| ||||||
 |
 |
| ||||
| ||||||
|
Демина Людмила
|
|
| ||
|
УЛИЦЫ МОСКВЫ. НОЧЬ. Вспыхивает ночными огнями весенняя столица... Раздаются первые звуки музыки, в них прослушивается тема неприкаянности человеческой души, ее одиночества и смятенности. Камера, проплыв над безлюдными улицами окраины Москвы, останавливается перед обшарпанным, казенного вида, пятиэтажным домом с табличкой у парадной двери: "Студенческое общежитие экономического института" и поднимается к его темным окнам, поблескивающим отраженным от уличных фонарей светом. Только одно, на третьем этаже, освещено изнутри оранжевым цветом настольной лампы. Начинает звучать песня Олега:
Через окно виден сидящий за письменным столом молодой человек. Он сомнамбулически смотрит на белый лист перед собой. Рука его замерла в воздухе... Это Олег Потапов. Вдруг вздрогнув, словно от испуга, он бросает ручку на стол и начинает бестолково прибирать на нем, хотя там уже давно наведен образцовый порядок... Камера проникает в комнату... |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА В ОБЩЕЖИТИИ. НОЧЬ. В комнате две кровати, на одной спит друг и однокурсник Олега - Павел. Вторая пустует. У изголовья, на подушке, лежит гитара. Олег опять хватает ручку и со страдальческим выражением лица смотрит на девственно чистый лист. Лицо у него нельзя сказать, чтобы красивое, но очень живое, подвижное, говорящее о темпераментном характере и, так сказать, недюжинности натуры. Музыка выдыхает:
Олег благоговейно прикасается ручкой к бумаге и, наконец, выводит первые слова... Задумывается. Все перечеркивает. Начинает снова... На фоне этих кадров, изображающих "муки творчества", появляется название фильма и проходят вступительные титры... За окном светает. Олег дописывает последнюю строчку и выключает настольную лампу. ОЛЕГ (поет):
Блаженно улыбаясь, он смотрит на аккуратно исписанные листы бумаги. Встает, сладко потягивается, и как был, в джинсах и футболке, падает ничком на свою кровать. Уже тихо, за кадром, пропеваются строки припева:
Возможно, на этих кадрах и с этими последними аккордами, заканчиваются и вступительные титры фильма. Камера возвращается на улицы Москвы... |
|
| ||
|
НОЧНАЯ СТОЛИЦА. РАННЕЕ УТРО. Дружно гаснут ночные огни. К подъезду одного стандартного дома, по двору, заросшему высокими старыми тополями, подъезжает легковая машина. Останавливается. Из машины выбирается девушка, на прощание машет рукой сидящему за рулем парню и бежит к подъезду. Это Ольга. |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. КОМНАТА. КУХНЯ. РАННЕЕ УТРО. Ольга на цыпочках входит в квартиру и осторожно закрывает за собой дверь. Это маленькая однокомнатная квартира, забитая, заставленная, завешанная разнообразными картинами, скульптурками, репродукциями, - такие обычно бывают у художников. А в этой еще, на стеллаже в углу комнаты, разместились высокими стопками большие разноцветные соломенные шляпы, в лентах, в газовых шарфах, украшенные искусственными цветами. В кресле за журнальным столиком сидит миловидная хрупкая женщина. На вид ей за сорок, у нее озабоченное уставшее лицо. Она отрывается от работы, - пришивала искусственную ветку сирени на лиловую шляпу, - снимает очки и смотрит на дочь, которая теперь стоит перед ней в дверях комнаты... |
|
| ||
|
КОМНАТА. ОЛЬГА (расстроено). Мама, ты опять не спишь? Меня ждешь? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. На, примерь! (Встает, подходит к дочери и надевает ей на голову шляпу.) Ольга подходит к большому зеркалу. Смотрит на себя. Поправляет шляпу. За ее спиной придирчиво смотрит на ее отражение мать. Становится видно, что шляпа в точности подходит к платью, в которое одета Ольга, тоже лиловому, сшитому из мягкой ткани в стиле "декаданс ". ОЛЬГА (грустно). Ты гений, мама! Гений! Почему я от тебя не переняла дар художницы? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Зачем тебе? Меня не хватает? Ты же у меня единственное, к чему я могу приложить свои способности. Ведь никому больше не нужна! ОЛЬГА (порывисто). Мне нужна! (Обнимает мать.) Мне! Мне! Ты у меня тоже - единственная любовь, на всю жизнь!(Целует ее.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (иронично). Единственная?! (Отстраняясь от нее.) Опять что ли с Антоном поссорилась? ОЛЬГА (с горечью выдыхает). Мне сдается, что это было наше последнее свидание... Мусик, свари мне кофе, крепкого-прекрепкого. У нас сегодня зачет. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Как же ты не спавши? (Идет на кухню.) Сколько раз ты мне уже говорила, что все - конец с Антоном? Знаешь, почему вы ссоритесь? (Ее голос доносится уже из кухни.) Потому что вам надо пожениться. Жить семьей, родить ребеночка. Ведь уже пора. Ты институт кончаешь, он хорошо зарабатывает, все у него есть: и квартира, и машина... Только он почему-то не хочет... ОЛЬГА (кричит предостерегающе). Мама, хватит!!! (Устало плюхается в кресло. Какое-то время сидит, опершись на локти и разглядывает себя в зеркале: шляпа сдвинулась набекрень, ноги стоят косолапо, очень смешной вид...) |
|
| ||
|
КУХНЯ. Мать со скорбным выражением на лице заканчивает накрывать стол для завтрака. Входит Ольга. Видно, что она из-под душа: в халатике, волосы от влаги завились крутыми колечками. ОЛЬГА (усаживаясь за стол, решительно). Мама, я подумала: ты права! Я боюсь смотреть правде в глаза. Антон не хочет жениться! Он любит меня, но ему не нужна семья, жена, ему нужна просто - женщина. Он хочет еще погулять. Ну не нагулялся, понимаешь? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (горячо). Понимаю! Это все телевидение и пропаганда: свободная любовь, безопасный секс, разврат и извращения! Покалечили детей! Сделали нравственных уродов! (Смотрит на дочь.) Слава Богу, не всех! (После паузы.) Но он женился бы, как миленький, если бы ты была богатой невестой. Сейчас молодые ой как на это смотрят. А ты - бесприданница. У тебя, кроме дюжины моих шляп, нет ничего. Такое унижение! (Тяжело вздыхает.) Я теперь понимаю тех матерей, которые хотят выгодно выдать дочерей замуж. Я тоже мечтала, вот Антон на тебе женится - и заживем.... ОЛЬГА. Ну тогда пойми и Антона! Почему бы и ему не мечтать о выгодной партии? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Да понимаю! Всех при желании можно понять! (Всхлипывает.) Но я так устала! Так устала бороться с нуждой. Надо же так, чтобы в один момент все навалилось: и твой отец умер, и эти проклятые реформы, до нищеты довели, и мое здоровье... Сердце ужасно болит, полчаса поработаю, и лежу... ОЛЬГА (встает и обнимает мать). Мусик, родной, мой любимый, драгоценный! Мой малыш! Скоро, скоро я получу диплом, буду зарабатывать деньги, займемся твоим здоровьем, ты ведь совсем у меня молодая, и красивая к тому же. Выдам тебя замуж, за богатея, я сразу стану невестой с большим приданым, и тогда... ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (смеется сквозь слезы). Что тогда? ОЛЬГА.... Заживем! Обнимаются. Смеются. Плачут. Целуются. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (спохватываясь). Ты же опоздаешь! Беги! Тебе еще шляпы надо на рынок завезти - сезон начался! |
|
| ||
|
ВЕЩЕВОЙ РЫНОК. УТРО. На рынке пока безлюдно. Продавщицы, весело переговариваясь, развешивают и раскладывают свои товары по прилавкам. К одной из них подходит Ольга. В руках у нее огромный прозрачный целлофановый пакет со стопкой нарядных шляп. Продавщица приветливо, как со старой знакомой, здоровается с ней, берет пакет, вытаскивает шляпы, пересчитывает их, потом рассчитывается с Ольгой. |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА В ОБЩЕЖИТИИ. УТРО. Олег, понурый и сонный, сидит на кровати. Вдруг гулко, натужно кашляет. Входит Павел с кружкой чая и баранкой. ПАВЕЛ. Небось, жрать хочешь? (Протягивает ему еду.) На, это тебе привет от девочек. ОЛЕГ (благодарно). Спасибо. (Делает глоток чая.) ПАВЕЛ (принимается заправлять свою кровать). Я бы на твоем месте помирился с отцом... Ты уже кашляешь, как чахоточный. Говорят, сейчас чахотка снова входит в моду. ОЛЕГ. Никаких примирений! И напоминаю, он мне не отец уже, а чужой человек. Понимаешь, совершенно чужой человек. (Кончает с завтраком, чувствуется, что он не наелся.) А что, степуху опять заныкают? ПАВЕЛ. Ходят слухи. ОЛЕГ. Черт! Чтоб они там подавились! (Встает и тоже быстро заправляет свою постель.) У нас сегодня что - зачет по истории экономики? (Берет в руки гитару.) ПАВЕЛ. Опять на паперть? Милостыню просить? ОЛЕГ. Просить - не воровать у святого народа... как делают некоторые: Да и гордыню свою приструнить - дело душеполезное: ПАВЕЛ. Все-таки, значит, стыдно?: ОЛЕГ. В России быть нищим никогда не было стыдно и не будет. (Идет к дверям.) А вот - богатым - это и, правда, всенародный позор: (Изображая "нового русского", Олег устраивает маленькую пантомиму, притом, так забавно и смешно, что Павел от хохота валится на постель.) ПАВЕЛ (кричит вслед Олегу). А зачет? ОЛЕГ (в образе нового русского). Не по сезону шелестишь, братан! У меня с препом уже стрелка забита! И вообще - я деканат по росту строю.(Уходит.) |
|
| ||
|
МЕТРО. ИНТЕРЬЕР. Народу много - час пик. У стены стоит Олег с гитарой и поет:
Кое-кто из прохожих останавливается около него и бросает ему в лежащую перед ним спортивную кепку монету.
Вдруг он видит, как перед ним останавливается девушка, вся в сиренево-лиловом одеянии, похожая на героиню Тургеневского романа, Ольга. Огромная шляпа наклоняется перед ним, монета падает в его кепку, лежащую на полу, прозрачная вуаль со шляпы почти касается его руки, перебирающей струны гитары... Но вот девушка выпрямляется, осенив его невидящим взглядом печальных глаз - и исчезает...
Олег делает паузу, и вдруг опять из его груди вырывается надрывный сухой кашель... |
|
| ||
|
СКВЕР ПЕРЕД ПЕДАГОГИЧЕСКИМ ИНСТИТУТОМ. ДЕНЬ. Девушки весело щебечут, сидя на скамейке. Несколько из них в шляпах, в стиле которых узнается почерк Елены Петровны. Подходит Ольга. Целуется со своими подругами. ВАЛЯ (полная девушка). Ой, опять новая шляпа? И каждая - лучше прежних! Дай померить! Ольга с готовностью ее снимает - та меряет. ЛЕНА (брюнетка). Да не идет тебе, ты как гриб! ТАМАРА (высокая девушка). Дай-ка мне! (Снимает шляпу с Вали и надевает себе.) ДЕВОЧКИ (все, одобрительно). О! Здорово! Тебе идет! ТАМАРА (вертится перед девочками). Правда, девчонки? (Достает из сумки зеркальце.) Классно? (Ольге.) Ну и мама у тебя: Шанель, Диор и Карден в одном лице! (После паузы.) Может продашь в долг? Деньги - со стипендии. КРИСТИНА (беленькая девушка). Наглые вы, девки! Шляпы с руками отхватываете, а как деньги отдавать - так вас не дождешься. Оля с матерью и так концы с концами едва сводят! Тамара с сожалением возвращает шляпу Ольге, но та машет на нее рукой и водружает шляпу ей обратно на голову. ЛЕНА. А правда, когда стипендия будет? Какие слухи? ВАЛЯ. Даже слухов нет! Так глухо... ОЛЬГА (весело). Может, нам пойти на переход в метро и зарабатывать пением? КРИСТИНА. А что? Идея! Мы же профессионалки, учительницы пения, ОЛЬГА (продолжает). Видели там парня? Поет под гитару. Тоже, наверное, бедный студент. ЛЕНА (подхватывает). Все наденем свои шляпы, вот и ансамбль готовый - "Соломенные шляпки", а? Имидж - классный! КРИСТИНА. А рядом будет стоять Олина мама с ворохом этих шляп и продавать их. Чем не реклама?! ВАЛЯ. Девчонки, это же такой бизнес! ТАМАРА. Да мы на мешке с золотом сидим и не подозреваем, дуры! ОЛЬГА.. Девочки, репетируем! (Начинает дирижировать.) Девочки вскакивают и, оттанцовывая что-то среднее между чечеткой и канканом, запевают:
Выбегают на аллею и, протягивая руку для милостыни, подбегают к прохожим:
Одни прохожие смеются, другие испуганно отшатываются... Со стороны здания института появляется еще одна девушка, староста группы. Она торопится, и по ее лицу видно, что она озабочена каким-то важным сообщением. СТАРОСТА (громко). Выпускная группа! Вас ждет классная дама. Есть заявки от "новых русских". Ищут учительницу музыки и пения к своим оболтусам. ВАЛЯ (кричит). На ловца и зверь бежит! Да это же деньги, живые деньги! В баксах! СТАРОСТА (строго). Берут не всех! На конкурсной основе! Все направляются к парадному входу в институт, продолжая танцевать и петь:
|
|
| ||
|
ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ. КОРИДОР. Перед дверями аудитории с учебниками и конспектами толпятся студенты. Читают, повторяют, дают друг другу консультации. Среди них Павел. Появляется Олег с огромным пергаментным пакетом. ОЛЕГ (громко). Крауссаны! Горячие! С луком, с вареньем и с грибами! Налетайте! Подаяние бедным студентам - от бедного народа! Горячие крауссаны!... Взаимозачет любви! Студенты, одобрительно гудя, подходят к нему и быстро опустошают пакет, словно это привычное для них дело. ПАВЕЛ (Олегу, с аппетитом поглощая крауссан). Ну, теперь я точно сдам! А то в мозгах не теории Адама Смита, а свиная отбивная! ОЛЕГ. Будет тебе на ужин и свиная отбивная! (Засовывает ему в карман деньги.) ПАВЕЛ принимает, не удивляясь). А что - мы не вместе будем ужинать? ОЛЕГ. Если я сдам, то я обещал себе вознаграждение. Ночь с любимой девушкой. ПАВЕЛ. Ну, ты жируешь! А мне всего лишь... Из аудитории выскакивает распаренный парень. ПАРЕНЬ. Попались "Шоковые реформы", чтоб их черт подрал. "Удачи и поражения." Какие удачи, кто знает? ОЛЕГ. Ах ты, чурка! (Щелкает парня по лбу.) А то, что нам дали три великих права: право на нищету, право на безработицу и право, батенька, умирать под забором? (Говорит картаво, пародируя "вождя пролетариата".) Ведь как было до перестройки? Ты решил умереть, то есть отправиться в царство небесное. Ну, в лом уже тебе жить на этой грешной бренной земле! Так нет, тебе не дадут! Чуть ли не под конвоем потащат в больницу, будут пытать уколами и лекарствами, хамски пользуясь тем, что они бесплатные, а потом еще отправят в ссылку, в какой-нибудь санаторий или, совсем уж охренели, на курорт на Черное море... ПАРЕНЬ. Кончай юродствовать. Это демагогия! Или ты хочешь повернуть историю вспять? ОЛЕГ (по-прежнему в роли Ленина). Ну нет, батенька! К старому возврата нет. Но и эта дорога реформ не для нас. Мы пойдем другим путем: Ребята, развлекаясь представлением Олега, не замечают, что в открытых дверях аудитории давно стоит преподаватель. ПРЕПОДАВАТЕЛЬ (Олегу.) Потапов, у тебя пока только один путь! (Указывает ему на распахнутую дверь аудитории.) Прошу! |
|
| ||
|
ПОДМОСКОВЬЕ. ВЫСОКИЙ ЗАБОР У ДАЧИ. ВЕЧЕР. Дачная ограда - высокая каменная, у ворот - вахта, там два охранника играют в домино. Рядом лежит большая овчарка и сладко дремлет. Но вдруг она настороженно поднимает уши и начинает рычать. ПЕРВЫЙ ОХРАННИК (собаке). Ты чего, Пиночет? Собака пружинисто вскакивает и несется в глубь сада. ВТОРОЙ ОХРАННИК (прислушиваясь к лаю собаки). Вроде лает приветливо. ПЕРВЫЙ ОХРАННИК. Соседский кот, наверное. У них дружба. Продолжают играть в домино... |
|
| ||
|
ДАЧНЫЙ САД. У забора сад очень густой, тенистый и заросший. Собака, радостно виляя хвостом, приветствует вылезающего из дыры под забором Олега. ОЛЕГ (отряхиваясь от земли). Привет, Пиночет! Никого не всполошил? (Оглядывается вокруг, как партизан.) Ну и окопались вы! (Заделывает дыру под забором комьями земли с дерном.) Пиночет ластится, требует внимания. Какое-то время Олег играет с ним, тискает его, катается с ним по траве. Недалеко раздается женский крик: "Саша! Паша! Домой! Ужинать!" ОЛЕГ (собаке, приказывает). Иди туда! Гони детей на ужин!. Пиночет убегает. Тут же раздаются детские радостные возгласы, заливистый дружелюбный лай собаки... Олег выжидает, когда голоса совсем стихнут, и, прячась за деревья и кусты, подходит к дому. Дом, в отличие от старого, почти заброшенного сада, новенький, белый, весь обляпанный балкончиками, лоджиями и террасами. Олег подходит к одному балкону и тихо, несколько раз, как позывные, высвистывает какую-то мелодию. На балконе появляется девушка, коротко стриженная, веснушчатая, но личико красивое - милое и улыбчивое. ОЛЕГ (снизу). Бонжур, Николь! НИКОЛЬ. Бонжур! Ты пришель, я не думаль... (Она говорит по-русски, но изрядно калеча слова своим французским прононсом.) ОЛЕГ. Давай быстрей, а то увидят! Николь исчезает и тут же появляется. В ее руках стул. Она спускает его вниз на толстой веревке, Олегу. Он подхватывает его, устанавливает, взбирается на него, поднимает руки к балкону. Слегка подпрыгнув, ухватывается за перила, подтягивается и ловко вскарабкивается на балкон. Обнимает и целует Николь. И тут же ныряет за тюлевую занавеску в комнату. Николь, опасливо оглядываясь, поднимает стул за веревку обратно на балкон. |
