в полукруг...

— Дети, из свободных стульев, строят полукруг и синхронно садятся.

Педагог, выложил на соседний стул тетрадь ручку зажигалку и пачку сигарет, зажёг сигарету, сделал вдох и выдохнув, разогнал дым рукой:

— Сегодня мы намечали прогон спектакля... Всё отменяется, занятья сегодня не будет...

Дети:

— Как не будет, почему?

Педагог молчит, пауза:

— Только что объявили, умер Сахаров...

Все молчат.

После большой паузы педагог:

— Прошло четыре года как мы начали заниматься, стоит задать вопрос чему мы учимся, чего хотим достичь... Какие есть мысли?

Ребята зашумели:

— Мы хотим стать актёрами!

Педагог:

— У меня никогда не было цели обучить вас актёрскому ремеслу...

Ребята:

— Почему?

Педагог:

— Моя цель совершенно иная...

Все умолкли.

— Моя цель, сделать из вас людей...

— А я, не собираюсь обсуждать всё это в таком тоне! Если вы меня считаете ублюдком, то я себя ублюдком не считаю! И вообще отказываюсь работать в такой атмосфере... Не нужно мне от вас ничего и вы от меня отвалите! ВСЕ!!!

Уходя, Валя Корнезо так хлопнул дверью, что посыпалась штукатурка.

Обидина зарыдала и тоже выбежала из аудитории.

Все молчат.

Долгая пауза.

Вадим:

— Так, перерыв пол часа. Все приводят нервы в порядок и в полном составе возвращаются в аудиторию. Кстати, рекомендую задуматься над темой зачина, которым вы откроете завтрашнее представление. Всё, через полчаса жду всех здесь.

Все разошлись.

Максим Аня и Вадим в режиссерской гримёрке.

Вадим, увлечённо размахивая руками и периодически отбрасывая чёлку назад:

— У меня есть гениальная, феерическая идея на будущее, и даже не феерическая а фаллическая...

Аня:

— Какая?

Максим:

— Фаллическая

Вадим продолжает:

— Предлагаю сделать фаллический символ основной темой для карнавального шествия...

— Представьте себе людей в непрерывной процессии, вышагивающих с гигантскими фаллосами! Вот это зрелище!!!

Максим:

— А как публика это воспримет?

Вадим, переходя на серьёзный тон:

— Ну, всё зависит от размеров фаллического символа!!!

— В конце каждого карнавала происходит рожденье через смерть, чучело чего-то отжившего убивают, таким образом, рождая что-то новое...

— И если сделать чучело из булки с соответствующим органом на соответствующем месте может быть очень даже смешно, когда девушки курса будут поедать, это французский батон!

Вадим в красках при помощи пантомимы и со свойственной ему интеллигентностью, изобразил как девушки облизываясь от удовольствия кусают фаллический символ из булки:

— Это будет гениально!!!

Просторное помещение без мебели. Группы людей толпящиеся в разных углах. Окна в стенах высоко, и сквозь них видно зелёную листву на ветру, и солнечный свет.

Из ближайшей группы отделяется человек, известный актёр знакомый нам всем:

— Я познакомился с Вадимом не так давно, но очень к нему привязался. Его жизненная энергия не давала ему спокойно сидеть на месте никогда... Я говорю "Вадим, остановитесь, отдохните, почувствуйте вкус жизни, а он не слушал, как будто боялся что-то не успеть...

Другой человек, невысокого роста, наполовину седой, с уставшим лицом:

— В больнице по ночам он во сне размахивал руками, и нянечка ему руки привязала. Он проснулся, посмотрел на себя и говорит: Ну вот, я совсем как Прометей и руки привязаны и с печенью не в порядке...

— Ему было не много отпущено времени, и тем не менее он что-то успел сделать...

— Теперь Вадик ушёл, ну что теперь поделаешь...

Красивая девушка с красными от слёз глазами стояла поодаль и ближе не подходила.

Все стали расходиться.

К отцу Вадима подошёл человек:

— У меня есть фотографии и курсовые видеозаписи, я сделаю копии передам вам, давайте я запишу ваш телефон...

На улице начался летний ливень. Сплошная стена дождя сбивала пух с тополей и смывала грязь с улиц. Все стояли на крыльце под навесом и не расходились. Где-то далеко, сквозь проём открытых дверей было видно одиноко стоящую фигуру девушки рядом с ним...

Максим:

— Вадик я тут, мелодию одну придумал, послушайте...

Играет.

— Ну как?

Вадим:

— Ну-с мил человек, когда вы будите снимать, какую ни будь мелодрамку, вполне можете эту мелодию туда ВСТАВИТЬ... Э-э-э Кстати, о фаллических символах, можно сделать такой специальный духовой инструмент или даже целый оркестр...

Оба выходят из аудитории.

Больше в помещении никого нет. Слышно, как хлопнула дверь, и щёлкнул замок. Прожектора, лучами разрезающие пространство аудитории, медленно гаснут.

Конец первой части

Продолжение следует...

Кузьмин Иван
[email protected]
СПБ Ланское шоссе 43.76
Факс (812) 558-2527
Тел (812) 246-4883

.