|
| ||
|
КОМНАТА НИКОЛЬ. Комната представляет собой роскошное царство голубого и золотистого шелка, в котором парчовые обои продолжают рисунок мебельной обивки. Олега не смущает эта роскошь, он бесцеремонно валится на тахту. Николь вносит стул в комнату, ставит его у двери, прыгает к Олегу и укладывается рядом. ОЛЕГ. Ты ко мне не очень-то прикасайся. Я грязный, как черт. И жрать хочу! НИКОЛЬ. У нас сичас июжин. ОЛЕГ. Так это - у вас! Стащи мне что-нибудь. НИКОЛЬ. "Стащи"? "Та-щи"? "Щи"? Не понималь! ОЛЕГ. Своруй! Воровать - знаешь что? НИКОЛЬ. Вор?! Это плёхо! Я не могу! Я сдесь гостья. Стидно. ОЛЕГ. А я твой гость! По русскому обычаю гость - святое дело, должна накормить. НИКОЛЬ. Ладно, ладно. Буду стараться. Олег целует ее. Вдруг резко поднимается с постели - на него находит приступ кашля. Чувствуется, что он боится, что его услышат - заглушая кашель, он прячет лицо свое в подушки. НИКОЛЬ (укоризненно качает головой). Ты поступать плёхо! Так нельзья! И это что ест? (Ковыряет пальцем в дырке на его джинсах.) Вот что: (Подходит к шкафу, достает оттуда запакованные джинсы и футболку.) Сталь так худой, что можешь иметь мое. (Бросает пакеты Олегу.) Маленький подарок! ОЛЕГ. Ого, с царского плеча: Мерси! НИКОЛЬ. Ну не совсемь "с плечья": А мало ниже: (Смеется.) Из дома доносится женский голос: "Николь, ужинать!" ОЛЕГ. Ну иди, а я пока душ приму и переоденусь. Не забудь мне еды! (Показывает себе пальцем на рот и мимикой так изображает муки голода, что Николь закатывается от смеха.) НИКОЛЬ. Тогда мне нужьен спецнальная одежд. В одну минуту, не стесняясь Олега, переодевается. Снимает короткий сарафанчик и надевает бриджи, а поверх них широкую блузу с большими карманами. |
|
| ||
|
ДАЧНАЯ СТОЛОВАЯ. ВЕЧЕР. За большим овальным столом под тяжелой хрустальной люстрой сидят Николь, Ираида Яковлевна, пожилая, ухоженная, симпатичная женщина, Саша и Паша, близнецы лет шести, и Юрий Андреевич, представительный мужчина с красивым, но надменным лицом, видимо, глава семейства. Девушка в белом фартуке раскладывает всем жареную курицу с гарниром и уходит. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (мужчине). Юра, детей надо завтра отвезти в город, у них урок музыки. Я нашла учительницу. По рекомендации, из педагогического института. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (хмыкает). Этих балбесов - музыке? Мама, ты что? Напрасная трата денег! ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (обижается). Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (наблюдая за близнецами, как они исподтишка перекладывают еду друг другу с тарелки на тарелку, чтобы себе меньше досталось). А вот поплакать бы им не мешало! (Шлепает обоих по рукам.) Николь, пользуясь семейной перепалкой, незаметно отправляет кусок курицы себе в карман. Однако один близнец это замечает. Толкает в бок другого близнеца и что-то ему шепчет на ухо. Юрий Андреевич подозрительно глядит на них. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (матери). Буди их в семь. И в восемь поедем. Николь с подчеркнутым аппетитом налегает на оставшийся на тарелке гарнир. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (удивленно). Николь, а где твоя курица? Тебе не положили? НИКОЛЬ. Мерси. Я не хотель. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (кладет ей на тарелку с блюда кусок курицы). Кушай, а то скоро приедет твой отец, а ты совсем не поправилась. НИКОЛЬ (улыбается). Вы ест деспот. (Придвигает к себе тарелку поближе) Близнецы, не отрываясь, наблюдают за ней. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (детям). А вы что не едите?! Боже, как я замучилась с вами! Николь, пользуясь тем, что внимание переключилось на детей, хладнокровно отправляет и этот кусок курицы с тарелки прямо в карман... Один из близнецов, следуя примеру Николь, тоже наклоняет к себе тарелку, и кусок курицы соскальзывает у него на пол. Второй близнец молниеносно повторяет жест первого - два куска на полу... Дети дико хохочут. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Маленькие мерзавцы! (Хватает обоих за шиворот и выталкивает их из столовой.) Совсем зажрались! ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (смиренно собирая куски на ковре). Ну ладно, Пиночет хоть полакомится. Николь запихивает в оба кармана куски хлеба и фрукты. Взрослые опять садятся за стол. НИКОЛЬ (блаженно закатывая глаза и держась руками за живот). Я объелся! Папа меня не узнавать! Я такой тольсти сталь, как матрешка ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (сыну). Юра, что с тобой сегодня? Такой раздраженный ! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Много проблем. (Залпом выпивает стакан кефира и встает.) Не обращай внимания. (Уходит.) Женщины молча провожают его недоумевающими взглядами. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (после паузы). Мужчина-вдовец - страшное дело! Женить его надо! НИКОЛЬ (с готовностью). Это ест прекрасни идей! Я мог помогать? ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Да кто его с такими вурдалаками возьмет?! Это никакого богатства не надо. (Подходит к окну, кричит.) Саша, Паша! Немедленно в столовую! Пока не съедите свой ужин, сказку на ночь читать не буду! НИКОЛЬ (встает и за спиной Ираиды Яковлевны ретируется к двери, придерживая оттопыренные карманы.) Спасибо. Большой-пребольшой! Биль очень вкусно. (Исчезает за дверями.) |
|
| ||
|
КОМНАТА НИКОЛЬ. ВЕЧЕР. Олег сидит в кресле, чистый и свежий после душа, в фирменных джинсах и футболке Николь. Входит Николь, оттопыривая от себя блузу. НИКОЛЬ. Не подходить ко мне! Я жирни, такой жирни! Бр-р-р-р! (Брезгливо корчась всем телом, выкладывает перед ним на блюдо на журнальном столике куски курицы, хлеб и яблоки, потом стягивает с себя блузу и пулей летит в душ.) ОЛЕГ (принимаясь за еду). Вот это я понимаю! Ты любишь меня, Николь! НИКОЛЬ (из кабинки душа). Я любишь тебья. По-русски. ОЛЕГ (настороженно). Как это "по-русски"? НИКОЛЬ Разве ти не знаешь? Жальею. ОЛЕГ (разочарованно). Жалеешь? А где твоя страсть? Ведь была, ты же сама говорила. НИКОЛЬ (выходит из душа уже в халатике). А где твой страсть? Ведь биль, ты сам говориль. ОЛЕГ (после паузы, с грустным вздохом). Биль да сплиль. Раздается стук в дверь. Олег мгновенно хватает блюдо с едой и исчезает в душевой. НИКОЛЬ. Да, входить! Входит Юрий Андреевич. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Николь, я забыл тебе сказать. В Москве есть одно экскурсионное бюро, возят по святым местам, разные там чудотворные иконы. Ты же любишь? НИКОЛЬ (хлопает в ладоши). Любишь! Любишь! Хочью! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Я купил тебе два билета. (Протягивает ей билеты. Со значением.) Пригласи кого-нибудь для компании. У тебя ведь есть кто-нибудь? НИКОЛЬ (принимая билеты). О! Я найти, не беспокойсь. (Рассматривает билеты.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Это послезавтра, я подвезу тебя к автобусу. (Вдруг замечает у двери стул с привязанной к его спинке веревкой, трогает ее и удивленно поднимает брови.) Ну, спокойной ночи. НИКОЛЬ. Спокойная ночи, Юрий Андреевич! (Тоже трогает веревку на стуле и тоже удивленно поднимает брови.) Странно... Это кто же? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Ты у меня спрашиваешь? (Недоуменно пожимает плечами и выходит.) |
|
| ||
|
КОРИДОР. Некоторое время Юрий Андреевич стоит у закрытой двери комнаты Николь и прислушивается. И вдруг слышит приглушенный смех и голоса двоих, юноши и девушки. Юрий Андреевич саркастически хмыкает и быстро уходит... |
|
| ||
|
КОМНАТА НИКОЛЬ. НИКОЛЬ. (сбрасывает одеяло и одну подушку на пол, достает простыни). Твой постель на поль. ОЛЕГ. Это что за новый мировой порядок? НИКОЛЬ. Сам сказаль, твой страсть уходит, мой страсть уходит. Смысль уходит. Давай любить один друг другого по-русски: ОЛЕГ. Это ты так меня жалеешь? Понятно: (Устраиваясь на полу). Набралась православия, бедная: А мне вот тебя действительно жалко: Жила бы в своем Париже. Так нет! На экзотику ее потянуло!: А русская жизнь не для слабонервных! НИКОЛЬ. Я закалываюсь: как сталь: |
|
| ||
|
ДАЧНЫЙ САД ПЕРЕД ДОМОМ. УТРО. Нежное солнце, нежная зелень, нежное щебетание птиц. Ираида Яковлевна усаживает сонных близнецов в машину. За рулем сидит шофер. Прячась за тюлевую занавеску, за ними наблюдает Олег - из окна комнаты Николь. Он только что встал и еще не одет. В его глазах почему-то выражение боли, тоски и жалости. А, может быть, и зависти. Очень странный взгляд. Но вот из дома выходит Юрий Андреевич в сопровождении охранника. Олег поспешно отстраняется от окна. |
|
| ||
|
КОМНАТА НИКОЛЬ. ВАННАЯ. До Олега доносится шум гравия под колесами отъезжающего лимузина. Какое-то время он смотрит на одежду, которую Николь подарила ему вечером, что-то сумрачно обдумывает, потом идет в ванную, поднимает там с пола свою старую одежду. Одевается: |
|
| ||
|
ДАЧНАЯ МЕСТНОСТЬ. РАННЕЕ УТРО. Олег, бодрый и целеустремленный, идет по тропинке мимо цветущих кустов сирени, напевая на разные лады одну и ту же строчку: "Она пришла однажды на заре в сиренево-лиловом одеянии:" |
|
| ||
|
КВАРТИРА ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА В МОСКВЕ. ДЕНЬ. Ольга, опять в новой шляпе и кисейном платье в стиле ретро, осторожно переступает порог квартиры. В руках у нее большая палка с нотами. Ее встречает девушка в белом фартуке, горничная, Таня. ОЛЬГА.. Доброе утро! ТАНЯ (улыбается). Здравствуйте. Проходите, вас ждут. Ольга снимает шляпу, кладет ее на трюмо и следует за девушкой. Они пересекают огромный холл, сияющий натертым инкрустированным паркетом, и проходят в гостиную, обставленную дубовой мебелью, роскошно, но как-то уныло. Из кресла к Ольге поднимается Ираида Яковлевна. Таня незаметно исчезает. ОЛЬГА. Здравствуйте! Я - Ольга Николаевна. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (улыбаясь). А я Ираида Яковлевна, бабушка близнецов. Матери у них нет, она умерла. (Вздыхает.) Это я к тому, что ребята они трудные, но, я прошу, вы сразу не падайте духом. В глубине души они добрые парни, только очень избалованные, ну понимаете: ОЛЬГА. Понимаю, не беспокойтесь. (Улыбается.) Я думаю, мы споемся. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (смеется). Ну вы знаете наши условия? Тридцать долларов за два часа. Я буду вам платить за каждое занятие сразу, так, наверное, вам удобнее? ОЛЬГА (радостно). О! Спасибо! (Смеется.) А то я боялась, что и здесь не будут выдавать зарплату вовремя! ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (ласково улыбается). Да нет, что вы! Все будет хорошо. Вы мне нравитесь. Пойдемте в детскую. |
|
| ||
|
ДЕТСКАЯ. Здесь чуть повеселее, хотя холодный глянец лакированных книг и дорогих импортных игрушек даже и тут наводит невольную тоску. На диване, пришипившись, сидят два малыша-блезнеца. ОЛЬГА (Ираиде Яковлевне). Спасибо... Теперь мне можно остаться с моими учениками наедине? ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (даже растерявшись от такой решительности молодой учительницы). Но это... опасно! Я хотела первые занятия посидеть с вами... Впрочем, пожалуйста... Если что - позовите меня. Она уходит, за спиной Ольги делая малышам предостерегающие угрожающие знаки. ОЛЬГА (подходя к малышам). Разрешите представиться: Ольга Николаевна. А вас как зовут? Малыши от смущения еще больше вжимаются в диван. ПЕРВЫЙ БЛИЗНЕЦ. Я - Саша. ВТОРОЙ. Я - Паша. Ольга переводит глаза с одного на другого, силясь различить их. Видимо, им очень знаком этот растерянный взгляд на них, и они начинают неудержимо хохотать. ПЕРВЫЙ БЛИЗНЕЦ. Нет, он врет! Он не Паша, он Саша, я Паша. Ольга совсем теряется. ВТОРОЙ БЛИЗНЕЦ (толкая первого). Нет, он врет. Я Паша, а он Саша. ОЛЬГА (вдруг строго). А, может, вы и сами точно не знаете, кто вы на самом деле? Близнецы перестают хохотать и оторопело переглядываются. ПЕРВЫЙ (твердо). Я знаю. Я Саша. ВТОРОЙ (орет). А я Паша! ОЛЬГА. Ясно! А теперь встаньте. (Близнецы нехотя встают.) Когда с вами разговаривает дама, вы, будущие мужчины, должны вставать, запомнили? Не дождавшись ответа, направляется к пианино. Малыши плетутся за ней. Когда она подходит к круглому вертящемуся стульчику у пианино, они опять шкодливо переглядываются. Ольга пододвигает к себе стул и садится. Стул медленно оседает под ней. Теперь Ольга как бы сидит на низеньком табурете, ее лицо вровень с мордашками близнецов, которые, корчась от смеха, стоят рядом. Ольга выжидает паузу с глубокомысленной миной на лице. Дожидается, когда они отсмеются. ОЛЬГА (проникновенно). Наверное, вы считаете себя очень крутыми парнями, да? БЛИЗНЕЦЫ (настороженно). Ну и что? ОЛЬГА. Кому вы подражаете? Ну, кто вам нравится? САША. Бэтмэн! ПАША. Крюгер! ОЛЬГА. Фи! А Щорса знаете? А Чапаева? Малыши недоуменно переглядываются. Ольга быстро встает, устанавливает стул, как надо, подворачивает винт на нем, усаживается и открывает крышку пианино. Берет первые аккорды. ОЛЬГА (поет):
Малыши заворожено слушают ее. ОЛЬГА. Пойте со мной!: "Голова обвязана, кровь на рукаве..." |
|
| ||
|
ГОСТИНАЯ. Ираида Яковлевна, прислушиваясь к доносившемуся пению Ольги и малышей, с удовольствием протирает пыль с мебели, и время от времени крестится: "Слава Богу!... Слава тебе, Боже!" Входит Таня с тряпкой в руках. ТАНЯ (обиженно). Ираида Яковлевна, ну зачем вы мою работу делаете? ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (виновато). Нервы успокаивает. Да и вообще, соскучилась по домашней работе. Все воспитанием занимаюсь, а способностей-то нет. А вот чистоту наводить - это мое призвание. Иди, иди, я сама. Таня уходит. Пение прекращается. Ираида Яковлевна смотрит на часы, потом достает деньги из секретера и вкладывает их в белый продолговатый конверт. И вдруг лицо ее искажается гримасой ужаса. В дверях гостиной возникают близнецы, головы у них одинаково забинтованы и одинаково, у каждого, над правым глазом, на бинте, огромное красное пятно. ОЛЬГА (идет вслед за близнецами). Не пугайтесь, Ираида Яковлевна. (В руках у нее игрушечная хоккейная клюшка, на которой привязан ее газовый шарф.) Это мы красками покрасили. Мы хотим показать вам нашу песню, инсценировку. (Вручает "знамя" Саше.) Три-четыре! Малыши замаршировали со "знаменем" в руках, а потом запели, вторя голосу Ольги:
ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (бессильно опускаясь в кресло). Таня!!! Принеси мне корвалол!.. |
|
| ||
|
ПЕРЕХОД В МЕТРО. На своем обычном месте с гитарой в руках стоит Олег и поет свою новую песню:
Счастливая Ольга бежит по переходу, торопится домой. Вдруг слышит пение. Останавливается и оглядывается. Видит уже знакомого парня с гитарой в руках. Она открывает сумочку, роется в ней: белый большой конверт прячет поглубже, а из кошелька достает какую-то купюру, а не монетку, как раньше, быстро подходит к Олегу... ОЛЕГ (продолжает петь):
Он опять видит перед собой эту огромную, чудную шляпу в лентах и цветах, как она наклоняется перед ним, и на монеты в кепке летит бумажка. Ольга выпрямляется, и на какое-то время их взгляды встречаются. Наступает пауза. Музыка и песня замирают. В метро наступает тишина. Но через мгновение все возвращается в прежнее русло: гудит метро, спешит к маме, домой, забыв о бедном музыканте, Ольга, и продолжает звучать песня:
|
|
| ||
|
ДВОР У ДОМА ОЛЬГИ. ДЕНЬ.
Все так же торопливо, почти бегом, приближается Ольга к своему дому. Музыка прекращается. В тишине Ольга делает еще несколько шагов и столбенеет. У ее подъезда стоит машина скорой помощи... |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. Ольга сквозь слезы смотрит на лежащую на тахте бледную мать, на врача, снимающего кардиограмму, на медсестру, убирающую шприцы с лекарствами. ВРАЧ (закончив просматривать кардиограмму). Ну пока обошлось. Инфаркта я не нахожу. Ольга присаживается на постель к матери, наклоняется к ней, целует ее. ВРАЧ (продолжает, Ольге). Но нужен хороший уход. Покой, свежий воздух, положительные эмоции. ОЛЬГА (твердо). Все у нее будет. ВРАЧ. Если позволяют средства, купите лучше одно лекарство, вот это. (Протягивает Ольге рецепт.) Ну а если нет, вот здесь дешевые... (Пишет другие рецепты.) Эффект, конечно, не тот: Впрочем, все зависит от организма. Иногда лучше помогает самое простое и дешевое средство... Ольга закрывает дверь за врачом и медсестрой. Возвращается к матери в комнату. ОЛЬГА (матери, доставая из сумки белый конверт). Мам, посмотри, сколько я заработала за два часа? (Показывает доллары.) Столько, сколько ты за неделю. Купим тебе самое дорогое лекарство! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Ты моя радость, моя драгоценность, мое чудо, мое счастье... Я уже выздоравливаю. (Помолчала, подумала о чем-то своем.) А как Антон? Вы помирились? ОЛЬГА (укоризненно). Мама, я уже читаю твои мысли! Ты сейчас подумала о том, что умрешь, а я остаюсь одна, непристроенная, без мужа, без родни... ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (чувствуя, что причинила боль дочери). Ладно, ладно, не умру! Дождусь хорошего жениха! Принца! ОЛЬГА (весело). Вот и хорошо! Тогда тебе придется еще сто лет жить - и все равно не дождешься: принцы давно закончились! Их нет, вообще нет. Вымерли. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Надо же, как странно! Принцы вымерли, а Золушек пруд пруди... Обе смеются... ...За окнами квартиры потемнело. Льет весенний проливной дождь Благодарно шумят зелеными кронами деревья перед окном... Елена Петровна спит... Ольга стоит у раскрытого окна и всей грудью вдыхает влажный воздух. Тихо запевает:
|
|
| ||
|
АПТЕКА. ДЕНЬ. Ольга протягивает фармацевту рецепт, и пока та изучает его, предусмотрительно вытаскивает из сумочки белый конверт. ФАРМАЦЕВТ (Ольге). Но это очень дорогое лекарство, вы знаете? (Ольга кивает головой утвердительно.) Две тысячи сто пятьдесят. ОЛЬГА (не понимая). Сколько? ФАРМАЦЕВТ. Две тысячи сто пятьдесят рублей. Возвращает рецепт.) ОЛЬГА (вертит белый конверт). У меня наберется восемьсот. ФАРМАЦЕВТ. А остальные что, я буду доплачивать? (Отходит от окошка к другой продавщице.) Ольга совершенно потрясенная, тоже отходит и опускается на скамейку у окна. Белый конверт в ее руках дрожит. Она не знает, что с ним делать. Заглядывает туда, словно надеется обнаружить там больше денег. Фармацевт сквозь стекло прилавка невольно наблюдает за ней. ФАРМАЦЕВТ (своей напарнице). От этой жизни иногда мне очень хочется повеситься. (Уходит в подсобные помещения.) |
|
| ||
|
ЦЕНТР МОСКВЫ. ДЕНЬ. У старинного здания, где разместилось экскурсионное бюро, стоит автобус "икарус". Он заполняется пассажирами. За ним, с другой стороны улицы следит Олег. Вот он видит приближающийся к автобусу "крайслер". Лимузин останавливается, оттуда выходят Юрий Андреевич и Николь. Они о чем-то коротко говорят, потом Николь прощально машет ему рукой и бежит к автобусу. Юрий Андреевич, тоже помахав ей рукой, забирается в машину. Олег встает со своей скамейки и бежит к автобусу. За ним из "крайслера" наблюдает Юрий Андреевич. Вот он видит, как Олег входит в автобус и встречается в нем с Николь. Они целуются и усаживаются на одном диванчике. На лице Юрия Андреевича появляется удовлетворенная и одновременно брезгливая ухмылка. Он делает шоферу знак рукой, и машина уезжает. Автобус тоже отправляется по своему маршруту. |
|
| ||
|
САЛОН АВТОБУСА. С первого сиденья встает молодой красивый мужчина с бородкой. Берет в руки микрофон. ЭКСКУРСОВОД. Здравствуйте, братья и сестры! Сегодня у нас не экскурсия, когда смотрят на экспонаты, как на рыб в аквариуме, а паломничество. Чем паломничество отличается от экскурсии? Тем, что вам предлагается как бы стать этой рыбой и нырнуть в аквариум. Ведь войти в храм как в живое чудо может каждый человек, даже больше - каждый к этому призван: Олег, слушая экскурсовода, смотрит не на него, а на Николь: у той - изумленные округлившиеся глаза и приоткрытый от удивления, как у ребенка, рот... Олег снисходительно хмыкает и переводит взгляд на экскурсовода. ЭКСКУРСОВОД (продолжает). ... Это здесь мы - в чаду и мраке, душа наша, как выброшенная на берег рыба, задыхается среди греховного смрада, а там наша душа чувствует, что она - дома... |
|
| ||
|
ХРАМ ПРОРОКА ИЛЬИ ОБЫДЕННОГО. ИНТЕРЬЕР. Экскурсанты, тихо переговариваясь, входят в прохладное, великолепное лоно храма. Народу в нем почти нет - утренняя служба уже закончилась. Только несколько одиноких фигурок застыли кое-где у икон в молитвенных позах... ЭКСКУРСОВОД (приглушенным голосом). Сейчас мы подойдем к чудотворной иконе, которая называется "Нечаянная радость". Вы увидите на этой иконе золотые крестики, драгоценные камни, это все приносили сюда люди и по благословению оставляли, в благодарность Царице Небесной за чудо... Николь и Олег слушают экскурсовода, взявшись за руки, как дети. Глаза Николь горят фанатичным блеском, у Олега энтузиазма поменьше, он оглядывается вокруг с таким деловитым видом, словно собирается делать здесь ремонт, а не вымаливать чудо. И вдруг в той стороне, куда указывал экскурсовод, перед иконой "Нечаянная радость" он видит знакомую фигурку в большой шляпе и длинном платье. На какое-то время на него словно находит столбняк, он замирает и перестает слышать голос экскурсовода: Но вот приходит, наконец, в себя, что-то возбужденно шепчет Николь на ухо, показывая пальцем на часы. Та послушно кивает головой, быстро чмокает его в щеку и вновь все свое внимание устремляет на рассказ экскурсовода, даже продвигается к нему ближе. ЭКСКУРСОВОД (продолжает). Вы увидите на иконе разбойника на коленях, который молился Божьей Матери каждый раз, уходя на разбой. Просил, чтобы удача была. И однажды увидел: Образ Богородицы - плачет. Совесть его сотряслась, и жизнь его уже не могла быть прежней. Эти слезы Богородицы всё изменили для него. Они стали его нечаянной радостью: Нечаянная радость и слезы на Руси всегда рядом: Олег, прячась за колоннами в полумраке церкви, осторожно подходит к девушке. Да, нет сомнения, это та самая странная девушка, точно вышедшая из ХIХ века, которая уже несколько раз подавала ему милостыню. Ольга что-то шепчет перед иконой, потупя голову... Вот она боковым зрением видит, как к иконе начинает подходить группа людей, экскурсантов. Ольга быстро прикладывается к иконе, крестится и тихо, как-то боком, идет к выходу, рукой поспешно вытирая слезы. Олег торопливо следует за ней, но так, чтобы она не увидела его. Они выходят на улицу... |
|
| ||
|
УЛИЦЫ МОСКВЫ. ДЕНЬ. Час пик, много народу. Олег, проталкиваясь сквозь толпу, преследует Ольгу, которая, скорбно потупив голову, быстрым, но легким шагом идет куда-то, видимо, в сторону метро. Звучит песня Олега:
Ольга спускается в метро, и Олег чуть не теряет ее из виду. |
|
| ||
|
МЕТРО. ПЕРЕХОД К ПОЕЗДАМ. Олег быстро сбегает по движущемуся вниз эскалатору, мимо стоящих людей, пытаясь увидеть за их затылками контуры знакомой шляпы. Увидев девушку, уже входящую в дверь вагона, в последний миг он успевает влететь в соседний вагон. Она стоит у окна в хвосте вагона, а он тоже у окна, в голове другого вагона, и может хорошо видеть ее, оставаясь незамеченным. Продолжает звучать песня:
|
|
| ||
|
УЛИЦА. ДЕНЬ. Они почти вместе выходят из метро и идут по уже безлюдной старой узкой улочке. "Улица Школьная", - читает на табличке Олег. "Дом № 9", - отмечает он дальше, когда вслед за девушкой входит во двор, заросший высокими тополями. Они сбрасывали первый пух, и весь асфальт был покрыт легкими пушистыми комьями... Олег дожидается, когда девушка войдет в свой подъезд. |
|
| ||
|
ДОМ ОЛЬГИ. ЛЕСТНИЦА. Олег осторожно поднимается по лестнице, предусмотрительно оставляя между собой и девушкой расстояние в один пролет. Вот она ключом открывает квартиру. До Олега доносится женский голос. ГОЛОС ЕЛЕНЫ ПЕТРОВНЫ. Олечка, моя радость! Ты сегодня так рано? ГОЛОС ОЛЬГИ. Мама, тебе же лежать надо!: И дверь захлопывается. Олег поднимается ближе к дверям, достает из кармана джинсов потрепанный блокнот, перелистывает его, он весь заполнен его стихами, перечеркнутыми и переписанными, и тогда он пишет крупно и размашисто сверху на обложке: "ОЛЕЧКА, Школьная, 9 - 20", подчеркивает запись, и, удовлетворенный, засовывает блокнот обратно в карман... |
|
| ||
|
АЭРОДРОМ. АЭРОВОКЗАЛ. ВЕЧЕР. На аэродром приземляется огромный белый лайнер... Толпа встречающих с нетерпеливым видом ждет появления пассажиров. Среди них стоят Юрий Андреевич и Николь с букетом цветов. НИКОЛЬ (вдруг взвизгивает). Папа', папа'! (Машет букетом.) На ее возглас из вереницы входящих на аэровокзал людей оглядывается сухощавый пожилой мужчина, такой же рыжеватый, как и Николь. Он широко улыбается ей и торопится навстречу... |
|
| ||
|
ЗДАНИЕ МЕТРО У ДОМА ОЛЬГИ. РАННЕЕ УТРО. Продавщицы, сонно позевывая, расставляют букеты цветов на свои прилавках, сортируют розы, упаковывают их в шелестящие целлофановые обертки. Из дверей метро выходит Олег. Он подходит к цветочницам и придирчиво осматривает их товар. Затем покупает одну розу, самую красивую и крепкую. Вдруг видит одну продавщицу, которая несет ворох бракованных роз к урне, лепестки у них обмякли, и некоторые падают на асфальт, устилая путь к урне. Лицо Олега озаряется какой-то идеей. Он подходит к продавщице и что-то говорит ей. Та удивляется, пожимает плечами и отдает ему увядшие розы. Олег запихивает их в свою сумку. Потом возвращается к цветочницам и что-то говорит им. Те смеются, собирают вокруг себя увядшие розы и тоже отдают Олегу. |
|
| ||
|
ШКОЛЬНАЯ УЛИЦА. РАННЕЕ УТРО. Олег идет по улице, на которой живет Ольга, и на ходу разбрасывает лепестки роз из сумки. Ветра нет, прохожих не видно, так что лепестки лежат на асфальте нетронутые. Из них складывается целая цепочка. След, ведущий к дому Ольги: |
|
| ||
|
ДОМ ОЛЬГИ. ПОДЪЕЗД. Остановившись у подъезда, Олег собирает из сумки последние лепестки, а стебли роз бросает в урну. Зажав купленную розу зубами, с горстью лепестков в сложенных вместе перед собой ладонях он входит в подъезд. |
|
| ||
|
ЛЕСТНИЦА ДОМА ОЛЬГИ. Разжимая ладони и так выпуская лепестки на свободу, Олег продлевает розовую дорожку до квартиры №20: Прислушивается - тишина полная: Благоговейно вставляет купленную розу в ручку двери, поднимается на следующую лестничную площадку. Отсюда хорошо виден вход в квартиру: Устраивается там на широком подоконнике, обнимает колени руками и... засыпает. :Безлюдный двор за окном постепенно оживает. Молоденькие мамы волокут своих сонных малышей в детские сады: Торопливо проходят деловые мужчины: Стайками пробегают нарядно одетые школьники с цветами - последний звонок, что ли? Раздается лай собаки - Олег вздрагивает и просыпается. Это свою овчарку вышел выгулять сосед Ольги по квартире. Олег опять прикрывает глаза.... ...Дверь Ольгиной квартиры резко открывается, роза в ее ручке ломается пополам и падает на пол. С помойным ведром на лестничной площадке появляется Елена Петровна. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (громко). Оля! Посмотри, что здесь! (Поднимает сломанную розу.) Проснувшийся Олег от волнения сильнее вжимается в стену. На пороге квартиры появляется Ольга, в халатике, с зубной щеткой в руках. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (протягивает ей розу). Надо же, сломала! В ручке двери, видимо, была... ОЛЬГА (рассматривая розу). Как интересно!... А кто это мог? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Тебе лучше знать! (Несет ведро к мусоропроводу.) Может, Антон? ОЛЬГА (после паузы). Вот дурачок! Это похоже на него... Больше некому! (Видит лепестки у двери и по всей лестнице, ведущей вниз. Смеется.) Мама, смотри, он мне всю дорогу лепестками усыпал! Вот хохмач! Олег на подоконнике отчаянными гримасами изображает свое страдание... Слышит, как за женщинами захлопывается дверь: Достает из сумки булку и принимается ее жевать... |
|
| ||
|
ШКОЛЬНАЯ УЛИЦА. УТРО. Ольга, в шляпе и длинном платье, с рюкзачком за спиной, идет вдоль дорожки из розовых лепестков, стараясь не наступить на них, иногда она осторожно оглядывается, и на лице у нее блуждает смущенная блаженная улыбка. На небольшом расстоянии от нее, прячась за деревья и кусты, идет Олег... |
|
| ||
|
ВАГОН МЕТРО. ПОТОМ ЭКСАЛАТОР. Давка в вагоне невообразимая. Поэтому некоторое время Ольга не обращает внимания на парня, который стоит, тесно прижатый к ее плечу толпой. Она рассматривает свое отражение в темном окне вагона, поправляет розу, которая очень ловко приколота у нее к платью. На остановке новая партия пассажиров приближает старую к положению сельдей в бочке. ОЛЕГ. Можно, я буду вашим временным ангелом-хранителем?: (Делает из рук маленький забор вокруг Ольги и, упираясь ладонями в поручни, спиной ограждает ее от толпы.) ОЛЬГА (недоверчиво смотрит на него в отражении окна. Наконец, ей удается повернуть к нему голову.) На ангела вы не очень похожи: Даже временного: (Вдруг на лице ее появляется удивленное выражение). Ой, здравствуйте! ОЛЕГ (притворяясь удивленным). Здравствуйте! Мы с вами где-то встречались? ОЛЬГА (смешливо). Да!:И не один раз! В метро! (После заминки.) Вы там поете! ОЛЕГ. У вас не повернулся язык сказать: <побираюсь>?! ОЛЬГА (отмахиваясь). Да бросьте! Толпа выносит их из вагона, они идут рядом к эскалатору... ОЛЬГА. Мне нравятся ваши песни: Вы их сами сочиняете? ОЛЕГ. Хобби. Вообще-то, я экономист. Скоро диплом. И очень крутая карьера. (Они входят на эскалатор.) Только не знаю - вверх или вниз крутая: ОЛЬГА. А я тоже летом заканчиваю! Только ничего крутого - педагогический. ОЛЕГ. Ничего себе "ничего крутого"!: Над пропастью во ржи! - круче не бывает. ОЛЬГА. Музыкальное отделение. ОЛЕГ. Музыкальное? Здорово! Выходит, ваша оценка моих творений что-то да значит, так? ОЛЬГА. У нас был целый семестр авторской песни! (Хлопает себя ладонью по груди. Важно.) Мы все профи! ОЛЕГ (смеется). С трудом верится - но факт!: Вы сейчас на занятия? ОЛЬГА. Да. А потом на работу, я подрабатываю уроками. Так что: ОЛЕГ (скрывая недовольство). Хотите сказать, что вы очень заняты? ОЛЬГА. Да! Очень. (Поправляет розу на платье.) Правда. Они выходят на улицу. |
|
| ||
|
УЛИЦА МОСКВЫ. ДЕНЬ. Олег и Ольга идут по зеленой аллее в сторону института. ОЛЬГА (озабоченно смотрит на Олега.) А куда вы идете? Скажете: по пути со мной? ОЛЕГ. Так вышло. С вами по пути... на всю жизнь! ОЛЬГА (строго). У меня уже есть попутчик... на всю жизнь. Он мне мой путь усыпал розами! ОЛЕГ. Розами? ОЛЬГА. Да, розами! ОЛЕГ. Как это? ОЛЬГА. А вот так - взял и усыпал! ОЛЕГ. А вы уверены, что потом не усыпит шипами? ОЛЬГА (скептически). А в чем мы можем быть сегодня уверены? ОЛЕГ. В чем? (После паузы.) Я, например, "сегодня должен быть уверен, что завтра вновь увижу вас"! (Вдруг на него находит приступ кашля.) Простите! (Отходит в сторону.) Ольга останавливается и сердобольно смотрит, как он кашляет. Ждет, когда он подойдет к ней. ОЛЬГА. Ну, хорошо, поговорю немного с вами. Только это будет наше первое и последнее свидание. (Садится на скамейку.) Потому что: Я действительно очень занята: ОЛЕГ (садится рядом с ней). Да я понимаю! (С подковыркой.) Кто захочет встречаться с бедным студентом, собирающим милостыню на паперти? Ведь вы, наверное, богатая невеста? Был такой фильм старый: "Богатая невеста": Судя по вашему прикиду: Небось, от Славы Зайцева? ОЛЬГА (сердито). От мамы, безработной художницы!.. Знаете, мне моя подруга рассказывала, что ее парень долгое время боялся ей признаться, что у него нет машины. Ну не маразм ли это? Так вот: я - бесприданница! Такой тоже фильм был, по Островскому! У меня, кроме трех таких платьев и трех шляп, нет ничего! ОЛЕГ (восхищенно). Так закалялась сталь!: Значит мы еще и из одного сословия, очень приятно! ОЛЬГА. Ничего в этом приятного нет. Ну, и хватит об этом. У вас, между прочим, очень нехороший кашель, сухой. Это вы в метро заработали? Стоите на сквозняке... ОЛЕГ (дурашливо). Это тоже классическое! Я ведь сирота: (Смотрит на Ольгу, та не понимает, серьезно он говорит или шутит.) Натуральная, а не казанская! Слушайте, но я вас тоже где-то видел! Эти грустные глазки, эта шляпа из прошлого тысячелетия: Никак вы мне тоже милостыню подавали? ОЛЬГА (обиженно). Ну вот еще! (Надувает губки.) Мне бы кто подал! Он какое-то время рассматривает ее - и вдруг на него находит неудержимый хохот. ОЛЬГА (опасливо отодвигаясь от него.) Не понимаю, чему вы смеетесь. И вообще, я что-то начинаю вас бояться. Вы производите впечатление страшного человека: нахального и бесцеремонного. ОЛЕГ (прекращая смех). Вы правы, я страшный человек. Чудовище! (Вдруг начинает делать страшные гримасы.) Ольга и визжит от ужаса, и смеется. ОЛЕГ (заканчивает). Да, я - чудовище! Но не нахал и хам! Я чудовище из сказки "Аленький цветочек", помните? ОЛЬГА (саркастически). Вы хотите сказать, что за вашей... ОЛЕГ (подсказывает, строя соответствующие гримасы). Да! ...неприглядной, глумливой, нахальной рожи... ОЛЬГА (сдерживая смех, сухо поправляет, как учительница). : не располагающей к себе внешностью скрывается добрая благородная душа? ОЛЕГ. Скрывается душа одинокого мятежного человека, который очень нуждается в друге. Просто - друге, понимаете? В любви я разочаровался. Это миф наших предков. Страсть - да! Имеет место быть. Но быстро проходит - и наступает такая скука... Но вот в дружбу, даже между лицами разного пола, в товарищество, в сотворчество - я верю... ОЛЬГА (вдруг пылко). "Сотворчество"! ... Это да! Это я вас понимаю! А в любви я тоже разочаровалась... (Поправляет розу у воротничка.) Почти... ОЛЕГ (искренне удивляясь). Правда? Почему? ОЛЬГА. Как вам это объяснить: (После паузы тихо запевает.)
ОЛЕГ (после паузы). У вас прекрасный голос. ОЛЬГА. Я же учительница пения! А у вас прекрасные песни. Я бы хотела их петь. ОЛЕГ. Давайте заключим договор: дружба и сотворчество. И никакой любви! ОЛЬГА. Ну хорошо. (Смотрит на часы.) Принесите мне свои стихи и ноты. (Колеблется.) Неужели вы серьезно разочаровались в любви? Я вам не верю! ОЛЕГ. А я вам - тоже! ОЛЬГА. Напрасно. (Ее взгляд становится грустным.) Я действительно в этой жизни уже ни во что хорошее не верю. ОЛЕГ (неожиданно серьезно). А я верю в нечаянную радость: (Ольга удивленно смотрит на него.) Ну, так когда и где? Мы встретимся? ОЛЬГА (вдруг громко кричит в сторону.) Девочки! (Машет кому-то рукой.) Наши девчонки. Она бежит навстречу Кристине и Лене. Они обнимаются и целуются. Олег на скамейке с удивлением смотрит, как они, продолжая оживленно обсуждать какую-то новость, уходят в сторону института. ОЛЕГ (кричит). Оля! Она оборачивается, видит его, стукает себя по лбу. ОЛЬГА (возвращаясь к Олегу). Ой, простите! Забыла про вас! Тут такая новость: Едем на экскурсию, на целых три дня: Вот мой телефон, созвонимся. (Пишет на бумажке номер и имя.) А откуда вы знаете мое имя? ОЛЕГ (искренне удивляясь).Я - ваше имя? А как вас зовут? (Протягивает руку.) Меня - Олег. ОЛЬГА. Вы же меня окликнули! ОЛЕГ. Как окликнул? ОЛЬГА (растерянно). "Оля:" ОЛЕГ. Значит, вас Олей зовут? Очень приятно. А меня Олегом, запомнили? "Оля! Скорей! Опаздываем!" - кричат ей подружки. Она смотрит на Олега и недоверчивое выражение не сходит с ее лица. ОЛЕГ (ИЗображая возмущение). Хорошенькое начало для сотворчества! Отошла на шаг и забыла! (Уже вслед убегающей к подругам Ольге.) Легко запомнить: Олег - Ольга: Это же рифма будущей песни!: О дружбе! |
|
| ||
|
КВАРТИРА ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. КАБИНЕТ. ДЕНЬ. Юрий Андреевич с нетерпением ждет сообщения по факсу. Вот, наконец, весь лист выполз из аппарата, он вытаскивает его и погружается в его изучение. Входит Ираида Яковлевна с тряпкой в руках. Дверь остается полуоткрытой. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (принимаясь вытирать пыль на книжных стеллажах). Вы с отцом Николь что-то новое замышляете? Ходите, как заговорщики какие! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (с чувством). В том-то и дело, что дел, идей, проектов, возможностей - миллион, да рук и сил не хватает. Позарез нужен надежный человек, свой, понимаешь, мама, свой! С хорошими мозгами. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Ну своего-то, с хорошими мозгами, ты сам отшил, вот теперь кусай локти! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Кто кого отшил?! И давай не будем об этом! И без того тошно. У всех только требования, претензии и амбиции, а как работать... Ты же знаешь, я сплю по четыре часа в сутки... Вдруг он прислушивается: откуда-то доносится дружное пение:
ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (у матери). Это кто поет? Близнецы? ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (с гордостью). Ну! А ты не верил. У них чудная учительница. Юрий Андреевич, продолжая прислушиваться, встает и выходит из кабинета. Чего-то испугавшись, Ираида Яковлевна торопливо направляется за ним следом.
|
|
| ||
|
ДЕТСКАЯ. Близнецы воодушевлено поют, стоя у пианино перед Ольгой. Дверь открывается и осторожно входят Юрий Андреевич и Ираида Яковлевна. Близнецы с радостным воплем "папа, папа!" бросаются к отцу. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Ольга Николаевна, простите, мы, наверное, помешали, но вроде занятия уже должны закончиться? (Ольга встает.) Познакомьтесь, это отец ваших учеников и мой сын, редкий гость в своем доме. ОЛЬГА (протягивает ему руку). Ольга Николаевна. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (любезно). Очень приятно. Юрий Андреевич. (Пожимает ей руку.) Значит, вы уже разучиваете песни? ОЛЬГА. Ну да. Надо сначала распеться, а потом займемся музграмотой. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. И вы считаете, что такие песни - как раз то, что им нужно? (Кивает на близнецов. Мрачно, детям.) Снова будете революцию готовить, черти? (Дети согласно кивают ему головой.) ОЛЬГА. Да мы всякие будем учить. И классику, и современные, а потом даже романсы. А что вам - эта не нравится? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (с заминкой). Как вам сказать... Пионеров сейчас вроде нет: ОЛЬГА. "Пионер" в переводе - первооткрыватель. Они всегда есть. (Она вдруг заробела.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (ухмыляется). Но здесь пионеры - <дети рабочих>.. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (строго). Юра, не придирайся! Сам же - "дитя рабочих". Замечательная песня. Они горланят, а я в своей комнате им подпеваю - и так на душе хорошо становится. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (ОН все время не сводит глаз с Ольги, и такое ощущение, что весь его разговор - провокация.) Да разве я говорю, что плохая песня? Это песня моей юности. Пойте, разучивайте... (Близнецам.) А вы слушайтесь Ольгу Николаевну. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (кладет конверт на сумку Ольги). Спасибо вам большое, вы так благотворно действуете на моих внуков. ОЛЬГА (складывая в сумку конверт и ноты). Мне с ними очень приятно работать, они очень музыкальны, может, в вас? (Поворачивается к Юрию Андреевичу.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (Ольге). О нет! Мне медведь на ухо наступил, они в мать. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Она прекрасно играла на пианино... И мой старший внук тоже очень музыкальный, он и поет, и играет, и даже музыку сочиняет... Опережая Ольгу, она выходит из комнаты и провожает ее к двери. Мужская компания следует за ними. |
|
| ||
|
ПРИХОЖАЯ. Перед зеркалом Ольга надевает свою шляпу. Юрий Андреевич с детским любопытством наблюдает за ней. Он стоит, обнимая малышей. Всегда угрюмое лицо его разгладилось и посветлело, взгляд стал веселым, искрящимся. ОЛЬГА (поворачиваясь к взрослым, вежливо). До свидания. (Близнецам, нежно.) До встречи, мои хорошие! Но малыши, не сговариваясь, отрываются от отца, бросаются к Ольге и с воплями тащат ее от двери обратно в квартиру. БЛИЗНЕЦЫ (кричат). Не уходи! Нам без тебя скучно! Оставайся тут жить! Не пустим! Не уходи!(Плачут.) ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (теряется). Вот капризули! Избаловали их!: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (находит решение. Озаренно). Ольга Николаевна, а что если мы сейчас вместе пообедаем - время-то обеда? (Смотрит на мать, та энергично и согласно кивает головой.) А, сорванцы, как вы на это смотрите? Дети от его предложения приходят в восторг. ОЛЬГА (растерянно). О, я бы с удовольствием, но... у меня дома мама... Она болеет, очень серьезно... Сердце... Я боюсь ее оставлять надолго одну. Ираида Яковлевна и Юрий Андреевич переглядываются. ОЛЬГА. Она ждет меня. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (близнецам, строго). Видите, у нее мама болеет. (Ольге.) Они это понимают, у них мать тоже от сердца умерла. Близнецы сразу тускнеют, мордочки у них вытягиваются, а в глазах появляется неподдельное сострадание. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Сердце - это плохо. (Сразу мрачнеет.) Может, вам помочь чем, Ольга Николаевна? ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (подхватывает). Лекарства-то сейчас такие дорогие. ОЛЬГА (дрогнувшим голосом). Ну если можете, заплатите мне за одно занятие вперед - и тогда мне хватит на лекарство! (Вдруг всхлипывает, и слезы градом катятся по ее лицу.) ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Конечно, заплатим! (Суетливо оглядывается в поисках кошелька.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (достает из бумажника стодолларовую купюру). Возьмите ради Бога! ОЛЬГА (сквозь слезы). О, спасибо! Я отработаю, с лихвой! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (строго). Вот я даю - и забываю, что дал. И вы забудьте! ОЛЬГА (принимая бумажку). Нет, я-то не забуду, никогда! (Признательно улыбается.) Взрослые не замечают, как малыши, осторожно, за их спинами достают сумку Ольги и исчезают с нею куда-то за дверь. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (обнимает Ольгу). Не волнуйтесь, все будет хорошо. ОЛЬГА (просветленно). Спасибо, большое спасибо! (Ищет глазами сумку, чтобы положить туда деньги.) Сумка только что была здесь... ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (оглядывается. Близнецы сгинули. Кричит): Сашка! Пашка! Маленькие мерзавцы! Вы сумку утащили? ( Ольге, доверительно.) Бандиты! В дверях кухни, выходящей в прихожую, появляются пыхтящие близнецы, они волочат по паркету сумку Ольги, набитую фруктами, йогуртами и шоколадом. Обе женщины всплескивают руками. Ольга с ужасом и смущением, Ираида Яковлевна - с восторгом и гордостью. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Простите, ребята, я не понял ваш замысел. Это по-мужски! (Передает сумку Ольге.) ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА Это они вашей мамочке, чтобы поправлялась и выздоравливала! ОЛЬГА (отстраняет сумку). Ни за что! Они же весь холодильник опустошили! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (самодовольно). Да их у нас несколько, не так-то легко опустошить. Берите! Хотя бы в воспитательных целях! ОЛЬГА (в смятении). А, ладно! (Обнимает и крепко целует малышей.) Большущее спасибо, мои ангелы! (Потом целует и Ираиду Яковлевну.) Спасибо! (Кивает на прощанье головой Юрию Андреевичу.) До свидания. (Исчезает за дверью.) ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (закрывая за ней дверь. Сыну.) Вот бы тебе какую жену! Как детей любит и понимает их! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (безнадежно машет рукой). Лет на десять бы постарше!.. А еще лучше - на двадцать ! |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. ДЕНЬ. Она стоит на лестничной площадке и с радостным изумлением смотрит на дверь: в дверной ручке опять засунута роза... Большая, крепкая, красная... Открывает дверь, вбегает с тяжелой сумкой и розой. Видит в комнате мать. Достает из кармана коробочку с лекарством. ОЛЬГА (танцует перед лежащей на диване матерью). Вот тебе лекарство! Самое дорогое и хорошее в мире! Обещала - сделала! Так что выздоравливай и не смей иначе! Поняла? (Обнимает ее.) Мамочка, ты потеряла веру в светлое будущее, да? А я нашла тебе новую, лучше! - знаешь какую? - в Нечаянную Радость! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (поднимается, обнимает дочь, целует ее. Сквозь слезы.) Значит, нам надо ждать радости, которую не ожидаем! Хитро придумано! ОЛЬГА. Антон не звонил? (Показывает розу.) Опять в дверную ручку засунул! (Ставит розу в вазу.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Антон не звонил, но звонил какой-то парень. Голос незнакомый. ОЛЬГА. А, это так... временный ангел-хранитель, мы с ним договор о дружбе и сотрудничестве подписали. Будем с девчонками петь его песни. (Идет за водой.) Антон хочет, чтобы я первая раскололась! Но этому не бывать! Пусть помучается... А тому парню, если опять будет звонить, скажи: уехала на экскурсию, вернусь в понедельник. Его Олегом зовут. |
|
| ||
|
ВАГОН МЕТРО. УТРЕННИЙ ЧАС ПИК. Прижатый толпой пассажиров к стеклу вагонных дверей в том же месте, что и тогда, в день знакомства с Ольгой, Олег напряженно вслушивается в стук колес, в рев несущегося в черном тоннеле поезда. Из этого рева, из этого стука вырываются клочки мелодии будущей песни и ее слова, которые он тихо проборматывает вслух: "Я храню это право: я храню эту участь: посвятиться кому-то: причаститься кому-то: Я храню это право: я храню эту участь:" |
|
| ||
|
САЛОН "ИКАРУСА". РАННЕЕ УТРО. У окна, прижавшись краем лба к стеклу автобуса, сидит Ольга и смотрит на пролетающие мимо чудные пейзажи милой ее сердцу Родины: Она пьет глазами ее красоту с тихим восторгом. За ее спиной виден салон автобуса, заполненный ее сокурсницами: |
|
| ||
|
МУЗЕЙ-УСАДЬБА ГРАФИНИ ТЕНИШЕВОЙ ПОД СМОЛЕНСКОМ.(интерьер.) Перед большим портретом прекрасной графини стоит женщина с указкой в руке. Ее окружают девушки, среди них Ольга, Кристина, Лена: ЭКСКУРСОВОД. ...но самое большое дело, которое сделала графиня, это создание сельскохозяйственного лицея. Туда поступали способные дети со всех концов России, богатые платили, но многие учились бесплатно, из бедных семей. И принимали их без ограничения - главным считались способности и рвение к учебе. Преподавали лучшие люди Смоленска, образование было на уровне университетского. И еще поразительно - оно обнимало всё, даже музыку! Была идея целостного человека: Сами преподаватели, профессора и доценты создавали программы и методики: ОЛЬГА (поднимает руку). Простите, а они сохранились, эти программы и методики? ЭКСКУРСОВОД. (радостно). Единственный в мире человек, который может ответить на ваш вопрос, это я! Долгое время считалось, что вся документация лицея сгорела во время войны. Но однажды, шесть лет назад, я зашла по своим делам в городскую библиотеку и увидела там груду бумаг. Я спросила, что это за бумаги, мне сказали, что это старые ненужные архивы, предназначенные для уничтожения. Ну, я, любопытная варвара, беру первую попавшуюся папку и открываю ее. И что же я вижу? Методические материалы сельскохозяйственного лицея графини Тенишевой! У меня даже руки затряслись от волнения... Программы, планы уроков, конспекты лекций, даже лучшие сочинения учеников сохранились. Вот какое чудо! Я, конечно, все перетащила сюда. Поэтому, если кого это заинтересует, прошу пожаловать ко мне! (Девочки возбужденно зашушукались.) Если взять эти программы на вооружение, мы можем возродить Россию! Графиня Тенишева смотрит на экскурсантов с портрета строго и загадочно: |
|
| ||
|
ЧИСТЫЕ ПРУДЫ. ДЕНЬ. По воде в сверкающих бликах солнца плавают лебеди. Олег и Ольга сидят на скамейке, Ольга бросает лебедям крошки пирожного, а Олег искоса разглядывает ее. Она удивительно хороша в своей широкополой ажурной (опять новой!) шляпе, украшенной розами и зелеными листьями, и светлом длинном платье из палевой марлевки. ОЛЕГ (достает из своей сумки листки с нотами и перепечатанными стихами.) Вот, специально для тебя старался: отобрал лучшее и перепечатал. (Передает ей листки.) ОЛЬГА (благодарно). Я их выучу, а потом буду разучивать со своими учениками в школе. И вообще я мечтаю вести кружок авторской песни. Тебя будем изучать в первую очередь. По блату. (Начинает тихонечко, с листа, напевать одну из его песен.) "Я храню это право, Я храню эту участь:" Правильно пою? Олег тоже негромко присоединяется к ее пению, иногда голосом поправляя ее:
ОЛЬГА. Кому-то ты посвятил эти стихи, да? ОЛЕГ. Кому-то да: ОЛЬГА. Нет, я бы не могла быть женой поэта: Чтобы он стихи посвящал кому-то, кроме меня! Фу! (Передергивает плечиками.) ОЛЕГ. Фу! Какой мещанский подход к поэзии! (Она смеется.) Какие вы женщины странные! Все под себя гребете. Мир ведь велик и огромен, и в нем столько всего! А у вас только одно на уме - выйти замуж поудачнее, так? ОЛЬГА. Почему? Вовсе нет! (Продолжает бросать крошки лебедям.) Вот ты говорил о сотворчестве. Сам не зная, угадал мою истяжную мечту: Мне очень нравится это мамино слово "истяжную:" Так вот, когда я была маленькой, но уже училась в школе, я так любила своих подружек, что мечтала о такой длинной-длинной парте, на которой мы бы сидели все вместе, нас было пятеро... И еще я мечтала, чтобы мы жили в одном большом доме, и у нас было бы все общее... Такая большая семья, и чтобы никогда не расставаться: ОЛЕГ. Прямо, как у Чернышевского - коммуна! Страна давно капитализм строит, умирающий и загнивающий, а ты назад - к коммунизму, светлому будущему человечества. ОЛЬГА (смеется. После паузы). А может это была мечта о рае? Но я не договорила. Теперь мы с девчонками из института мечтаем найти в Москве такой интернат, чтобы мы все вместе работали, а дети тоже были бы все время с нами. Столько вокруг грязи, знаешь: Хочется построить высокую стену и огородиться - чтобы внутри было чисто, красиво, настоящее творчество, настоящие знания, а не разнузданность или мертвечина, какой нас пичкали в школе... И чтобы каждый ребенок себя чувствовал целостной личностью, а не складом комплексов... (По мере того, как Ольга говорит, глаза Олега наполняются тихим, радостным блеском. Он даже прячет лицо в ладонях, чтобы своим восторгом не помешать ей договорить все до конца.) Словом, как у графини Тенишевой, я рассказывала тебе. Только, конечно, не с сельскохозяйственным уклоном, а с гуманитарным, как в Царском Селе. ОЛЕГ (не выдержав, перебивает). Почему не сельскохозяйственный?!? Именно сельскохозяйственный и нужен! Тем более, ты говорила, программы и методики сохранились. Тебе-то что? Будешь директрисой и преподавать свое пение, оно ведь не помешает. С музыкой любое дело веселее. Возьмем твоих девочек, а других преподавателей - найдем! Лучших, по всей России! Одного я знаю, уговорю!: Экономисты ведь тоже нужны: ОЛЬГА (удивленно смотрит на него). Ты как-то слишком серьезно: ОЛЕГ. Так и надо! Это будет. Это реально!: У тебя все будет! И такая школа, и такие дети! ОЛЬГА (язвительно). Ага, бедная Золушка станет принцессой и сама откроет частную школу! ОЛЕГ. А ты поверь в это! Сначала надо поверить! ОЛЬГА. Поверить во что? Что я Золушка? (Вдруг поворачивается к Олегу.) А знаешь, когда мы проходили психологию, нам рассказывали, что у каждого человека есть запечатленный с детства сценарий жизни. Да-да, каждый, на самом деле, живет уже по готовому сценарию. Так вот: если у девушки, допустим, сценарий Золушки, то она, действительно, выйдет замуж за принца. Но самое забавное в этом сценарии, что выйдя замуж за принца и, значит, став принцессой, эта девушка не будет зазнаваться и восхваляться, она активно займется благотворительной деятельностью, будет помогать бедным и всякое такое, представляешь? Это ведь ученые открыли! ОЛЕГ. Представляю. Это и будет с тобой! ОЛЬГА (безнадежно машет рукой). Я, к сожалению, не Золушка! Золушка была оптимисткой, а я все время плачу, грущу и тоскую. Не верю ни в какое счастье. Нет, я Царевна-Несмеяна. ОЛЕГ. Ну, тебе лучше знать! ... Только у Царевны-Несмеяны должен быть шут, чтоб веселить ее. Это обязательно должно входить в твой сценарий жизни: "Королева и шут". Есть же такой? Твой, да? (Ольга грустно смеется.) Хочешь, я тебя здорово рассмешу? Буду твоим шутом! ОЛЬГА (у нее неожиданно испортилось настроение). Да есть у меня уже шут: гороховый! ОЛЕГ. Так, как я, он тебя не рассмешит! ОЛЬГА. Почему, он очень остроумный: (Поправляет розу на платье - увядшая, она стала похожа на тряпичную, какими украшены ее шляпа.) ОЛЕГ замечает ее жест). А если на спор? ОЛЬГА. На что? ОЛЕГ. На поцелуй! ОЛЬГА. Какая пошлость?! А как же дружба, товарищество и сотворчество? ОЛЕГ. Пардон. Ну, можешь побить меня. ОЛЬГА. За что?!? ОЛЕГ. За то, что рассмешу. Вот слушай: твой возлюбленный, чью дохлую увядшую розу ты носишь на своей девственной груди, придурок. .. ОЛЬГА (не понимает, испуганно). Что?... ОЛЕГ. Придурок! Собрал опавшие лепестки из грязных урн и усыпал ими твой путь, а ты и рада... дуреха... Ходишь, как сомнамбула, витаешь в грезах. (Встает и, прохаживаясь перед ней, ловко изображает ее, как она пальчиком трогает розу, как страдальчески сдвигает бровки:) ОЛЬГА. Откуда ты знаешь?!? (Вдруг все понимает.) Это ты! Это все ты! Ты! Выследил! (Срывает розу с груди и швыряет ее на землю.) Олег невозмутимо продолжает пародию, не обращая внимания на ее крики. ОЛЬГА. Значит, это ты про себя: придурок? И, правда, придурок! (Набрасывается на него с кулачками и начинает колотить его.) ОЛЕГ (не отбивается, только громко хохочет). Все, все! Больше не буду! А то влюблюсь в тебя по-настоящему: ты в ярости так хороша, особенно глаза, злые, как у сиамской кошки, и в них огни и молнии, это так действует - возбуждающе... ОЛЬГА (тоже смеется, почти до слез). Пошляк! Нахал! Глумливый и скабрезный тип! Ох... (Перестает его бить и на всякий случай отсаживается от него подальше.) ОЛЕГ (сердобольно). Устала? Бедная... ОЛЬГА (после паузы). А вчера я опять нашла розу в дверной ручке, это тоже ты, да? Уже третья. Зачем? Хочешь, чтобы я в тебя влюбилась? ОЛЕГ (деланно возмущенно). Ни в коем случае! ОЛЬГА (сурово). И даже не надейся. Тогда зачем? ОЛЕГ. Как зачем? Из творческих побуждений! Разве тебе было не интересно: идти по розовому следу: ОЛЬГА. Чтоб придти - к кому? К чудовищу? ОЛЕГ. Товарищу и другу! Сотворцу. (Она молчит - он заглядывает ей в глаза.) Обиделась? ОЛЬГА. Да ну тебя! На тебя разве обидишься!... ОЛЕГ (после паузы). А этот тип: Он что, даже не звонит тебе? |
|
| ||
|
УЛИЦА МОСКВЫ. ВЕЧЕР. Олег, уже один, идет по вечерним безлюдным улицам. Звучит его песня:
Олег уже подходит к своему общежитию - и вдруг столбенеет: у подъезда стоит знакомый "крайслер", за рулем - дремлющий шофер, у дверцы, прислонившись к ней, скучающий охранник. Олег пятится назад и заскакивает за угол общежития. Некоторое время что-то судорожно соображает. Наконец, видимо, приходит к какому-то решению. Выходит из своего укрытия; не спеша, засунув руки в карманы, подходит к машине. ОЛЕГ (охраннику, как хорошо знакомому). Привет, Влад! ОХРАННИК (Олегу, радостно). Привет, Олег! (Обмениваются рукопожатиями.) ОЛЕГ. Ох, рано встает охрана!.. Как дела? Покушались на вас? ОХРАННИК (широко улыбаясь). На Юрия Андреича - не, а вот на этого фраера(хлопает по крыше машины) - уже со счету сбились! ОЛЕГ (небрежно). Отец что - там? (Кивает на общежитие.) Меня ждет? ОХРАННИК. Да уж полчаса, наверное! ОЛЕГ. Ну вкалывай! (Машет на прощанье ему рукой и исчезает за дверью общежития.) |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА В ОБЩЕЖИТИИИ. ВЕЧЕР. Олег раскрывает дверь - к нему поворачивается Юрий Андреевич, который сидит за тем самым столом, за которым Олег писал свои песни. Рядом на кровати сидит Павел. Олег и Юрий Андреевич сдержанно здороваются как знакомые, но равнодушные друг к друг люди. ПАВЕЛ (Олегу). Ну вот, явился, не запылился! Я вас тогда покидаю. (Поспешно выскакивает из комнаты.) ОЛЕГ (Юрию Андреевичу). Что он как ошпаренный - ты что, его пытал? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Каленым железом! ... Просто расспрашивал, где ты, да как ты. Полтора года ведь не общались. (Протягивает ему руку.) Ну, здравствуй. Олег нехотя с мрачным видом пожимает протянутую руку, а потом садится на кровать. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Как твой диплом? ОЛЕГ. Нормально. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (кивает на зачетку на его столе). Можно посмотреть? ОЛЕГ. Смотри! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. (поднимает зачетку - под ней блокнот с жирной надписью на обложке: "Олечка, Школьная, 9 - 20". Перелистывает зачетку, удовлетворенно). Смотри-ка, отличник! (Кладет ее на стол.) Олег, учеба твоя кончается, нам пора приступить к серьезному делу. Наше с тобой состояние я хорошо приумножил, пока ты здесь ума-разума набирался. Теперь помоги мне! Приехал отец Николь, есть шанс объединить наши кампании, но, чтобы это было по-настоящему прочно, лучше нам породниться семьями. Проси руки у Николь, а все остальное я беру на себя. (Смотрит на Олега.) Некоторое время в маленькой обшарпанной комнате стоит гнетущая тишина. ОЛЕГ. Ты в своем репертуаре: как будто ничего и не было! Как будто эти последние годы мы с тобой и не были: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (договаривает за него). Врагами? (Стараясь быть спокойным). Да это все глупости, какие мы враги! Мы с тобой отец и сын, и это навсегда, а недоразумения проходят: ОЛЕГ (гневно). Недоразумения? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Хорошо, ты считаешь меня виноватым, что я пытался сломать тебя: навязывал свою жизненную философию: ОЛЕГ. Да ты маму не пожалел, ломая меня! Она же просила, а ты: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. А ты пожалел ее? И сейчас жалеешь? Когда она смотрит на нас оттуда? Тогда у нее сердце разрывалось между нами, а сейчас, думаешь, не разрывается? Давай все забудем, сын, и устроим для нее праздник - примиримся: У тебя есть братья, бабушка: Все ждут тебя: Мне нужен хороший партнер. У нас очень много работы: ОЛЕГ (тихо). Чтоб разворовывать вместе страну и всё гнать туда? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Кончай валять дурака! Бизнес есть бизнес. Всё вернется сюда обратно - если будет здесь все устойчиво и тихо: ОЛЕГ. Как на кладбище, да? Вот уничтожат русских как нацию, тогда и станет здесь все "устойчиво и тихо"!: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Ты опять вовлекаешь меня в эти дурацкие дискуссии! ОЛЕГ (после долгой паузы, преодолев себя.). Хорошо, не буду! Кажется, папа, я созрел: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (с надеждой). Созрел? ОЛЕГ. Да, созрел: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (уже с тревогой). Созрел для чего? ОЛЕГ. Для того, чтобы кое-что у тебя попросить: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (тревога его возрастает). Что попросить? ОЛЕГ (глядя ему в глаза, твердо). Мне нужна усадьба в Новом Усаде: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (тоже глядя ему в глаза и что-то решая про себя). Ты не избавился от своих бредней?: (После паузы.) Хорошо, я согласен. Я отдам усадьбу в полное твое распоряжение. Делай с ней всё, что хочешь. Только при одном условии: женись на Николь: (Видит реакцию Олега. Удивленно.) Ты же любишь Николь... ОЛЕГ (взрывается). С чего ты взял?! Почему ты всегда все за всех решаешь? Не люблю я Николь и не собираюсь на ней жениться! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (чувствуется, что ему нанесен удар). Как не любишь? Ты мне лапшу на уши не вешай! Думаешь, я не видел, как вы... уже давно любовники! ОЛЕГ (невозмутимо). Ну были... а теперь сплыли! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Не ври! Совсем недавно ты был у нее, и в Москве потом встречались. ОЛЕГ (теперь удар нанесен ему). Ты что, частного сыщика ко мне приставил? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (язвительно). Не сказать, что бы вы уж так конспирировались: стул с веревкой на спинке - на самом виду! (Меняя интонацию на сокровенную.) Послушай отца, сынок! Очень скоро у тебя таких усадеб по всей России будет десятки, наделаешь из них все, что твоя душа желает: и храмы, и богадельни, всякие там приюты - для сирот, престарелых, (невольно снова сбивается на сарказм) недозрелых, наркоманов, умалишенных, прокаженных: Вся Россия - твой лепрозорий, мой маленький Дон Кихот!: А я обещаю быть твоим Санчо Пансо: Но для этого надо сначала окрепнуть, почувствовать себя сильным, выйти на международный рынок : Женись на Николь... ОЛЕГ. Ты еще и демагог, отец! Ты просто: "враг народа"! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (саркастически). "Враг народа"! Все возвращается на круги своя... Ты хоть знаешь, кто сейчас "враг народа"? Сам народ - вот кто враг народа! Он не хочет помочь самому себе! Он сам себя уничтожает! ОЛЕГ. Я не люблю Николь и никогда не женюсь на ней. Но мне нужна, очень нужна та усадьба, под Арзамасом: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (ходит по комнате, думает). А на ком ты женишься? (Бросает быстрый взгляд на блокнот на столе.) На Олечке? ОЛЕГ (оборачивается, потрясенный, своей реакцией выдавая себя). Ты что, действительно устроил за мной слежку? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (смеется). Щенок ты еще! (Встает и выходит.) Простота, которая хуже воровства! (В дверях опять поворачивается к Олегу.) Твой друг мне сказал, что ты в метро песенки под гитару поешь, милостыню собираешь? Миллионер, а сам последние гроши у народа вымогаешь! Не стыдно? Тоже мне - "друг народа"! (Захлопывает дверь.) Олег в бессильной ярости опускается на стул. Вдруг видит свой блокнот с адресом Ольги. ОЛЕГ (себе). Вот осел! Осел! Осел! (Бьет себя кулаками по голове. Потом успокаивается.) Ничего, мы еще посмотрим, кто кого! (В глазах его стоят слезы отчаяния.) УЛИЦА МОСКВЫ. ДЕНЬ. Олег звонит из телефонной будки Ольге. ОЛЕГ. Олечка! У меня идея, поехали в одно место под Арзамас, Новый Усад, я тебе там кое-что покажу. Ты же любишь экскурсии? На воскресенье, туда и обратно. ГОЛОС ОЛЬГИ (неуверенно). Если мама отпустит... Нет, не могу! У нас с тобой нет денег. А это обойдется недешево. ОЛЕГ. Какие проблемы?! Заработаем! Встанем в метро и будем горланить. Я могу и один, но вдвоем мы больше заработаем. ГОЛОС ОЛЬГИ. Ты что, я со стыда умру! ОЛЕГ. Вот смешная, ты же певица! Видела, как Вишневская в своем интервью говорила: "Хочешь петь, не жди, когда тебя пригласят в Большой театр, встань в метро и пой, ори!" ГОЛОС ОЛЬГИ. Помню.(С замиранием.) ОЛЕГ. И знаешь, что будем петь? Песни Сергея Бехтеева! Был такой поэт, почитатель Царской Семьи. Он написал их в двадцатых годах, но они как будто про нас и нашу жизнь... |
|
| ||
|
ПЕРЕХОД В МЕТРО. Олег и Ольга стоят на прежнем Олеговом месте. Ольга, одетая в длинное белое платье и большую шляпу, похожа на одну из великих княжон. Олег с гитарой в руках поет своим грубоватым, необработанным голосом:
И как припев, или рефрен, а вернее, как сопутствующую молитву, вступает за ним Ольга, поет своим высоким, хорошо поставленным голосом:
Опять поет Олег:
И снова вступает Ольга:
Снова продолжает Олег:
Завершает Ольга:
|
|
| ||
|
ПОДМОСКОВНОЕ ШОССЕ. НОЧЬ. Тишина - как пауза. Только что прошел дождь. Междугородный, светящийся маленькими огоньками "икарус" бесшумно катит по черному увлажненному гладкому шоссе. В автобусе среди пассажиров сидят Олег и Ольга. Они мирно спят, прислонившись друг к другу плечом и головой... |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. УТРО. Елена Петровна примеривает перед зеркалом готовую шляпу... В дверь раздается звонок. Лицо Елены Петровны приобретает озадаченное выражение, она снимает шляпу, и с этим озадаченным выражением открывает дверь. Перед ней стоит мужчина зрелых лет, красивый, хорошо одетый. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Доброе утро. Меня зовут Юрий Андреевич. Я явился в столь ранний час по одному важному для меня делу, короче, мне надо переговорить ... с Олей. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (растерянно). Но Оли нет дома. Она уехала на экскурсию . ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. (невозмутимое и решительное выражение его лица тоже меняется на растерянное). Уехала? Вот как!.. А вы, простите, ее мама? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА.. Да, я Олина мама. Проходите, что мы на пороге! Вы меня пугаете: какое важное дело у вас к Оле? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (закрывая за собой дверь). Простите, как вас зовут? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Елена Петровна. (Ведет его в комнату.) Присаживайтесь! (Указывает на кресло у журнального столика, сама садится рядом со своим рабочим столом, заваленным ворохом лент, кружев и тряпочных цветов.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. (оглядевшись). Может, это даже лучше, что я могу поговорить с вами, а не с Олей. Разговор получится на равных, двух родителей. Я отец Олега, вы знаете его? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (изумленно). Нет, не знаю... Хотя, впрочем... (Что-то вспоминает.) Какой-то Олег звонил... ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (после паузы). Ясно... Мама тоже не в курсе. Самое важное нынче проходит мимо родителей: ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Вы о чем? Оля мне все рассказывает. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Понимаете, у Олега есть невеста, они дружат уже давно, несколько лет, но на днях он заявил, что познакомился с Олей - и свадьбу надо отложить. Как говорится, без комментариев. Его невеста - француженка, сейчас она здесь, приехала специально, чтобы узаконить свои отношения с моим сыном. Ее отец, высокопоставленный чиновник, тоже здесь, мне перед ними, сами понимаете, очень неудобно,.. Конечно, мой сын, к сожалению, охламон и ловелас, есть за ним такое... Он способен охмурить любую девушку и, добившись своего, тут же бросить ее. Он очень избалован и женщинами, и, каюсь, своим отцом... ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (наконец-то приходит в себя). У Оли к вашему сыну ничего серьезного и быть не может! У нее есть жених, она его любит. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (очень искренне). И слава Богу! А то я чувствовал себя со своей миссией, как живая рыба на раскаленной сковородке. Нам остается обсудить только одну деталь: мой сын достаточно настырное существо, я повторяю, он будет добиваться благосклонности вашей дочери, и мне бы не хотелось... ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Не беспокойтесь, мы так его шуганем, вашего Олега. А чем он занимается? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Формально он сейчас защищает диплом, но фактически мы совместно владеем большой фирмой. Ему по делам надо ехать в Париж, и хотелось бы, чтобы он поехал туда уже с женой. Нежелательно, чтобы он отвлекался на свои флирты, тем более, когда речь идет о соблазнении чистой девушки... (Вопросительно смотрит на Елену Петровну.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (патетически). Мою так просто не соблазнишь! Даже если он и миллионер! Наоборот! (С вызовом.) Мы от миллионеров ничего хорошего не ждем. (Встает, показывая, что разговор окончен.) Юрий Андреевич тоже встает и следует за ней. У него такой вид, словно он сказал еще не все. Проходя мимо книжного шкафа, он вдруг останавливается перед большим портретом за стеклом: девушка в форменном платьице с белым фартуком и с растрепанными белокурыми косичками улыбается в объектив фотоаппарата. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. (неожиданно для себя). Это вы, да? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (оборачивается, после паузы). Я, тридцать лет назад! Юрий Андреевич переводит взгляд с портрета на Елену Петровну, невольно сравнивая лица. Поймав его взгляд, Елена Петровна заметно смущается. Ей вдруг становится неловко за свой домашний вид. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Вы совсем не изменились, в смысле красоты. Просто была одна, а теперь другая, и не хуже той, первой: ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Спасибо. (Усмехается.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. А ваша дочь тоже такая же красивая? ( Только сейчас с интересом оглядывается вокруг.) На вас похожа? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Нет, на отца. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. А отец?... Ваш муж, он чем занимается? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Он умер. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Значит, вы вдвоем здесь живете? (Елена Петровна не отвечает. Он останавливается у вороха уложенных друг на друга шляп.) Вы сами их делаете? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Да. Приходится. А раньше работала художником по тканям. А теперь мы ткани не делаем. Никто ничего не делает. Только некоторые - деньги: из воздуха: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (добродушно смеется). Думаете, это легко - делать деньги из воздуха? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (с ехидным сочувствием). Умаялись? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Есть немножко: (Кивая на шляпы). Но ведь это хорошо. Почему вы не откроете магазин? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (преодолев шок, вызванный этим вопросом, невозмутимо). Да вот никак не могу решить, что выгоднее купить: ГУМ или ЦУМ? Может, посоветуете? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (тоже невозмутимо). Я бы посоветовал ГУМ. Красная площадь близко. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (озаренно). Снайперов посадить можно! Отряд народной мести! Здорово! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (озабоченно смотрит на часы). К сожалению, я тороплюсь - меня ждет машина. (Протягивает ей визитную карточку. Елена Петровна невольно мельком смотрит на нее: "ПОТАПОВ ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ".) Позвоните - поговорим. Я вас, может быть, найму, в качестве киллера! (Идет к дверям, на ходу указывая на картины, висящие на стене.) Вы еще и такое умеете? Для офисов: как это нынче говорят?: - классно! Да, классно! (Резко останавливается у одной из картин, где изображена девушка в шляпе с цветами.) Это вы не дочь нарисовали? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (в очередной раз преодолев шок от вопроса). Это Ренуар нарисовал -свою любовницу! Сто лет назад! А я скопировала: (После паузы). Я бы вам все-таки настоятельно советовала посетить Музей изобразительных искусств имени Пушкина. Хотя бы раз в жизни. А то рано или поздно, но вы непременно разоритесь. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Типун вам на язык! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Есть такая примета: у нас, у киллеров: Кто импрессионистов не знает, те - с копыт: ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (идет к выходу, как бы себе). Словом убивает, надо же!: Но, учтите, у меня - бронежилет. (Стучит себя по груди.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (она идет за ним, тоже как бы себе). Это мы знаем, вас ничем не прошибешь: (Открывает перед ним дверь.) Перед тем, как переступить порог, он вдруг быстро достает из кармана какой-то конверт и кладет его на столик перед зеркалом в прихожей. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Передайте вашей дочери. Я считаю, что вам с ней лучше уехать куда-нибудь на месяц-другой. Сейчас лето, время отпусков, и вид у вас усталый... Надо отдохнуть. (Вздыхает.) Ну, до свидания. (Берет у нее руку и целует.) Вы вся - как глоток шампанского: с перцем! Дверь за ним закрывается. Елена Петровна вся в смятении некоторое время стоит, что-то соображая, потом вдруг взгляд ее натыкается на конверт, она открывает его - там несколько стодолларовых купюр. Она с конвертом в руке бежит в комнату на лоджию. Раздвигает зеленые кусты пионов, насажанных там, в ящиках на перилах, и смотрит вниз. |
|
| ||
|
ДВОР ДОМА ОЛЬГИ. Из подъезда выходит Юрий Андреевич, подходит к своему "крайслеру", ему открывает дверцу молодой человек, охранник, они садятся в машину, и шикарный лимузин уезжает. |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. ЛОДЖИЯ. Елена Петровна провожает его гневным взглядом... Бессиильно оглядывается по сторонам, не зная, как выразить свой гнев, достает из кармана "визитку" и яростно и мстительно рвет ее на мелкие клочки. И пускает их по ветру - вслед вражьей силе. |
|
| ||
|
НОВЫЙ УСАД (деревня под Арзамасом). ЯСНОЕ УТРО. На развилку дорог подъезжает потрепанный районный "пазик", из него выходят несколько женщин и мужиков в простой одежде, нагруженные сумками и пакетами, видимо, покупками, купленными в городе. Наши герои выходят тоже, они с легкими студенческими рюкзачками за спиной. Высадив пассажиров, автобус уезжает. Тишина... Солнце: Пение птиц, пчел и кузнечиков: ОЛЬГА (глубоко вдыхает воздух). Какое блаженство! Какая благодать! (Раскинув руки, кружится.) Потом вместе с Олегом они любуются раскинувшимся перед ними пейзажем: лугами, лесами, извилистыми проселочными дорогами, обочины которых заросли высокой травой. Вышедшие пассажиры превращаются в маленькие фигурки, удаляющиеся в сторону деревни - беспорядочно разбросанных игрушечных русских домиков, дальше, на холме, видна такая же маленькая игрушечная русская церковь. ОЛЕГ. Нам туда! Не устанешь пешком? (Машет в сторону деревни. - Ольга отрицательно мотает головой.) Ну, слушай... В этих краях, как свидетельствует церковное предание, находится удел самой Девы Марии, матери Иисуса Христа, слышишь: Дивеево от слова "диво"? ОЛЬГА. Как это - удел? ОЛЕГ. Так называются места, которые она лично опекает. Их четыре: Афон, Грузия, Киев и вот эти места под Арзамасом: Матерь Божия здесь была, понимаешь... В Дивеево есть "канавка", так все ее там называют, где ее "стопочки" прошли... Это Серафим Саровский назвал: и "канавка", и "стопочки"... ОЛЬГА. А здесь она тоже ходила?: ОЛЕГ. Вполне возможно: Здесь что-то особенное есть, в этом воздухе, в этой земле: ОЛЬГА. О, да, да! (Замирает, уставившись в землю, глубоко вдыхает воздух.) Есть, да! ОЛЕГ. Но это еще не все! По пророчеству Серафима Саровского, когда Антихрист поработит весь мир, именно здесь, в этом месте, в этой области, сохранится благодать, которую никто не сможет уничтожить, именно здесь соберутся все истинно Божьи люди, со всего мира, именно здесь они будут в безопасности. ОЛЬГА. Поэтому и паломников столько в Арзамасе, да? (Олег кивает головой.) Некоторое время они молча идут по дороге. ОЛЕГ. Но это пока вступление... В мою предвыборную речь: Главное, что я хотел тебе показать - там.... (Смотрит в сторону деревни.) ... Лают собаки: Людей почти нет. Да и дома, в основном, вымершие, с заколоченными ставнями и дверями: Мертвый остов от большого коровника, все разбито - одни стены и крыша: Брошенная то здесь, то там заржавевшая техника - среди травы и бурьяна: Олег идет по заброшенной этой деревне, рядом с Ольгой - то отставая, то обгоняя ее, и поет:
Они останавливаются перед большим, черным от старости, рубленым нежилым домом. Рядом валяются банки от краски, сломанные кисти, обрывки обоев, доски: - могло показаться, что еще недавно здесь размещалась строительная база.
ОЛЕГ (поворачиваясь к Ольге). Ты знаешь, что ласточки устраивают гнезда только у жилых домов? (Она в ответ кивает головой. Они оба невольно ищут глазами гнездо - но под навесом видны только его остатки.) А этот вот - не жилой: Когда-то давно, до революции, этот дом был домом моего прадеда. (Сдвигает ногой банку из-под масляной краски, осторожно трогает дверь - она скрипит и открывается, и он, перекрестившись, входит в дом.) |
|
| ||
|
ДОМ ПРАДЕДА ОЛЕГА. ЛУЧИ СОЛНЦА СКВОЗЬ ЩЕЛИ ЗАКОЛОЧЕННОГО ОКНА. Они сидят на скамейке среди страшного запустения, уже осмотрев дом, и молчат. Да и смотреть-то было нечего: брошенная, изорванная роба строителей, бутылки, окурки, растерзанные матрасы и раскладушки: Ольга боится помешать переживаниям Олега и ни о чем не спрашивает его. Он заговаривает сам. ОЛЕГ. В каждом роду, наверное, бывают особенные люди. Столпы, знаешь? В нашем роду по линии матери таким был прадед Александр Корнеевич. Он хотел, чтобы вся эта земля была в садах, поэтому посадил этот сад, и в прудах, по которым бы плавали белые лебеди. (Смотрит сквозь щель в окно.) Видишь эту яму, то бишь свалку? Там был пруд. И плавали лебеди. Потом наступила революция, и моего прадеда раскулачили. Все это отняли, а его с десятком маленьких детей выселили в баню... Он снова встал на ноги, построил мельницу... Его опять раскулачили. Но однажды в огороде он нашел большую золотую монету - и опять разбогател. Его опять раскулачили, третий раз уже. И он заболел. От горя. И умер. Довольно молодым. Сидел все, курил и качался. Курил и качался. Так и умер от рака легких: Пойдем! Он встает. Ольга поднимается тоже. В дверях он останавливается, оглядывается на мерзость запустения в святом месте. ОЛЕГ (тихо). А у меня будет большая семья и много детей! Я восстановлю свой род! ОЛЬГА (тоже тихо). Я верю - так и будет! |
|
| ||
|
ЗАРОСШИЙ СТАРЫЙ САД. Они вдруг оказываются перед большим двухэтажным белокаменным домом с колоннами. Он выглядит как дворянская усадьба ХIХ века, только странным среди этого запустения кажется его безупречно чистый и гладкий, выкрашенный и выбеленный вид, да еще то, что все его окна крепко-накрепко забиты щитами. ОЛЕГ. Тебе нравится этот дом? ОЛЬГА (восторженно). Потрясающий! Как в сказке - из-под земли и с иголочки! ОЛЕГ. Так слушай дальше... Один человек, из "новых русских", прослышав об этих замечательных местах, подсуетился, купил эту землю и построил эту усадьбу, чтобы, если что, сбежать сюда, поближе к Божьей обители, и домочадцев перетащить. (Горько усмехается.) Хотя он и неверующий: ОЛЬГА. Ты его знаешь? ОЛЕГ (после небольшой заминки). Их все знают! Ты - тоже: По телевизору: (Возвращается к рассказу). В этом доме около тридцати комнат - залов, гостиных, спален, есть кухня, спортзал, кинозал и целый лабиринт маленьких подвальчиков и погребков, где можно хранить много еды и прятаться самим. ОЛЬГА (видя горячность Олега, с болью). Да ты не очень завидуй, их тоже могут раскулачить: ОЛЕГ (удивленно смотрит на нее и осознает сказанное.) Я и раскулачу! (Ольга смеется. Он не откликается на ее смех, и она делается тревожной. Они не спеша обходят усадьбу.) У него, думаешь, одно это убежище? В Испании, в Штатах, в Тунисе - на все случаи жизни! ОЛЬГА. Но от судьбы не убежишь! ОЛЕГ. Ты думаешь, им понятно это слово "судьба"? Это же от слов: "Суд Божий"! Знаешь, я долго думал о таких людях: Есть маньяки - убийцы, а есть маньяки власти, маньяки денег: Жизнь у них суживается до одной функции: добыть, добыть, добыть, схватить, проглотить: (Он говорит так, что чувствуется: это наболевшее.) Как узколобые тигры - напролом, сметая любые преграды: Главное - им хорошо, а то, что вся Россия стонет, им наплевать! Это какая-то патология: Я не понимаю, откуда она происходит: ОЛЬГА. Чаще всего передается по наследству: (Пораженный ее словами, Олег какое-то время недоуменно смотрит на Ольгу.) Ты говорил, продолжай: ОЛЕГ (другим тоном, без прежнего запала). Как будто они под гипнозом - ничего не видят и ничего не слышат: ОЛЬГА. Как зомби, да? ОЛЕГ. Да, да, именно зомби! Они, может быть, не злые и не жадные, просто у них парализовано воображение. Именно поэтому они не могут жить переживаниями другого человека. ОЛЬГА (берет его за руку, с болью). Да ты сам-то не переживай! Плевать на них и забыть! (Гладит его по щеке.) Ну и что, что мы с тобой бедные, зато совесть чиста и на сердце легко! ОЛЕГ (с любопытством смотрит на Ольгу.) Что-то ты мне все больше нравишься - это не к добру! Они некоторое время стоят и молча смотрят на усадьбу. ОЛЕГ. Тебе она нравится? ОЛЬГА. Ты уже спрашивал. Очень. ОЛЕГ. Хорошее место для лицея? Как у графини Тенишевой: А ты будешь его директрисой! ОЛЬГА (усмехнувшись). Но, знаешь ли, избыток воображения тоже ни к чему хорошему не приводит! (С горечью, но мягко.) И видишь, какой страшный порочный круг: прадеда твоего раскулачили - теперь ты хочешь кого-то раскулачить! ОЛЕГ (страстно). Его и надо разорвать - вернуть нахапанное. Иначе проклятие с нас не снимется, этот порочный круг затянется на шее у всех, у богатых и у бедных. У всех! И никакие убежища не спасут!: Ни в какой Гваделупе! Понимаешь, я ненавижу, лютою ненавистью ненавижу это запустение. Это же уму непостижимо: самая богатая страна - и самый нищий народ! 30 миллионов гектаров земли в России гуляют зря, видишь, каким бурьяном все заросло. Дед мне часто повторял, что невспаханная земля - это голод, смерть и поражение. Мое поражение! И моей страны! В Отечественную войну - вспахали! Дети и женщины! А сейчас не можем, да?... (Уже другим тоном.) Ты посмотри, как здесь хорошо? Да ты сама сказала: "благодать"! Будем жить здесь в деревне и строить нормальную жизнь, а? А венчаться мы будем вот в этом храме! (Указывает на церковь невдалеке. И продолжает как ни в чем не бывало, не обращая внимания на реакцию Ольги.) В деревне народу почти нет, а батюшка все равно службу ведет. Один, но ведет. Пойдем туда! ОЛЬГА (шарахается от него). Не пойду! ОЛЕГ (смеется). Да не венчаться, просто так, на службу, батюшка будет рад. (Берет ее за руку и ведет к храму.) А на счет венчания - подумай. Короче, я прошу твоей руки. Соглашайся, а не то... ОЛЬГА. Что тогда? ОЛЕГ. Брошусь в пропасть. Здесь есть - недалеко. ОЛЬГА (изображает обиду). Ага, а я значит должна уйти сюда, в монастырь, отмаливать твой грех самоубийства: Да, загрузил меня! (Как будто что-то вспомнив.) Но в любом случае, я соглашусь только при условии, что ты никого раскулачивать не будешь! ОЛЕГ. Зверское условие! |
|
| ||
|
ХРАМ.(Интерьер). Служба подходит к концу. Ольга и Олег подходят к батюшке, прикладываются ко кресту. ОЛЕГ (складывая руки для благословения). Батюшка, благословите! Ольга рядом тоже сложила свои руки для благословения. Батюшка с радостью осеняет их крестом. ОТЕЦ СЕРГИЙ (улыбается). По вашим горящим глазам вижу, что вы замыслили что-то: Ну что вам пожелать? (Думает.) Больше верьте в Бога. Верьте, что Он есть такое высшее выражение правды и справедливости, которое даже недоступно нашему пониманию! Слышите меня? Такое выражение правды и справедливости, которое недоступно нашему пониманию. (Легко стучит пальцем по лбу сначала Олегу, потом Ольге.) И если Бог дает вам тяжкий крест, верьте - он даст и силы нести его. Что такое крест? Это ведь искупление за наши грехи и грехи наших отцов, дедов, прадедов, грехи, которые мы часто даже не знаем. Но если мы этот крест добровольно, с радостью, примем, поверьте, он будет не только легким, но и гораздо более сладким, чем те призрачные наслаждения, в тоске по которым мы умираем... (Смотрит на Олега.) Деньги... слава... (Улыбается Ольге.) Любовь. Наряды... ОЛЬГА (по-детски уточняет). Сладким, как нечаянная радость, да?: |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. ДЕНЬ. Радостная, влетает она домой. ОЛЬГА(кричит). Мама! Ты где? (Заглядывает в комнату.) Поздравь меня! Мне сделали предложение! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (она сидит в кресле и, как всегда, работает). Кто? ОЛЬГА. Помнишь, я рассказывала, парень пел в метро свои песни? Потом ты по телефону с ним разговаривала. Олег его зовут. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Как? Это и есть Олег? ОЛЬГА. И розы он подложил, а не Антон!... Что ты на меня так смотришь? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (берет в руки белый конверт). Значит, он сделал тебе предложение? А ты что? ОЛЬГА (важно). Сказала: подумаю, но в глубине души я согласилась. (Исчезает в ванной.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (после долгих хождений по квартире подходит к ванной.) Ты немедленно должна отказать ему! |
|
| ||
|
ВАННАЯ. ОЛЬГА (она умывается перед зеркалом. Изумленно). Почему? ГОЛОС ЕЛЕНЫ ПЕТРОВНЫ (горячо). Потому что он тебе пудрит мозги! И никакой он не "бедный студент", он сын "нового русского", миллионер! Ольга перестает умываться и некоторое время, застыв, смотрит в зеркало на саму себя. |
|
| ||
|
КОРИДОР. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (Ольге, которая, ошарашенная, появляется на пороге ванной с полотенцем в руках). Ты хоть знаешь его фамилию? ОЛЬГА. Потапов: ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (возбуждаясь все больше и больше). Точно, он! Здесь такое вчера было... Его отец приехал сюда на какой-то сумасшедшей иномарке, с охраной! И вот что тебе оставил... (Протягивает Ольге конверт.) ОЛЬГА. Ничего не понимаю! Какая "иномарка"?! Какая охрана?! (Открывает конверт, видит деньги, вопросительно смотрит на мать.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (объясняет). Деньги для того, чтобы ты исчезла куда-нибудь и не мешала его сыну. У твоего Олега уже есть невеста француженка, они должны пожениться и уехать в Париж. ОЛЬГА. Мама, что за бред?! У Олега вообще нет отца. Он круглый сирота! (Идет в комнату.) |
|
| ||
|
КОМНАТА. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (входит в комнату вслед за Ольгой). Так даже? Сирота?! И поэтому он песенки пел в метро?.. Он еще и врал тебе! И я догадываюсь, зачем. Чтоб разжалобить, расположить и соблазнить! Ну, скажу я тебе, на нас, как на кучу дерьма, все мухи насели! ОЛЬГА. Мама?! Что ты говоришь? И вообще, как ты выражаешься??? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Прости! Влияние телевизора! (Деловито.) Давай спокойно все обсудим. ОЛЬГА (никак не может придти в себя). Давай! (Опять разглядывает деньги в конверте.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. А деньги он так быстро оставил, что я не успела их вернуть, но мы, конечно, их вернем. ОЛЬГА (тихо). У меня завтра свидание с Олегом. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Вот и вернешь ему. И попрощаешься заодно. ОЛЬГА (вскакивает). Да нет, этого не может быть! Это какая-то ошибка! Олег - сын миллионера?! (Смеется.) ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Уж не знаю миллионера, миллиардера, я в этих мерзостях не разбираюсь! Только он пришел точно по твоему адресу. И кто наводчик? - твой "бедный студент", певец подземелья!: ОЛЬГА. Но это невозможно! (Задумчиво, вспоминая все подробности.) Подожди, он вчера мне показал огромную виллу в деревне и сказал, что я буду ее хозяйкой, если выйду за него замуж... И мы создадим там лицей, как графиня Тенишева. А виллу эту он отнимет у одного... Елена Петровна вдруг выбегает в прихожую и проверяет входную дверь, закрыта ли она. Потом закрывает ее на второй замок и цепочку . ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (СНОВА ВХОДЯ в комнату). Это мафиозная разборка, и мы в ее эпицентре! ОЛЬГА. Подожди, мам, какая разборка! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Мне страшно. Слышала, на людей сейчас играют в карты - проигрывают и убивают! (Хватается за горло): А вдруг он проиграл денежки отца и теперь хочет тобой отыграться... Красивой, юной девушкой... ОЛЬГА (слабым голосом). Мам, не фантазируй. Вчера мы были одни, почти ночью, в глуши, он даже не дотронулся до меня! (Передергивает плечиками.) Мать порывисто и страстно обнимает ее, точно удостоверяясь, что ее дочь жива. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (ПОЧТИ без сил опускается в кресло). А может, он извращенец какой! Я тут по телевизору смотрела: один маньяк за своей жертвой так ухаживал, так ее выгуливал - а потом все равно - перерезал ей горло. У них, у маньяков, тоже не все просто. Им тоже какой-то настрой нужен или момент... ОЛЬГА (чуть не плачет). Мама! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Прости, малыш, но я схожу с ума' ОЛЬГА (тихо). И какой он?: Его отец: ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Какой, какой - монстр! Вот какой! С виду такой энергичный, остроумный, а внутри:. Когда душу дьяволу продают, она становится сухой и унылой. И бесконечно скучной - как пустыня Кара-Кум. "Мертвый" человек, зомби! ОЛЬГА (встрепенувшись). Зомби? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Представляешь его уровень - спрашивает: "это не ваша дочь?" На Ренуара! "Почему вы магазин не откроете?": Но я ему такое устроила, еле ноги унес! (Смеется.) Ольга, напряженно что-то обдумывая, подходит к окну. Погода изменилась: ветер нагоняет сизые тучи, крапает мелкий, холодный дождь... ОЛЬГА (задумчиво). Нет, Олег не похож на него, возможно, поэтому они и поссорились. Он отрезал его от себя, он способен на это, такой резкий, решительный!.. Но откуда его отец всё узнал обо мне? Непостижимо! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Очень даже постижимо. Предположим, твой "принц" в поисках острых ощущений решил поиграть в "нищего": Понимаешь, все - игра, начиная с пения в метро, все - сплошной цирк! Постмодернизм! Это сейчас модно. Он мог спокойно рассказать об этом отцу, ну так, ради хохмы, как он лихо умеет развлекаться, всё, всё, и как "вышел в народ", и как тебя выследил до самого дома, и какая ты очаровательная. А отец - поумнее, в конце концов, он человек старой закалки, и решил в воспитательных целях пресечь это безобразие! (Ольга в смятении смотрит на мать: неужели это возможно? Та брезгливо берет конверт с деньгами.) Надо немедленно им вернуть их вонючие деньги!: Запомни: яблочко от яблони недалеко падает. Наследственность - страшная вещь: ОЛЬГА (берет у нее конверт. Тихо). А что он сказал тебе про француженку? |
|
| ||
|
ЧИСТЫЕ ПРУДЫ. РАННИЙ ВЕЧЕР. ИДЕТ ДОЖДЬ. Олег, в ожидании Ольги, сидит на их скамейке, ежась от ветра в легкой куртке. Вдруг на него опять находит приступ кашля... Лебеди на озере сиротливо прячутся около своего домика... Мимо проехал на роликовых коньках мальчишка. На аллее, достаточно далеко от скамейки, появляется Ольга. Она укутана в длинный плащ с капюшоном. Видно, что она не хочет попадаться на глаза Олегу. Вот она останавливается у ларька с мороженым и, стоя за ним, наблюдает за Олегом. Видит мальчишку, который проезжает мимо на роликовых коньках. Останавливает его, что-то говорит, вручает ему белый конверт, указывая на одиноко сидящую фигуру Олега. Покупает мороженое и угощает мальчика. Он катится к Олегу и передает ему конверт. Ольга видит, как он открывает конверт... Она поворачивается и быстро уходит в сторону метро... Олег на скамейке некоторое время недоуменно смотрит на деньги, потом читает записку: ГОЛОС ОЛЬГИ. "Олег, верни, пожалуйста, эти деньги твоему отцу, я тебе и бесплатно предоставляю полную свободу, женись на своей француженке. Я готова была полюбить бедного студента, но сын миллионера, затевающий какую-то гнусную игру, меня не интересует. Оля." Он оглядывается по сторонам - никого: Какое-то время он сидит неподвижно, в одной руке держа деньги, в другой записку. Потом складывает все в надорванный конверт и прячет в задний карман джинсов. Дождь становится сильнее... Кутаясь в куртку и надрывно кашляя, он бредет по безлюдной аллее, по земле стелются уже пожелтевшие листья. Звучит песня:
|
|
| ||
|
КВАРТИРА ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. ПРИХОЖАЯ. КУХНЯ. ВЕЧЕР. На пороге перед Ираидой Яковлевной стоит Олег. Он весь промокший, и вид у него измученный. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (радостно обнимая его). Наконец-то! Мой родной! ОЛЕГ (целует ее). Я ненадолго. Мне надо поговорить с отцом. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Его нет, он на работе. И что значит - "ненадолго"?! На этот раз я тебя никуда не отпущу! Только через мой труп! (Тащит его на кухню.) Поедем, поешь! Отощал совсем! Олег, сильно пошатнувшись, следует за ней. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (испуганно). Что с тобой? Ты пьян? Такой красный? (Кладет руку ему на лоб.) Господи, да у тебя температура! Они входят на кухню, и Олег без сил опускается на стул. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (кричит в коридор). Таня! Помоги мне! В кухню вбегает Таня. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА Его надо уложить в постель. И срочно вызвать врача! Они вдвоем, под руки, поднимают уже ничего не соображающего Олега и ведут его в комнату... |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА В КВАРТИРЕ ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. За окнами тоскливый пейзаж, гнутся от порывов ветра деревья, льет проливной дождь. Олег лежит в постели, он мечется в горячечном бреду, время от времени выкрикивая что-то неразборчивое. Комната обставлена новеньким кабинетным гарнитуром, много современной техники: компьютер, видеомагнитофон, музыкальный центр. Над синтезатором висят несколько фотографий в рамочках: маленький Олег с матерью и молодым Юрием Андреевичем. Потом большая семейная фотография: на коленях Юрия Андреевича сидят по близнецу, а рядом Ираида Яковлевна, уже почти взрослый Олег и его мать, худенькая женщина с грустными глазами... Впрочем, и у этой комнаты нежилой вид, как будто это номер в дорогой гостинице. У постели Олега врач, Юрий Андреевич и Ираида Яковлевна. ВРАЧ (пряча в карман белого халата стетоскоп). Прикорневая пневмония. Если не хотите летального исхода, надо везти в больницу. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Это какого еще "летального" исхода?! Не хотим! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (твердо). Нет, он останется здесь. Вызовите врача, который мог бы дежурить у нас, медсестру. Расходы будут оплачены. ВРАЧ. Позвоним в больницу - как они там решат... Мужчины уходят. Ираида Яковлевна дрожащими руками меняет компресс на лбу у Олега. |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. ЭТОТ ЖЕ ВЕЧЕР. Погода за окнами всё та же: под порывами ветра гнутся деревья, льет проливной шумный ливень. Ольга сидит на тахте, обложенная конспектами и книгами, рядом с ней стоит телефон. Входит мать, ставит перед дочерью поднос с чашкой чая и бутербродом. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Все ждешь, что он позвонит? ОЛЬГА..А почему бы ему не позвонить? Если ему есть что сказать! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Значит, нечего! Он разоблачен - игра становится неинтересной... (Ольга демонстративно отворачивается от нее и начинает читать учебник.) Елена Петровна, нервничая, бестолково что-то прибирает в комнате. Наконец, не выдерживает. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (Ольге). Перекуси!.. Ты из-за своих сердечных дел и себя угробишь, и экзамены завалишь! Не понимаю, зачем ты так привязываешься... С мужчинами надо быть легкомысленной. ОЛЬГА (после паузы). Я не привязываюсь! ... Просто мне очень страшно! Моя работа - временная. Чуть не понравлюсь: Мы одни с тобой, совсем одни, почти без денег, без перспектив... Ты болеешь, тебя не лечат, так шаляй-валяй, потому что мы не платим. Мы никому не нужны! Если что - я не выдержу, я сломаюсь... ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (ПОсле паузы, ласково). "Если что" - это, если я умру? Да не переживай! Все, что Бог ни делает, все к лучшему. Мои подруги помогут меня похоронить. Платье для гроба у меня есть, то, зеленое, помнишь? Я его терпеть не могу, а оно совсем новое. В нем меня и положи, чтобы зря не пропадало. А остальные достанутся тебе, каждое - шедевр, ручная работа... (Смотрит на дочь - та саркастически улыбается.) Да у тебя все хорошо: квартира есть, на хлеб заработаешь! Молодая, красивая: Хуже нет, ждать у моря погоды! Сама же мне проповедовала "нечаянную радость"! Да и сейчас всё главное у нас есть! (Садится за пианино и поет, аккомпанируя себе):
ОЛЬГА (заканчивая за мать). Но чуда не произойдет! (Вздрагивает от звонка телефона. Меняется в лице. Осторожно берет трубку. Услышав, что ей там говорят, сразу тускнеет.) Хорошо, приду завтра пораньше: Да, нет, не волнуйтесь, мне это нетрудно: |
|
| ||
|
КВАРТИРА ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. УТРО. Ольгу встречает горничная Таня. У нее уставший задерганный вид ТАНЯ (берет у Ольги шляпу). Оленька, как хорошо, что вы с утра! ОЛЬГА. Мне Ираида Яковлевна звонила: Как ее внук? ТАНЯ. Ничего хорошего. (Рассматривает шляпу) Можно, я померю? (Ольга кивает головой, и Таня надевает шляпу на себя, красуется перед зеркалом.) Все на ушах стоят! Всю ночь не спали. Врачи и скорые взад-вперед носятся, как оглашенные: Положили бы в больницу, так нет: Ираида Яковлевна совсем замоталась, бедная! ОЛЬГА. Мы договорились: я буду до вечера с близнецами, и позанимаюсь, и погуляю: ТАНЯ. Ой, как хорошо! (Снимает шляпу и ведет Ольгу в детскую.) А то я на побегушках, близнецы без присмотра... |
|
| ||
|
ДЕТСКАЯ. На полу играют в солдатики заброшенные всеми Саша и Паша У них замурзанный и одичалый вид. Увидев Ольгу, они бросаются к ней с распростертыми объятиями. Таня тотчас уходит. ОЛЬГА (обнимая и целуя близнецов). Ну, будем заниматься? (Те усиленно мотают головками.) Только на этот раз вполголоса, поняли? А потом пойдем гулять. САША и ПАША (шепотом). Ура! Ура! Ура! (Прыгают от радости.) Ольга садится за пианино. Дети усаживаются рядом. До нее доносится звонок в дверь, а потом женский голос с иностранным акцентом: ГОЛОС НИКОЛЬ. Бонжур, Танья! Как наш дорогой больной? Это правда, что доктор сказаль ждать леталь исход? Я волноваюсь, пардон, ты не понять меня... Ольга встает, чтобы прикрыть дверь, и видит идущую мимо красивую девушку, обтянутую с головы до ног в черную блестящую кожу. В руках у нее букет роз. Ольга отшатывается от двери, невольно провожая взглядом девушку, - и только потом прикрывает дверь. |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА. Николь осторожно входит в его комнату. Олег по-прежнему лежит в постели в беспамятстве. Рядом сидит Ираида Яковлевна с потемневшим от горя лицом. Николь без слов обнимает женщину. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (поднимаясь). Посиди с ним, я схожу за водой. (Берет из рук Николь розы и выходит.) Николь, нежно глядя на Олега, поправляет на нем одеяло, проводит рукой по лбу. Входит Ираида Яковлевна с розами в хрустальной вазе. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (ставя цветы у изголовья больного). Как я все время волновалась за него, чуяло мое сердце, что это плохо кончится. Уйти из отчего дома, со всеми порвать, жить без копейки - это же уму непостижимо! (Видит замызганный джинсовый костюм Олега, висящий на стуле.) Надо постирать... (Поднимает его, не замечая, как из кармана выскальзывает конверт с деньгами и запиской.) Или выбросить... Грязь-то какая! (С костюмом опять выходит из комнаты.) Николь сидит в кресле и откровенно скучает. Откуда-то доносятся звуки пианино и детские голоса, поющие песню про Вини-Пуха... В комнату входит медсестра со шприцем в руках. Пока она делает укол Олегу, Николь стоит, отвернувшись от него, корча себе страшные гримасы, видимо, сопереживая Олегу. И вдруг она видит на полу надорванный помятый конверт, из которого торчат деньги и записка. Медсестра уходит. Николь поднимает конверт. С любопытством рассматривает его. Смотрит на Олега, потом опять на конверт. Думает. Осторожно вытаскивает записку и читает шепотом, по слогам: НИКОЛЬ. "Олег, верни, пожалуйста, эти деньги твоему отцу, я тебе и бесплатно предоставляю полную свободу: женись на своей француженке..." (Николь делает паузу.) Француженка - это я? Думай на русски язик! Почемю он должьен на меня женитьсья? (Смотрит на Олега.) Почему я не зналь о его план? (Читает дальше.) "Я готова была полюбить бедного студента, но сын миллионера, затевающий какую-то гнусную игру, меня не интересует. Оля." (Николь опять думает.) Виходит, эта Олья, полюбиль бедни студент, и заставляль Олег женить на менья, так, да? Он ее не интересюет! (Смотрит на Олега.) Бедни Олег - его предавали! (Смотрит на деньги.) Деньги он хотель давать беднимю стюдент, чтобы стюдент бросиль Олью? Николь от волнения и напряжения даже вспотела. Какое-то время она еще что-то соображает, переводя взгляд с записки на Олега, а потом опять на записку. Наконец поворачивается и выходит из комнаты. |
|
| ||
|
ХОЛЛ. ГОСТИНАЯ. Николь быстро пересекает холл, потом гостиную, где в креслах за журнальным столиком дремлют врач и медсестра - конверт с деньгами и запиской она держит в поднятой руке, как знамя... |
|
| ||
|
КАБИНЕТ ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. Он за своим письменным столом просматривает какие-то бумаги. Раздается стук в дверь. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Да, войдите! На пороге кабинета возникает возбужденная Николь. НИКОЛЬ. Юри Андревич! Я все поняль - это суицит! (Кладет перед ним конверт.) Сам себя хотель убить! Его девушка его предаль! Но я не виновати! Виновати русский характер! Загадочни! Юрий Андреевич, вытаскивает деньги, читает записку. Что-то обдумывает. Смотрит на Николь. НИКОЛЬ (ретируясь к двери). Я ушель! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Подожди! (Николь застывает у двери.) Скажи честно, а ты любиль мой синь? Тьфу ты! (Понимает, что сморозил глупость, пытаясь, подражая акценту, быть более ей понятным.) Ты любишь моего сына? НИКОЛЬ (пылко). О да! Очень! Всьем серсем! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Так почему же вам не пожениться? НИКОЛЬ. Ни за что!!! Женить - это же совсем другой, это нелюбовь. Я хотеть хранить любовь! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Так, мне с тобой все ясно!.. НИКОЛЬ. Это биль: как это: само-убий-ство! Олья ему измениль! С какой-то студент бедни! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. (пародируя ее). Ти есть свободен, Николь! На весь четыре сторони! Ауфидерзейн! НИКОЛЬ (выпархивая из кабинета). Олег любить Олья! Олья ему измениль! Я всех жалеть! Юрий Андреевич, оставшись один, опять перечитывает записку... Потом встает и подходит к окну. Его взгляд невольно теплеет. |
|
| ||
|
ВИД ЗА ОКНОМ. Напротив окна детская площадка. На качелях раскачивает смеющихся близнецов эта странная Ольга Николаевна, такая не вписывающаяся в городской антураж в своем кисейном платье и широкополой шляпе с лентами и цветами. Вот из подъезда выбегает стремительная и экспансивная Николь, машет детям на прощанье - те дружно что-то кричат ей в ответ. Ольга Николаевна провожает француженку странным заторможенным взглядом... |
|
| ||
|
КАБИНЕТ ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. Он медленно, в раздумье, подходит к столу, поднимает телефонную трубку, набирает номер. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (в трубку). Это я, добрый день!... Записывай: соберите для меня информацию, сколько шляпных мастерских в Москве, какой они приносят доход, и вообще, рентабельно ли вкладывать в это дело деньги... (Неторопливо перелистывает большой красочный альбом. Наткнувшись на репродукцию той самой картины Ренуара, чью копию он видел недавно в квартире у Елены Петровны, оставляет альбом открытым на этой странице и изучающе вглядывается в облик девушки в большой шляпе с цветами.) И узнай, пожалуйста, почем нынче импрессионисты на рынке?: (Видимо, его собеседник, не очень понимает его.) Импрессионисты! Ну, Ренуар там: (Листает альбом.) Моне: Мане: Ну, от слова "мани, мани", только на конце "е" - фамилия!: Да, художника - врубился наконец-то!: |
|
| ||
|
ПРИХОЖАЯ. Таня открывает дверь - входят Ольга и близнецы, вернулись с прогулки. ОЛЬГА. Они проголодались! (Передает нагулявшихся усталых детей Тане. Они тут же убегают на кухню.) Ну, я поеду домой: ТАНЯ. Ираида Яковлевна передает вам тысячу благодарностей и деньги за урок. (Протягивает белый конверт.) Ольга принимает конверт: он точно такой же, какой ей передала мать от отца Олега. Она на секунду задумывается... Таня открывает ей дверь... ОЛЬГА. Спасибо! (Бросает конверт в сумку.) Инстинктивно напоследок бросает на себя взгляд в зеркале, и вдруг в его отражении видит, как из дальней комнаты Юрий Андреевич и женщина в белом халате (по-видимому, медсестра) выводят под руки Олега, исхудавшего, с изнуренным от болезни лицом: Они ведут его через холл в сторону коридора, где находятся ванная и туалет. И пока эта грустная процессия медленно пересекает холл - Ольга неподвижно стоит перед зеркалом. Но вот все трое скрываются в коридоре. Таня провожает Ольгу до входной двери и, открывая ее, вручает Ольге зонт-трость ОЛЬГА (механически берет зонт). До свидания! (И только перешагнув порог, замечает в своих руках чужой предмет.) Это не мой! (Испуганно возвращает зонт Тане.) ТАНЯ. Значит, это Николь забыла! Вечно она что-то забудет! (Шепчет доверительно) У них с Олегом любовь! Вы завтра тоже пораньше придете? ОЛЬГА (помертвевшими губами). Да, приду: |
|
| ||
|
ЛЕСТНИЧНАЯ ПЛОЩАДКА. Дверь за ее спиной закрывается, и Ольга, потрясенная своим открытием, без сил опускается на ступеньку. Долго сидит, почти без сознания, прислонившись головой к перилам лестницы... |
|
| ||
|
ДВОР ДОМ ОЛЬГИ. ДЕНЬ. Ольга почти подошла к своему подъезду, когда ее окликнула мать. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА..Олечка! Ты что, меня не видишь?! Ольга останавливается и какое-то время невидящими глазами смотрит на мать. ОЛЬГА (с трудом улыбается). Ой, мама!... Я тебя не узнала! Ты куда собралась? Елену Петровну, действительно, трудно узнать: она в красивом костюме, маленькой шляпке под цвет блузки, лицо оживленное. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Хочу навестить своих импрессионистов. Сто лет не была. Как я выгляжу? ОЛЬГА. Потрясающе! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (озабоченно). А на тебе лица нет! Что-то случилось? ОЛЬГА (переборов себя, после паузы - легкомысленно). Ты, как всегда, права: на нас, как на кучу дерьма, все мухи прилипли! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (с ужасом). Как ты выражаешься?!? ОЛЬГА (безнадежно машет рукой). С кем поведешься - от того и наберешься. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Да что у тебя - говори! ОЛЬГА (с трудом). Кажется, моей работе приходит конец. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (оглядывается и без сил опускается на скамейку во дворе). Что - увольняют? Вот это беда! Только-только душой вздохнула... Сердце получше стало... Жить захотелось. Вот в музей собралась... (Снимает с себя шляпку) Вид у нее становится мгновенно жалким и болезненным. Ольга подбегает к ней, берет за руки и поднимает. ОЛЬГА (испуганно). Нет, мама, ты пойдешь в музей! Ты же не дослушала... Никто меня еще не уволил... Просто они могут уехать... Всем семейством... в Монреаль или в Ниццу... Они еще не решили... Думают... На две недели... ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (облегченно). Только на две недели? А потом ты опять будешь давать уроки? ОЛЬГА. Да, может, они никуда и не поедут! У них на дню сто пятниц! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (надевает шляпку). Так что ты меня пугаешь? ОЛЬГА. Просто я хотела тебя предупредить, чтобы ты была готова. ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (с горечью). Не беспокойся, к несчастьям я давно научилась быть готовой, вот счастья, боюсь, не выдержу! ОЛЬГА (полностью переключаясь на мать). Ну, мусик, дорогой! Все будет хорошо! Пойдем, я тебя немного провожу... (Идут в сторону метро.) Посмотри, какая ты еще красивая и молодая... идешь к своим любимым импрессионистам! Какое это счастье, захотеть и тут же увидеть их. Одно только то, что ты живешь в Москве... Какое счастье, а?! Полмира тебе может завидовать... |
|
| ||
|
КВАРТИРА ОЛЬГИ. ДЕНЬ. Ольга лежит на диване и говорит по телефону. ОЛЬГА (в трубку). Лена, ни о чем меня, пожалуйста, не спрашивай. Короче, мне срочно нужна новая работа - в обмен на мою. Там хорошо платят. Обзвони своих знакомых, а я сейчас - наших девчонок: |
|
| ||
|
МУЗЕЙ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ ИМЕНИ ПУШКИНА. ДЕНЬ. В зале импрессионистов в этот будний день народу не так уж много. Елена Петровна, блаженствуя, переходит от одной картины к другой. Вдруг она видит, как в зал деловитой походкой входит Юрий Андреевич в сопровождении своего охранника. У того в руках блокнот и ручка. Елена Петровна даже пугается и шарахается за спину одного посетителя. Однако с ужасом и любопытством продолжает наблюдать за классовым врагом. Вот Юрий Андреевич подходит к одной картине, смотрит, читает название, диктует его охраннику, тот записывает, потом подходит к другой, деловито, с озабоченным видом, и все повторяется снова: На созерцание у него уходит секунды три: Елена Петровна, пятясь от него, по-прежнему прячется за спинами других посетителей. Но вот Юрий Андреевич обходит весь зал, смотрит на часы, что-то говорит охраннику, и они быстро и деловито, как солдаты, переходят в следующий зал. Елена Петровна облегченно выдыхает. Но с ее лица не сходит недоуменное выражение... Потом она словно стряхивает его с себя и, как к своему спасению, поворачивается к очередной картине: На нее смотрят знакомые и любимые лица, с которыми так понятно и так спокойно можно жить целую вечность. КВАРТИРА ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. КОМНАТА ОЛЕГА. НОЧЬ. Теперь у постели Олега дежурит его отец. Тут же рядом - застеленная для него раскладушка, но белье ее не помято. Часы показывают за полночь. Юрий Андреевич, борясь с дремотой, наклоняется к Олегу, прислушивается к его дыханию. Вдруг ему кажется, что юноша не дышит. Он трогает ему лоб... И насмерть перепуганный, выскакивает в холл. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (зовет, не своим, страшным, голосом). Мама! Мама! Тут же к нему выбегает из своей комнаты переполошенная Ираида Яковлевна. Из столовой - Таня. Из гостиной - медсестра. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Он холодный! Он совсем холодный! И не дышит. МЕДСЕСТРА (зовет). Доктор! Из гостиной не спеша выходит невозмутимый доктор, протирает очки. Все вместе, толпясь, входят в комнату Олега... |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА. К постели первым подходит доктор, берет руку Олега и считает пульс. Потом проводит рукой ему по лбу. ДОКТОР (всем). Ну, я вас поздравляю, кризис прошел. Теперь пойдет на поправку. Поменяйте ему белье - совсем мокрое... Юрий Андреевич резко поворачивается и быстро выходит из комнаты: : В комнате по-прежнему темно, горит только ночник. Часы показывают около трех утра. Юрий Андреевич, одетый в джинсы и толстовку, дремлет на раскладушке. Олег открывает глаза и недоуменно оглядывается по сторонам, не понимая, где он. Видит отца. Тот что-то бормочет во сне и постанывает. Олег долго смотрит, вглядываясь в его лицо, а потом закрывает глаза и засыпает снова. КВАРТИРА ЮРИЯ АНДРЕЕВИЧА. ПРИХОЖАЯ. ДЕНЬ. ОЛЬГА (на пороге квартиры, Ираиде Яковлевне, которая сама открывает ей дверь). Как ваш больной внук? ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (радостно улыбается). Слава Богу, кризис прошел, идет на поправку. ОЛЬГА (облегченно выдыхает). Слава Богу! ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Только я так устала... рухнуть бы сейчас и заснуть. ОЛЬГА. Так идите, спите. А я позанимаюсь с близнецами, погуляю. Могу и покормить их, и спать уложить. ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Правда? Что вы за чудо! (Оправдывается.) Таню-то я отпустила, Юрий Андреевич на работе, врачи тоже разошлись, поспать бы, да близнецы-террористы!... ОЛЬГА. Я присмотрю за ними! Я же ваша должница... ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Типун вам на язык! Это я с вами еще не рассчиталась! (Ведет Ольгу в детскую.) |
|
| ||
|
КОМНАТА ОЛЕГА. ВЕЧЕР. Олег открывает глаза. Комната освещена торшером. Он обводит ее глазами, снова не понимая, где он находится. До его слуха доносится женское пение и звуки пианино:
Он садится на постели, прислушиваясь к пению... Снимает со стула бархатный коричневый халат, натягивает его на себя... Вытирает пот со лба - он еще очень слаб. Встает и, пошатываясь, выходит из комнаты. Негромкое пение продолжается:
|
|
| ||
|
ХОЛЛ. Олег, следуя на звуки музыки, пересекает слабо освещенный холл... Подходит к детской... Дверь приоткрыта... Он останавливается, прислонясь к дверному косяку, то ли от слабости, то ли от волнения... Видит постельки со спящими близнецами, и за пианино знакомую фигурку Ольги, которая негромко аккомпанируя себе, наигрывает эту грустную мелодию: то ли колыбельную, то ли просто так - для себя:
Вот она замолкает, бессильно опускает руки и замирает... Наступает тишина. Олег открывает дверь и входит в комнату. |
|
| ||
|
ДЕТСКАЯ. ОЛЕГ. Оля!... Это сон? Ты мне снишься? ОЛЬГА (встает). Нет, это я... Смотрит на Олега. Сейчас он, в дорогом бархатном коричневом халате, кажется таким аристократичным и... чужим, совсем не похожим на "бедного студента" в застиранной футболке и линялых джинсах. ОЛЬГА (робеет еще больше). Тебе, наверное, нельзя ходить. (Подходит к нему, берет за руку.) Сядь! Олег опускается на стул. Опять вытирает пот со лба. Руки у него дрожат. ОЛЬГА. Я сейчас уйду. Я близнецов укладывала. Твоя бабушка попросила. ОЛЕГ. Ничего не понимаю. Как ты здесь? ОЛЬГА (разводит руками). Вот так! Уроки музыки я давала, оказывается, твоим братцам. ОЛЕГ. Значит, ты сюда уже давно ходишь и всё знаешь? Ольга ничего не отвечает и начинает складывать ноты в свою сумку. Движения у нее медленные, заторможенные, лицо выглядит спокойным и равнодушным. ОЛЕГ (тихо). Такая радость, что ты здесь. Открываю глаза - и слышу твое пение... У меня голова кружится... Нет, наверное, это сон. ОЛЬГА (подходит к нему). Я сейчас позову Ираиду Яковлевну. ОЛЕГ (берет ее за руку). Постой!... Надо поговорить. Ольга, отчужденная, молча стоит около него. ОЛЕГ. Во-первых, прости меня! Я что-то не так , наверное, сделал: |
|
| ||
|
ПРИХОЖАЯ. Осторожно, стараясь не шуметь, в квартиру входит Юрий Андреевич. Снимает куртку, поправляет волосы перед зеркалом. Из детской через приоткрытую дверь виден слабый свет и доносятся голоса. Юрий Андреевич прислушивается: ГОЛОС ОЛЕГА. :Я как бы обманул тебя: но я ведь на самом деле чувствовал себя нищим. Ведь все это вокруг - не наше, не мое и не моего отца: Мог я оставаться в этом доме, скажи? Приглашать сюда своих друзей? ГОЛОС ДЕВУШКИ (ОЛЬГИ). Но ты, по крайней мере, мог мне всё рассказать и не врать, что ты сирота: Сквозь приоткрытую дверь в детской Юрий Андреевич видит Олега, он сидит на стуле и говорит девушке, стоящей спиной к Юрию Андреевичу, слова, которые заставляют его замереть. |
|
| ||
|
ДЕТСКАЯ - ПРИХОЖАЯ. ОЛЕГ. Ты не знаешь, что такое стыд за отца. Какая это пытка: Постоянное чувство вины и стыда: Я по улицам не мог ходить, видеть этих нищих стариков и старух: А тут еще пошли американские фильмы про вампиров, и мне вдруг стало казаться, что мой отец - тоже вампир. Бред, конечно, но это стало навязчивым состоянием: Сосет из народа кровь: И однажды я понял: я не хочу жить в этом аду, не хочу: Ты не представляешь, какое облегчение я почувствовал, когда первый раз встал с гитарой в метро: Какую свободу: ОЛЬГА (с болью). Твоя свобода для меня оказалась таким капканом: И как же тогда твой отец всё узнал про меня? Если ты порвал с ним: ОЛЕГ (тяжело выдохнув). Он такой: подглядывает, подслушивает, выслеживает: Юрий Андреевич слушает и все больше и больше вжимает голову в плечи, точно не имея сил уйти от неотвратимой встречи с правдой о себе: ОЛЕГ. :нашел твой адрес в моем блокноте: Он всё себе может позволить, для него нет никаких преград: Я же тебе про таких рассказывал: И самое страшное - он ведь не чудовище! Юрий Андреевич невольно оглядывается на зеркало, смотрит на свое отражение в нем: ГОЛОС ОЛЕГА. Ты знаешь, однажды мы с ним были в гостях у родственников, мне было лет шесть, наверное, и он очень сильно напился: Юрий Андреевич с тревогой снова поворачивается лицом к двери. ОЛЕГ. Никогда не видел его таким пьяным, его довели до постели, и он рухнул. Я решил, что он умирает. Я встал перед его постелью на колени и стал следить за его дыханием. Он дышал с такими жуткими, длинными паузами, что мне казалось, что вот - он умер, это последний его вздох: Лицо у Юрия Андреевича делается все напряженнее - он вспоминает. ГОЛОС ОЛЕГА. Но нет, он вздыхал опять, с каким-то клекотом: Стонал, бормотал что-то: (И снова Юрий Андреевич, как бы заново узнавая, всматривается в свое отражение в зеркале.) И тогда я взмолился, хотя еще не знал, что на свете есть Бог. Я говорил этому Богу: я буду целовать этот грязный пол до утра, только пусть мой папа не умирает: И не менее напряженно слушает этот рассказ Ольга. Олег смотрит куда-то за окно и тихо продолжает. ОЛЕГ. Знаешь, а сегодня ночью я очнулся и увидел раскладушку: Он спал рядом со мной, так он делал, когда я болел в детстве - маму жалел, она уставала очень: - и я вспомнил ту ночь: И вдруг такая боль: что мы с ним не вместе, что он сам себя приговорил к одиночеству: Юрий Андреевич, потрясенный и словно оцепеневший, не может сдвинуться с места: ОЛЕГ. (Тянет к Ольге руку, и она подходит ближе к нему.) Мы создадим этот лицей, вот увидишь!: Я уломаю отца, я его уговорю: Оля! Не молчи!.. Мы его расколем!: Знаешь, еще в чем дело?: Ты на мою маму похожа, и даже имя - то же: Юрий Андреевич опускает глаза и вдруг на полке под зеркалом видит шляпу Ольги... Неожиданная догадка озаряет его лицо. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (себе, шепотом). Олечка!?!: (Быстро, проверяя себя, поворачивается к дверям детской. Теперь он видит и лицо девушки - она молча стоит около Олега с низко опущенной головой. Опять шепотом.) Ольга Николаевна: ОЛЕГ. Ему не устоять - расколем!: Ну не пользуйся моей слабостью! Я даже не могу встать и поцеловать тебя... Я люблю тебя... (Ольга вдруг громко всхлипывает, и по ее лицу градом катятся слезы.) Ну что ты, моя чудесная, моя удивительная... (Еще ближе притягивает ее за руку к себе.) Юрий Андреевич, выйдя из оцепенения, поворачивается и быстро от дверей детской идет к выходу: По его напряженной походке видно, что он испытывает крайнюю степень волнения. ГОЛОС ОЛЕГА. Сам Бог мне послал тебя! Ольга, как подкошенная, падает на колени, обеими руками обнимает его за талию, лицом прижимается ему к груди и горько и безутешно плачет. ОЛЕГ (гладит ее по голове). Бедная, моя бедная, что же ты пережила... Но все прошло... Как это ты написала: уже готова была меня любить? Олечка! (Руками поднимает к себе ее заплаканное лицо.) Правда, готова любить? ОЛЬГА (сквозь рыдания). Ты опять, наверное, в бреду! А твоя Николь? ОЛЕГ. Какая Николь? Я просил руки только единственный раз в жизни - у тебя. Главное, что решила ТЫ! Любишь ли ты меня? ОЛЬГА (вжимается головой ему в грудь. Сквозь рыдания.) Нет! Нет! Нет! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! Олег, страдая от ее слез, гладит и гладит ее голову, плечи... Наконец она затихает... После паузы, в наступившей тишине, раздается песня Олега. Он поет ее тихо, чтобы не разбудить братьев:
|
|
| ||
|
ЧИСТЫЕ ПРУДЫ. ВЕЧЕР. ДОЖДЬ. Юрий Андреевич быстро идет по аллее, сам не зная куда: Черты его лица, казалось, за долгие годы окаменевшие, начинают медленно и тяжко оживать: За кадром продолжает звучать песня Олега:
Юрий Андреевич внезапно останавливается и, увидев скамейку, что-то ему напомнившую, опускается на нее и, раскинув на ее спинку руки, подставляет лицо струям дождя:
|
|
| ||
|
ДЕТСКАЯ. (Продолжение сцены.) На тумбочке под торшером стоит черно-белая фотография в красивой рамке: на скамейке (той самой, на Чистых прудах!), раскинув руки, сидит мужчина (в котором узнается молодой Юрий Андреевич), рядом - женщина, по-видимому, его жена, и между ними - мальчик, лет трех. Это Олег. Ольга смотрит на эту фотографию, потом на Олега, как бы сравнивая их и удивляясь себе, что она раньше не узнала на ней любимого. А он заканчивает свою песню почти шепотом, почти речитативом:
Комната слабо освещена торшером у пианино, и в полумраке и тишине застыли, как скульптурная группа, Олег, склонившейся над Ольгой, которая сидит у его ног, опустив голову ему на колени. Движутся только его руки, слегка дотрагиваясь ее волос, да мерцающий свет от торшера, отраженный в темных окнах... ОЛЬГА (шепчет). Как это я сразу не узнала тебя?(И, сильнее прижимаясь к его коленям, снова смотрит на фотографию на стене.) |
|
| ||
|
ЭПИЛОГ |
|
| ||
|
ХРАМ В НОВОМ УСАДЕ.(Интерьер.) Венчание, как и пророчествовал Олег, состоялось в старом деревенском храме. Народу присутствует немного: только самые близкие. Со стороны Ольги Елена Петровна, две подружки, Лена и Кристина; со стороны Олега - друг Павел, Николь с отцом, Юрий Андреевич и Ираида Яковлевна. Близнецы, обалдевшие от счастья, как пажи, придерживают фату. Вот священник, отец Сергий, трижды меняет обручальные кольца жениха и невесты. И они отпивают по три глотка из одной чаши: |
|
| ||
|
САД. ДОМ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ. Свадебный обед происходит на открытом воздухе, стол накрыт в беседке, белокаменной с колоннами, недавно построенной. ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ (сидит рядом с Еленой Петровной. Наклонившись к ней, интимно). Леночка, а помните, вы мне про импрессионистов толковали? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (смеется). Помню. Ну и что? (Заинтересованно смотрит на него.) ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Напугали вы меня до смерти, надо же так сказать: разорюсь, мол, если не узнаю: Люди с капиталом не могут не быть суеверными, и вы этим воспользовались! ЕЛЕНА ПЕТРОВНА. Ну а люди без капитала должны же как-то защищаться! Как, по-вашему? ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. И цель оправдывает средства? ЕЛЕНА ПЕТРОВНА (с деланным грустным смирением). Так я же своей цели не достигла! Уверена, вы и не подумали пойти в Пушкинский музей! ЮРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Напрасно вы недооцениваете новых русских, ой, напрасно! (После долгой внутренней борьбы). Да, нам не до музеев, зато мне теперь известна вся рыночная коньюктура по импрессионизму. (Елена Петровна начинает тихо смеяться. Делая вид, что не понимает причину ее смеха.) На последних торгах Клод Моне ушел аж за 32 миллиона долларов! Да-да, не смейтесь! Всего одна картина! Тут, я скажу вам, не до шуток! Елена Петровна пытается как-то унять свой смех, но он становится уже неудержимым, а по лукавой его улыбке, которую он от нее прячет, можно догадаться, что он ей просто подыгрывает: НИКОЛЬ (Ираиде Яковлевне, поглядывая на родителей новобрачных). Кажется, Юрий Андреевич началь иметь успех у женщин! ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА. Множественное число нам ни к чему!: Впрочем, французам это не понять! НИКОЛЬ. О, понять! Понять! Достаточно один женщин! ИРАИДА ЯКОВЛЕВНА (усмехаясь). И одна мужчин! НИКОЛЬ (восторженно). Понять! Один женщин и одна мужчин - это есть круто! Очень круто! Молодые отделились от гостей и родни. Взявшись за руки, идут по саду. Его дорожки уже утопают в опавших красных и золотых листьях. ОЛЕГ (поет):
Они проходят мимо дома прадеда Олега. Он уже очищен от хлама, стоит черный, но чистый и торжественный... Молодожены подходят к усадьбе. У крыльца Олег вдруг поднимает Ольгу на руки и вносит по лестнице в широко распахнутую двустворчатую дверь. Огромный светлый зал, выложенный желтым паркетом, с двух сторон освещен солнцем. ОЛЬГА (поет):
ОЛЬГА (поворачиваясь к Олегу с широко раскрытыми глазами). Что страшно жить начать... Они подходят к окну и смотрят на расстилающиеся перед ними просторы милой Родины, где так много всего хорошего - и красоты, и работы: |
|
| ||
|
(*) Тексты песен даются условно, авторы: В.Евпатов, А.Широков, С.Князев, М.Шелехов, В.Ирхин, В.Демин Москва. 2000 г.Демина Людмила Валентиновна,
|
| ||||
| ||||||
copyright 1999-2002 by «ЕЖЕ» || CAM, homer, shilov || hosted by PHPClub.ru
|
|
| ||
| ||||
|
|
|
Счетчик установлен 28 сентября 2000 - 654
